Рука наконец поднялась, и пальцы сложились в «козу». Кровавые мантии заклинаний растаяли в воздухе, два терминатора одновременно приземлились на гравий дорожек и синхронно навели на Марциана свои смертоносные пушки. Я снова опоздал, понял Валентин, отпуская заклинание. Даже на магическом метаболизме тело — не конкурент металлу; рентгеновские лучи летят со скоростью света. Что мне стоило поставить круговой щит?!
Валентину показалось, что он видит вылетевшие из пушек пучки гамма-квантов. Всеслав, успевший прикрыться яркожелтым шитом, полностью закрыл Марциана от ближнего терминатора; второй оказался прямо перёд патриархом, и тот не упустил шанса ударить на поражение. Заклинание Валентина успело схватить только одну цель — Марциан применил «инферно», самый мощный вариант фаербола, превращавший любое вещество в улетающий к звездам поток заряженных частиц. Еще через мгновение последний терминатор тоже перестал существовать — ускорение, приданное ему примененной на полную силу «козой», оказалось слишком велико даже для сверхпрочного металла. В небе расцвел еще один цветок, а Марциан стал медленно заваливаться на руки успевшего повернуться к нему Славяна.
Валентин повернулся в сторону Смита и обнаружил, что тот не стал дожидаться выяснения отношений. Тающий воздухе след от скоростной левитации недвусмысленно указывал в сторону Москвы; маг воспользовался ситуацией и дал деру, чем в очередной раз подтвердил свою квалификацию опытного переговорщика.
Кукловод, подумал Валентин, складывая руку в «апельсин». Шаг вперед, удаленная диагностика, еще шаг, необратимые разрушения головного мозга. Кукловод на их стороне — Смит добыл компромат на своего неизвестного колдуна, Всеслав подсидел наконец придурка-начальника, и даже Нострадамус получит, по всей видимости, свои шестьдесят процентов. В проигрыше только я, Валентин Шеллер, в очередной раз оказавшись ни на что не годным.
— Всеслав, — увидел телепатическое заклинание Валентин и тут же перевел в звук, — я все видел своими глазами. Ты был прав, я ошибался. Я недостоин быть патриархом.
Валентин вздрогнул и слегка сжал руку, заставляя «апельсин» повторить диагностику. Нет, все чисто — радиационное поражение, нейронная кома, активно только магическое сознание. Никаких следов внешнего контроля. Но чтобы Марциан сам признал свои ошибки?!
Ну, все-таки необратимые поражения головного мозга, попробовал уговорить себя Валентин. Да и собственная смерть — хороший учитель. Это мне еще на Панге объяснили.
— Ты не умрешь, — прорычал Славян, он все еще оставался в гопническом обличье. — Нострадамус, лечи!
Валентин покачал головой.
— Магия здесь бессильна, — сказал он. — Я должен был защитить его раньше…
— Тебя отвлек чашник, — сжал кулаки Славян. — Теперь ты понял, кто они такие?
Валентин молча кивнул. В конечном счете чашники оказались ничем не лучше своих заклятых врагов-храмовников. Чума на оба их дома, и точка. Но защищать Марциана я не стал по собственной воле. Рожа мне его не понравилась, видите ли. Достойный мотив для посланника страны Эбо…
И закончим на этом про Мирового Президента Шеллера. Не Для раздолбаев вроде меня эта должность.
— Всеслав, — на пределе восприятия протелепал Марциан, — идет война, я умираю. Синклит не успеет собраться, я должен передать власть. Возьми мое Сердце, возьми перстень с левой руки, это Ключ. Я верю, ты будешь достойным патриархом!
— Я возьму Ключ, — ответил Славян, — но что им открыть? Где находится Кладезь?
— Никто… так и не… догадался, — изобразил смех Марциан. — На самом видном месте… в центре нашего храма.
Умер, сказал Валентину «апельсин». Славян склонился над телом уже мертвого патриарха:
— Я продолжу твое дело, Учитель! Исчезай с миром! Ответом ему, конечно же, было молчание. В слабом магическом фоне Земли даже могучие колдуны недолго могли поддерживать посмертное существование. Марциан умер, расчистив тем самым Всеславу путь к верховной власти над Орденом. А это значит, подумал Валентин, что у нас есть подозреваемый.
Славян встал на ноги уже Всеславом.
