В тот же день они покинули виллу в Афинах.

Графиня решила, что ей потребны приключения. Нет, никаких скачек с охотничьими псами в Суссексе, никакого катания на тобоггане в Швейцарских Альпах, никаких гонок за газелями в Африке. На сей раз графиня вознамерилась искать приключений в Тибете. Если точнее, на Эвересте.

Не на самой, разумеется, вершине — и даже не на южном склоне, где дилетанты, орудуя кошками и крюками, совершают простенькие подъемы, а потом довольные возвращаются в клубы, где можно от души врать про свои подвиги. Нет, у предгорья. В диком и коварном месте, где графиня и ее фаворит смогут вдоволь насладиться укусами лютого ветра, пройтись по глубокому снегу и вновь почувствовать, что еще не совсем оторвались от жизни.

Их шерп, морщинистый старик, слыл человеком излишне прямодушным и стойким в самых отчаянных ситуациях. Вместе с ним они и приступили к подъему.

Но даже самые продуманные набеги на дальнюю кромку риска могут завести дальше желаемого. Где-то за пятым плато на них вдруг обрушилась снежная буря. Сразу принялась швыряться тяжелыми снежками в защитные очки, наводя ужас и на графиню, и на ее статного, крепкого Поля, заставляя обоих плотнее кутаться в свои штормовки.

Поль погрузился в мечтания о теплых краях. Потом твердо решил: выберется из этого белоснежного кошмара и тут же порвет с графиней. Или она с ним.

Лагерь они разбили на небольшом открытом участочке у самой каменной стены высоко на горном массиве. Ветер выл и хлестал по брезенту палатки — а двое искателей приключений прижимались друг к другу и пили кофе из алюминиевых кружек.

— По-дурацки получилось, — обронил Поль.

— А мне нравится дурить, — с вызовом отозвалась графиня. — Хочешь, обеспечу тебе все мыслимые дурости?

Так завязался спор — и все катилось по наклонной, пока Поль не понял, что если останется в палатке, то утром шерп найдет в ней как минимум один труп.

Тогда он, поплотнее закутавшись, вышел на террасу и прошел несколько метров вдоль горного склона. Только несколько метров и потребовалось. Поль мгновенно потерялся. Обе палатки исчезли в бешеной белизне свирепствующей бури.

Тут Поля одолел страх — и он впервые понял, где он и что делает. Тогда, вытянув перед собой руки, он пошел вслепую, надеясь наткнуться на скалу и по ней вернуться обратно. Но скала тоже куда-то делась. Снег залеплял защитные очки — а стоило очистить, как их тут же залепляло снова. Поль опустился на колени. Умей он плакать, обязательно бы заплакал.

Дальше он пополз на четвереньках.

Полз целую вечность.

А потом, в мгновение внезапного затишья, сквозь несущийся на него шторм Поль заметил разрыв в снежной стене. Отчаянно рванул туда — и вскоре заполз в пещеру. Пещера оказалась неглубокой, но темной и хорошо защищенной от ветра. Сначала Поль просто привалился к стене и вволю втягивал в себя морозный воздух. Наконец сбросил защитные очки и откинул воротник меховой штормовки.

Потом огляделся.

В пещере, несмотря на эпилептические корчи бушующей снаружи бури, несмотря на отчаянные вопли ее проклятой души, царила какая-то странная тишина. Тут в дальнем углу что-то зашевелилось. Поль ожесточенно моргал. Заледеневшие ресницы оттаивать не торопились. Никак не удавалось разобрать, что же там такое.

А потом оно встало.

Кричать Поль не мог. Крик застыл у него в горле — точно так же, как застыл и весь мир вокруг.

Громадное белое существо неуклюже поплелось к Полю, и теперь он смог разобрать его очертания. Гигант ростом метра два с половиной. Могучий торс. Ноги подобные стволам деревьев. Все тело покрыто шелковистой белой шерстью — густой, как у овцы. На месте лица из двух слитков черного огня выглядывало что-то отдаленно похожее на человечность. А нос куда ближе к носу орангутана. Широкий, как у гнома, рот. Существо нависло над человеком — а тот лежал, будто парализованный.

