Итак, госпожа Ли при виде яшмового цветка разрыдалась. Ни Цзи-цзу и Ни Чжун потолковали между собой и решили вместе с госпожой Ли отправиться в усадьбу. Но госпожа Ли вскричала:

— Об этом и не думай, сын мой! Никогда больше мирская пыль меня не коснется. Единственное, чего я желаю, это чтобы ты отомстил за отца!

— Тогда и я здесь останусь! — плача, сказал Ни Цзи-цзу.

— Утри слезы, мой мальчик, и слушай, что я скажу. Я пойду за тобой, только прежде ты должен выполнить три моих условия.

— Приказывайте, матушка! — воскликнул Ни Цзи-цзу.

— Ты должен прилежно учиться и получить высокую должность. Это первое мое условие. Второе: ты должен отомстить за отца. И третье: ты должен найти второй цветок яшмового лотоса. Выполнишь все три условия, и я последую за тобой. А теперь уходи!

С трудом уговорила настоятельница юношу покинуть монастырь…

Прошло два года, и юноша выдержал экзамены в уезде. На следующий год были назначены столичные экзамены. Вместе с Ни Цзи-цзу в столицу отправился его учитель.

Юноша успешно выдержал экзамены, и государь пожаловал ему должность правителя округа Ханчжоу.

Прибыв к месту службы, Ни Цзи-цзу обнаружил целый ворох жалоб на некоего Ма Цяна из Баванчжуана.

Этот Ма Цян доводился младшим братом Ма Гану, владельцу усадьбы Тайсуйчжуан.

Среди бездельников и бродяг, постоянно собиравшихся у него в доме, было несколько героев. К примеру, Чжи Хуа по прозвищу Черный Оборотень, Шэнь Чжун-юань по прозвищу Маленький Чжугэ,[56] Дэн Чэ по прозвищу Волшебная Рука, Чжан Хуа по прозвищу Хворый Дух Тайсуй,[57] Фан Дяо по прозвищу Соперник Фан Шо.[58]

Эти люди не гонялись за чинами, зато усердно упражнялись на копьях, мечах, саблях и дубинках. Самым прославленным был четырнадцатилетний подросток Аи Ху — простой слуга на «Подворье для достойных». Несмотря на юный возраст, он сумел понять, что из всех, с кем Ма Цян водит Дружбу, один Чжи Хуа настоящий богатырь. Аи Ху стал его учеником и благодаря недюжинным способностям с первого раза усваивал все, что ему показывал учитель.

Однажды Ма Цян послал своего подручного Ма Юна взыскивать долги. Тот вернулся и доложил:

— Господин, у вашего главного должника Чжай Цзю-чэна в доме ни гроша.

— И ты оставил его в покое?! — рассвирепел Ма Цян. — и его сюда, судом взыщем!

— Не сердитесь, господин. Тут можно обделать неплохое дельце, У Чжай Цзю-чэна есть внучка по имени Цзинь-нян. Другой такой красавицы не сыщешь!

Ма Цян, не долго думая, дал Ма Юну восьмерых прислужников и велел привести девушку. Она и в самом деле была прекрасна даже в холщовой одежде, без украшений.

Плачущую Цзинь-нян подвели ко входу в зал. Ма Цян поглядел на нее и расплылся в улыбке:

— Не плачь, девочка! Будешь мне хорошо прислуживать — заживешь в богатстве и почете… Ну, подойди ближе, не бойся!

— Разбойник, насильник! — закричала Цзинь-нян и метнула в Ма Цяна ножницы.

— Дрянная девчонка! — прошипел негодяй и приказал слугам бросить девушку в подземелье.

Как только Цзинь-нян увели, охваченный горем старик вышел из дому и побрел по дороге. Вдруг он увидел у обочины старую иву, подошел к дереву, снял с себя пояс и сделал петлю. Но тут кто-то сказал за его спиной:

— Что вы делаете, почтенный?

Чжай Цзю-чэн обернулся, увидел рыжебородого молодца и излил ему свою обиду.

Храбрец с Севера Оуян Чунь, а это был он, выслушал старика и сказал:

— Отчего бы вам не обратиться с жалобой в суд, раз этот Ма Цян творит беззакония?

— О, мой господин! — воскликнул старик. — У кого деньги, у того и сила! А со мной и говорить не станут в уезде.

