Я миллиардер Иванов, напомнил себе Валентин. Финансовый, организационный и технический гений. Глянцевые журналы пишут, что по интеллекту я заткнул за пояс самого Билла Гейтса. Так что пора изобразить из себя умного.

— Одноразовое воздействие, которое больше не повторялось? — предположил Валентин.

— Совершенно верно! — воскликнул Сергеев. — Позитивная реморализация целого города, совершенная буквально над трупами убитых бандитов! Я так и вижу эту сцену — волшебник идет по городу, размышляя о своих делах, на него нападают с бейсбольными битами четверо отморозков, волшебник машинально щелкает пальцем…

Нет, вспомнил Валентин. Все было гораздо хуже; я пропустил первый удар.

— Что-то не так? — осекся Сергеев.

— Простите, задумался. — Валентин взял чашку с уже остывшим чаем и в два глотка осушил ее до дна. — Утренних убийц вспомнил… тоже изрядные отморозки.

— Словом, — скомкал свою речь Сергеев, — увидев, что он натворил, волшебник решил больше не пулять фаерболами. А чтобы не пришлось ими пулять — сотворил заклинание позитивной реморализации и накрыл им весь город.

— Я вижу, вы профессиональный фантаст, — через силу улыбнулся Валентин.

Проклятый профессиональный фантаст попал в самое яблочко. Валентин никак не мог отогнать от себя картинку четырех дымящихся тел и собственных окровавленных рук, которыми он опрометчиво схватился за пробитую голову, фаербол получился слишком большим, снова подумал Валентин, теми же самыми словами, что и три года назад. Тогда в Бублике еще оставалось достаточно Силы, чтобы испепелить подобным фаерболом все население Земли. И Валентин только что узнал, при каких обстоятельствах сможет это сделать.

— Вы можете объяснить реморализацию как-то иначе? — поджал губы Сергеев.

Валентин покачал головой:

— Нет. Все это действительно очень похоже на магию. А если учесть постоянный контакт наших сотрудников с неким Нострадамусом…

— Так он — не выдумка? — вскинулся Сергеев. — Он действительно существует?

— Существует, — кивнул Валентин. — Но мы не в силах установить с ним двусторонний контакт. Дело в том, что он читает наши мысли, точно раскрытую книгу.

— Ну так пусть читает, — махнул рукой Сергеев. — Сейчас я вам подскажу, что он должен в ваших мыслях прочитать. Следите за моей логикой. Наш маг — пусть будет Нострадамус — три года назад сотворил очень сильное заклинание. Реморализовать целый город — по Пангийским меркам, это уровень великого мага, а то и кого-нибудь покруче. Просто так такими заклинаниями никто разбрасываться не будет. Значит, Нострадамусу был нужен именно наш город. Он собирался остаться в Демидовске на длительный срок! Понимаете? Все, что происходит в Демидовске, — его рук дело. Думаю, именно Нострадамус внушил вам мысль перенести штаб-квартиру Кабэ в наш город, и наверняка он же помог вам выпутаться из многочисленных конфликтов с бандитами и московскими конкурентами. Нострадамус ведет здесь свою игру, в которой вам уготована роль научно-технического помощника. Но какова конечная цель этой игры? Почему именно Демидовск? Почему корпорация «Будущее»?

Валентин заглянул в сознание Сергеева, прочитал ответ и раскрыл от удивления рот. Опять ни одной мысли про Шеллера! Интересно, как это у него получается — не замечать очевидного?!

— У Нострадамуса есть враги, против которых его магия бессильна? — спросил Валентин. — И ему нужна помощь?

— Совершенно верно, — кивнул Сергеев. — Демидовск — единственное место, где он может чувствовать себя в безопасности. Возможно, здесь находится его персональный источник магии или что-нибудь в этом роде. Словом, врагам здесь Нострадамуса не достать — но и ему наружу носа не высунуть До тех пор, — Сергеев важно приподнял указательный палец, — пока вы, Валентин Иванов, не обеспечите ему достаточную техническую защиту. Все! — Сергеев снова сложил руки на груди. — Вам больше не нужно тратить миллионы долларов поиски магии! Смело предлагайте Нострадамусу раскрыть карты. Вы нужны ему ничуть не меньше, чем он вам!