Потом мерзкая тварь нагнулась и подняла Поля. Прижала его к себе — и мужчину сразу же обдало ее отвратительным дыханием. «Чем же надо питаться, чтобы так вонять?» — с ужасом подумал Поль.

Тварь что-то забормотала. Утробные звуки. Теплые, мелодичные звуки — откуда-то из самого ее нутра.

И тут, широко распахнув глаза — а потом захлопнув их от страха перед подступающим безумием, — Поль осознал, что наконец нашел себе постоянную женщину. Ту верную женщину, которой сможет принадлежать вечно.

Да, это существо было суженой Поля — и хохот графини вперемежку с «альфонсами» и «дамскими угодниками» зазвенел у него в голове. А йети крепко прижимала его к себе, защищая от бури, пока они выбирались из пещеры и поднимались по горе в гиблую ночь обретенной вечности.

Логика была железной. А антропологам следовало предполагать, следовало знать с уверенностью — если есть на свете снежный человек, то…

Интуиция не подвела Поля. На свете и вправду существовала вечная любовь.

— Как вам уже известно, в случае смерти или тяжелых увечий мы ответственности не несем, — напомнил Дуэльмейстер.

Ожидая ответной реплики Марморта, служитель рассеянно поигрывал эмблемой Компании, висевшей на его церемониальной мантии. А за его спиной за выложенными хрусталем и ониксом стенами палаты инструктажа открывалась во тьму бездонная пасть Серебряного Коридора.

— Да-да, мне все известно, раздраженно пробубнил Марморт. — А что, Крейн уже вошел с того конца? — поинтересовался он, бросая нетерпеливый взгляд на раздвижную дверь, ведущую из подготовительной палаты. Взгляд этот выдавал плохо скрываемый страх и дурные предчувствия.

— Пока еще нет, — ответил Дуэльмейстер. — Сейчас он подписал оправдательный документ и получает инструкции, которые получите и вы, как только будете так любезны подписать бумаги. Он указал на заполненный бланк в углублении стола и лежащее рядом стило.

Нервно проведя языком по пересохшим губам, Марморт пробормотал нечто невразумительное и вывел внизу бланка затейливый росчерк. Подпись была сделана так поспешно, будто Марморт опасался, что, промедлив, забудет собственное имя.

Лишь мельком взглянув на подпись, Дуэльмейстер нажал кнопку на крышке стола. Бланк тотчас же исчез в углублении. Затем Дуэльмейстер вынул из окостеневших пальцев Марморта стило и сунул его себе в карман. Какоето время оба терпеливо ожидали. Наконец из отверстия в боковой стенке стола послышалось негромкое шуршание, а секунду спустя оттуда в специальный лоток выпала перфорированная пластиковая карточка.

— Это карта вашего вариационного диапазона, — пояснил Дуэльмейстер, вынимая карточку из лотка. — Она позволит нам оценить уровень вашего воображения, вызвать соответствующие иллюзии и повести вас по Коридору в согласии с темпом вашего мышления.

— Ну вот что, дуэляшка! — огрызнулся Марморт. Прекрасно я все понял! А теперь потрудитесь-ка быстрее впустить меня в Коридор! А то я совсем околел в этой набедренной повязке!

— Мне, мистер Марморт, понятно ваше нетерпение.

Однако, согласно как своду законов, так и уставу Компании, я обязан довести до вашего сведения весь порядок, прежде чем вы попадете в Коридор. — Дуэльмейстер встал из-за стола и направился к шкафу, створки которого раскрылись по мановению руки.

— Прошу вас, — сказал он, протягивая Марморту накидку, — оденьте это, пока мы не закончим инструктаж.

Марморт что-то раздраженно прошипел сквозь зубы, но накидку все же одел и снова сел к столу. Был он среднегороста с неизбежным для его лет брюшком и сединой у висков. Темные глаза не слишком выделялись на лишенном резких черт невзрачном лице. Ничем вроде бы не примечательный человек — в котором тем не менее чувствовались энергия и решимость. Ничем не примечательный средних лет мужчина — и в то же время человек, отважившийся на дуэль.

— Как вам уже известно… — начал было Дуэльмейстер.

— Да! Да! Известно, черт побери! Известно! Вы что, нарочно решили меня изводить? — В порыве чувств Марморт снова вскочил из-за стола.