— Отойдем, Нострадамус, — сказал он Валентину. — Марциан сказал последнее слово и скоро закончит свой земной путь. Проводим его в ничто, а затем отправимся добывать тебе Силу.
Вот тебе и подозреваемый, подумал Валентин. Такое впечатление, что даже если он и убил Марциана, то исключительно чтобы поделиться с Нострадамусом. Разоблачишь такого вот киллера, сам же заказчиком и окажешься.
Вокруг мертвого патриарха затеплились фиолетовые сполохи, и сразу же тело поднялось в воздух, занялось неярким пламенем, как у горящего спирта. Валентин сделал шаг назад — жар пламени обжег лицо. Всего несколько секунд понадобилось колдовскому огню, чтобы без остатка пожрать тело патриарха; на землю просыпалась горстка белого пепла, вертикально в небо взвилась тонкая струйка дыма. Достойный уход, подумал Валентин. Надо будет запомнить.
— Все? — повернулся Валентин к Всеславу.
— Все, — ответил тот. — Патриарх умер, но Орден его живет. Теперь мы должны вернуться в Москву, в полуразрушенный храм Василия Блаженного. Только там я смогу извлечь из Камня нужную тебе Силу.
Валентин не удержался от горькой усмешки. Орден, Совет, терминаторы — все это лишь пешки на доске Кукловода. Коли он решил устроить финальную разборку в Москве, то хоть взорви ее стомегатонной бомбой, а разборка все равно состоится по расписанию.
— А ты знаешь, где Камень? — поинтересовался Валентин.
— Марциан передал мне Ключ, — ответил Всеслав и поднял левую руку, продемонстрировав средний палец с черным, скорее всего обсидиановым перстнем. — Теперь Камень сам последует за мной.
Валентин покосился на угол церкви и убедился, что Всеслав говорит правду. В окружении слабого, но весьма долгоиграющего заклинания левитации Черный Камень выплыл из своего тайника и плавно приблизился к своему новому хозяину. Быстро они мой Камень оприходовали, нахмурился Валентин. Но пока что Всеслава не в чем упрекнуть — хозяина защищал, договоренности выполняет.
А вот если схватит Камень и в «саркофаг», тут ему и каюк.
— Подвезти? — предложил Валентин, пальцем подманив гравилет.
— Да, — наклонил голову Всеслав. — Мне понадобится твоя помощь.
Профессионально работает, отметил Валентин. Кому помогаешь, тому и доверяешь, это еще Карнеги подметил. Втирается в доверие, значит, серьезный обман затеял, не то что Марциан, который схватил Камень и бежать. Интересно, как он меня в этот раз использовать собирается?
Валентин залез на водительское место и распахнул пассажирскую дверь:
— Залезай! О какой помощи идет речь?
Всеслав забрался в кабину, окинул ее рассеянным взглядом и коротко ответил:
— Защита. Помнишь белый туман на Красной площади?
— Конечно, — кивнул Валентин и нацелил гравилет на Василия Блаженного. — Он появился чуть раньше, чем нас разбомбили.
— Это не обычный туман, — сказал Всеслав, — и не колдовство. Это новое оружие чашников. Ты сможешь с ним справиться?
— Попробую, — притворно нахмурился Валентин. — Сколько займет полный ритуал?
— Никак не меньше часа, — вздохнул Всеслав. — Быть может, нам лучше будет сначала уничтожить туман?
Ага, чтобы москвичи обратно набежали, подумал Валентин. Нет уж, сделаем все без свидетелей.
— Обороняться проще, чем наступать, — заметил Валентин. — Когда я в последний раз видел туман, он не выглядел особо агрессивным. Думаю, час мы продержимся без хлопот.
— Взгляни. — Всеслав указал на появившуюся прямо по курсу Москву. — Туман виден даже отсюда!
Валентин посмотрел вперед и сжал губы. Метр за метром туман расширял захваченную территорию и за прошедшие полтора часа полностью оккупировал центр Москвы. Белоснежный диск уже подмял под себя Садовое кольцо, подступил справа к Лужникам, а слева — к парку Сельхозакадемий. То, что поначалу казалось обычным облачком, стало теперь, самым масштабным событием XXI века. Валентин представил себе заголовки завтрашних газет и прикрыл глаза. Как бы ни закончился сегодняшний день, мир уже никогда не будет прежним; фотографии Москвы, затопленной «белой смертью», заменит Всемирный торговый центр в качестве символа терроризма.