Нет, не удержался Валентин. Все равно спрошу!

— Ну что ж, — сказал он. — Предложение Нострадамус отправлено, осталось дождаться ответа. А я хочу вас спросить вот о чем. Вам не кажется, что этот таинственный Нострадамус очень похож на вашего героя, Валентина Шеллера? Фаерболами пуляет, мысли читает…

Сергеев брезгливо поджал губы и с тоской посмотрел на Валентина.

— Ну хоть вы-то, Валентин Иванович, — взмолился он. — Мало ли кто на кого похож? Шеллер — это литературный персонаж, выдуманный мной от начала и до конца. В романе он, конечно же, вернется на Землю и устроит здесь очередной Армагеддон. Но путать реального Нострадамуса с вымышленным Шеллером — это прямой путь в психушку. Это все равно как считать, что Подклетнов с Моданезе, открывшие электрогравитацию, на самом деле Макаров с Калашниковым, заброшенные в прошлое с целью противостоять Звездному Спруту. Раз опередили науку на сотню лет — значит, засланцы…

Железная логика, констатировал Валентин. Если я писатель-фантаст и что-то такое придумал, значит, этого «что-то» не может быть никогда.

Черта с два кто его убедит, что Шеллер уже на Земле.

— Прошу прощения, — спохватился Сергеев, взглянув на часы. — Уже почти девять! Мне в мэрию пора, да и у вас наверняка полно работы. Ноутбук могу оставить, посмотрите на досуге всю презентацию, там полгигабайта материалов. Я думаю, Нострадамусу не отвертеться!

— Ему и так не отвертеться, — вздохнул Валентин, пододвигая ноутбук вице-мэру. — Вы его начисто разоблачили.

Валентин не кривил душой. Все эти годы он ждал подобного разговора. Казалось невероятным, что мгновенное превращение девятисот тысяч человек в образцово-показательных граждан пройдет мимо внимания сильных этого мира. Однако неделя шла за неделей, месяц за месяцем, а сильные мира сего по-прежнему интересовались только дележом рынка да откатами за экспортные контракты. Валентин понял, что серьезные люди понимают только знакомые им вещи и события, вроде кидняка или наезда; чудаки, способные всерьез рассуждать на темы позитивной реморализации, навсегда оставались в этой жизни никому не нужными чудаками. И все-таки Валентин боялся; боялся, что рано или поздно найдется человек, способный не только обнаружить демидовское чудо, но и достучаться до людей, принимающих решения.

Сейчас такой человек упаковывал свой ноутбук обратно в портфель.

Появись у меня Сергеев вчера вечером, со странным самому себе холодком подумал Валентин, я стер бы ему память. Поблагодарил бы за материалы по фаерболу, а обо всем остальном заставил забыть.

Он появился очень вовремя, писатель-фантаст: Как раз в тот момент, когда стирать память уже поздно.

Кукловод, подумал Валентин. Два события на протяжении двух часов; совпадение исключено.

— Если договоритесь с Нострадамусом, — сказал Сергеев остановившись в дверях, — дайте мне знать. Очень хочется пообщаться с настоящим волшебником!

— Я вас хорошо понимаю, — улыбнулся Валентин. — Самому не терпится.

В. Ревич, «Нуль-литература».

Сергеев кивнул на прощание, повернулся и вышел. Валентин взглянул на часы — девять ноль-ноль, уже опаздываю. Когда за дело берется Кукловод, время пускается вскачь.

Валентин обошел стол и стал смотреть на свободный угол кабинета, куда так и хотелось поставить кадку с пальмой. Под его пристальным взглядом — скрытые камеры однозначно распознали положение зрачков — в полу раскрылся двухметровый люк. Валентин спустился по винтовой лестнице и угодил в святая святых корпорации — подземный зал для совещаний, прозванный, как водится, бункером.

— Опаздываешь, Иваныч, — пожурил Валентина стоявший за проекционным столиком Леонид Конев.