Кукловод, напомнил себе Валентин. Вспомни, что он сделал с Фарингией. Единственное, о чем следует жалеть, — что мы не успели эвакуировать всю Московскую область.

— Сразу видно, что он работает по площадям, — усмехнулся Валентин. — Думаю, прорвемся!

Гравилет пронесся над унылыми кварталами московских окраин, безо всяких последствий влетел на территорию, контролируемую туманом, и снизил скорость, подлетая к цели. Храм Василия Блаженного плыл по молочному морю, слегка накренившись, словно под штормовым ветром. Гравилет завершил маневр и завис чуть пониже куполов, в опасной близости к белому туману.

— Скорее всего храм тоже затоплен, — заметил Валентин. — Если атаковать туман, он может ударить в ответ. Придется идти под защитой.

— Я готов, — сказал Всеслав и бесстрашно распахнул дверь. Теперь он выглядел настоящим патриархом — немногословным, всегда точно знающим, что делать. Но Валентин слишком хорошо помнил Славяна, чтобы всерьез отнестись к такой трансформации. Всеслав всего лишь играл новую роль.

Валентин вылез из гравилета с другой стороны, включил антиграв камуфляжа и подлетел к Всеславу. Тот внимательно рассматривал кирпичную стену центральной башни; в магическом зрении его голова напоминала бенгальский огонь. Не иначе как ключ подбирает к древним заклятиям, подумал Валентин; что ж, не буду мешать.

Кирпичная стена поблекла, стала иллюзорной, словно отражение в прозрачном стекле. Всеслав глянул на Валентина и кивнул — вперед. Валентин послушно двинулся сквозь стену, стараясь держаться чуть позади своего высокопоставленного спутника.

С уже знакомым звоном в ушах призрачная стена осталась позади, и Валентин оказался внутри башни. К его удивлению, внизу обнаружился чистый каменный пол; то ли туман охотился лишь за людьми, то ли ему воспрепятствовала магическая защита. Удержавшись от немедленного звонка Коневу, Валентин опустился вниз и ткнулся ботинками в пол, оставив на толстом слое пыли четкие отпечатки подошв. Пыль? Редко посещаемое помещение?

— Это тайный зал храма, — пояснил Всеслав. — Сюда нет пути ни людям, ни роботам. Именно здесь патриарх Ордена проводит самые важные ритуалы.

Летевший за Всеславом Черный Камень опустился к ногам Колдуна. Валентин огляделся по сторонам в поисках каких-нибудь предметов культа и с удивлением обнаружил, что зал совершенно пуст. Единственным приметным местом в нем была плоская стена, отрезавшая от идеально круглого пола изрядный сегмент. Валентин повернулся к ней лицом и не ошибся.

Всеслав поднял руку с обсидиановым перстнем, и стена растаяла в воздухе. Глазам Валентина предстало уже знакомое зрелище — громадный стеллаж с разнообразными предметами, окутанными золотистым сиянием. В центре стеллажа под защитой похожего на стекло материала горела тем же колдовским пламенем невзрачная древняя икона. Увидев ее свечение, Валентин тут же перевел взгляд на Черный Камень — и ощутил на лице тяжелый, не предвещавший ничего хорошего взгляд новоявленного патриарха.

Камень, конечно же, оказался ярче иконы — но разница в свечении была куда меньше, чем ожидал Валентин. С учетом «русского коэффициента» заключенная в иконе Сила могла обеспечить даже несколько завоеваний мира. Но русские колдуны почему-то не воспользовались синицей в руках, а предпочли ждать журавля в небе — в виде Черного Камня с прилагающимся к нему Нострадамусом.

Валентин выпрямился и встретился со Всеславом взглядом.

— Догадался? — усмехнулся тот.

Всегда был смышлен, машинально продолжил Валентин.

Так, значит, сам по себе Камень не так уж много значил для Ордена. Зачем же тогда…

Мусульманский камень, внезапно понял Валентин. Православный храм. Кощунство.

А если — мусульманский камень и православная икона?!

Ну-ка, Обруч, притормози, подумал Валентин. Хотя нет, маловато будет. Останови совсем.

Старый, как мир, способ — искать, кому выгодно. Всеслав, облеченный патриаршьим званием, с Ключом в руке, открывающий тайный Кладезь Марциана и готовый то ли поместить туда Черный Камень, то ли сразу же стравить его с сильнейшим Источником Ордена, — несомненный победитель сегодняшних сражений. Означает ли это, что он и есть неизвестный колдун?