— Тогда пойдите в столицу, пожалуйтесь в кайфынский ямынь.

— А где взять денег на дорогу?

Храбрец с Севера вытащил из кошелька слиток серебра и протянул Чжай Цзю-чэну.

— Вот десять лян, возьмите!

В это время к ним подошел человек с плетью в руке и сказал:

— Нынешний правитель округа — человек честный и неподкупный, так что можете ему подать жалобу. Если хотите, я помогу. Видите, на опушке сидит человек?

— Храбрец с Севера посмотрел в указанном направлении, сразу признал Ни Цзи-цзу и поспешил скрыться. Ни Чжуя повел старика к своему господину. Тот подробно расспросил о случившемся и от имени старика написал жалобу. В пятую стражу Чжай Цзю-чэн отправился в путь.

И надо же было такому случиться, чтобы именно в это утро Ма Цян с толпой слуг отправился на охоту. Заметив на дороге старика, негодяй велел его схватить.

— Это ты, старый пес, подучил свою внучку швырнуть в меня ножницы! — заорал Ма Цян. — Обыскать его!

Слуги нашли у старика жалобу и передали Ма Цяну. Тот прочитал и подумал: «Кто бы это мог написать? Надо дознаться».

Двое слуг повели Чжай Цзю-чэна в уезд.

О том, что произошло дальше, вы узнаете из следующей главы.

Итак, Ма Цян обдумывал, как найти человека, написавшего жалобу, как вдруг заметил ехавшего навстречу всадника в сопровождении слуги. У злодея сразу возникли подозрения, и он решил пойти на хитрость: приблизился к всаднику, приветственно сложил руки и промолвил:

— Простите, почтенный, вы, вероятно, направляетесь в храм Тяньчжу?

Всадник, которым был не кто иной, как Ни Цзи-цзу, не задумываясь, ответил:

— Совершенно верно. А теперь позвольте узнать, кто вы?

— Моя фамилия Ма, живу я в усадьбе неподалеку отсюда. Если желаете, заедем ко мне, выпьем чаю.

Он сделал знак слугам, те схватили под уздцы коня Ни Цзи-цзу и новели. Ни Чжун сразу смекнул, что здесь что-то неладно, и последовал за господином. Когда добрались до усадьбы, Ма Цян первый вошел в дом и велел слугам пригласить Ни Цзи-цзу.

Гостя он встретил без надлежащих церемоний. Рядом с Ма Цяном стояли какие-то люди зловещего вида. Один из них, по имени Шэнь Чжун-юань, обратился к Ни Цзи-цзу:

— Позвольте узнать вашу почтенную фамилию и высокое имя?!

— Меня зовут Ли Ши-цин, — ответил Ни Цзи-цзу-

— Что привело вас в наши края? — спросил Чжи Хуа.

— Матушка велела воскурить благовония в храме Тянь-чжу.

— Но у тебя нет ни благовоний, ни жертвенных денег! — расхохотался Ма Цян.

— Все необходимое я отправил вперед со своими людьми, — спокойно отвечал Ни Цзи-цзу? — а сам поехал не торопясь, чтобы полюбоваться живописными видами.

— Любоваться живописными видами свойственно всем образованным людям, — ехидно заметил Шрнь Чжун-юаяь, — но подобает ли им писать прошения от чужого имени?

— Я вас не понимаю.

— Вы знаете Чжай Цзю-чэна? — спросил Чжи Хуа.

— Никогда не слыхал такого имени.

— Не слыхали — и ладно, — кивнул Чжи Хуа. — А теперь давайте пройдем в кабинет. Посидим, побеседуем.

Слуги подхватили Ни Цзи-цзу и Ни Чжуна под руки и куда-то повели. Едва вышли во двор, как навстречу попался человек в черном халате, широкополой войлочной шляпе и в сапогах на толстой подошве. Стоило ему взглянуть на Ни Чжуна, как в глазах его загорелась ненависть. Вы спросите, что это был за человек? А был это не кто иной, как Тао Цзун, тот самый, у которого в свое время служил Ни Чжун. Теперь он называл себя Яо Чэном.

II вот Тао Цзун поднялся в зал и приветствовал Ма Цяна. Тот поинтересовался, какие новости в городе.