Валентин прикрыл глаза и вывел на мысленный экран сцену гибели Марциана. Патриарх в центре, с юго-запада его прикрывает Всеслав, там же появляется первый терминатор, второй атакует с востока. Времени у роботов хватило только на один выстрел — пушки у них механические, несколько миллисекунд на перенаводку. Оба выстрелили в Марциана, значит, и нацелены были на него, с самого начала.

Кому было выгодно убрать патриарха? Есть три кандидата. Джон Смит, Всеслав — судя по результату, он был у Марциана на неплохом счету — и неизвестно кто. Роботы-убийцы были нацелены на Марциана загодя, а вот робот-наводчик до самого последнего момента не знал, где окажется патриарх, спешил в Звенигород на всех парах. Значит, кто-то успел подсказать наводчику — наложенному на робота заклинанию, — где искать патриарха. Но когда? Я сам узнал об этом за пять минут до развязки!

Пять почтовых шариков, вспомнил Валентин. Я думал, Всеслав собирает Синклит. Но на площадку за церковью он прибыл в одиночку, и до самого конца никто из колдунов там больше не появился.

В остановленном времени Валентин не мог шевелиться, но все равно попытался поежиться. Колдун, провернувший такую интригу, рискнувший собственной селезенкой, догадавшийся о скрещивании Камня с Иконой — по меньшей мере опасный противник. А если он готов начать ритуал, способный дать доступ к невиданной на Земле Силе?

Это уже не просто опасный противник, понял Валентин. Это ставленник Кукловода, персонаж финальной разборки.

Вот зачем мы эвакуировали Москву.

Спокойно, цыкнул на себя Валентин. Как насчет других кандидатов? Джон Смит появился в Звенигороде почти одновременно со мной, а значит, тоже мог поработать наводчиком?

Мог, согласился Валентин. Но что в результате? Марциан убит, а власть в Ордене захватил Всеслав, судя по всей интриге, куда более опасный противник. Смит либо полный идиот, либо работает на Всеслава; в любом случае на роль независимого игрока он в этой истории не годится.

Остается неизвестный колдун, да еще получающий информацию прямиком от «Роя». Но ему-то, с таким могуществом, зачем убивать какого-то Марциана? Подобных лидеров у конкурентов нужно холить и лелеять; что может быть лучше глупого противника! Единственный смысл — привести к власти своего человека; а значит, Всеслав снова в перекрестье прицела.

Теперь последний вопрос, подумал Валентин. Что мне со всем этим делать?

Ответ оказался неожиданно прост. Именно то, зачем я здесь, на Земле. Обеспечивать безопасность Эбо.

Снять защитные заклинания, спланировал атаку Валентин, изъять Сердце — точнее, Сердца, на месте Всеслава я бы держал парочку запасных, — отобрать обсидиановый перстень и спокойно поговорить. Ну что ж, Бублик, твое слово!

Неужели и вправду можно, удивился Бублик.

Да, подтвердил Валентин. Время, вперед.

Бублик ощетинился тонкими щупальцами-пираньями, собрал их в пучок и выстрелил в сторону Всеслава.

— Во имя Отца, и Сына, и Святаго духа, — произнес тот, издевательски ухмыляясь, — Аллах Акбар!

Икона пыхнула желтым пламенем, как паровозная топка. От Черного Камня в потолок ударил луч желтого света. Бублик запел от восторга, глотая одно заклятие за другим.

Всеслав расхохотался и раскинул руки, вбирая в себя льющуюся из обоих Источников Силу.

Бублик уже не пел, а рычал. Валентин ощущал едва ли процент от достававшейся тому Силы, но ему тоже хотелось завопить от восторга. И даже привычный к таким ритуалам Всеслав раскрыл рот:

— Сила! Нострадамус, тебе нравится эта Сила?

Он хоть понимает, что я делаю, подумал Валентин. Скорее всего нет; такой поток снесет крышу даже великому магу. Все бы ничего, но, похоже, поток превышает пропускную способность Бублика; Всеслав усиливает свою защиту быстрее, чем я ее разрушаю. Нужно что-то делать, пока он окончательно не свихнулся и не разрушил от избытка чувств город.