— Если ты сделаешь хотя бы небольшие успехи, буду знать, что твой слуга не зря за тебя вступился.

— Почтительно принимаю ваше повеление! — поклонился студент.

На том дело и кончилось.

Бао-гун удалился в кабинет и велел позвать Чжань Чжао, который недавно вернулся в столицу.

После обмена приветствиями Бао-гун рассказал ему о записке и мече.

— Я уже слышал об этом от вашего управляющего Бао Сина и тоже подумал: не сделал ли это Бай Юй-тан ради спасения студента. Надо бы посоветоваться с наставником Гунсунь Цэ.

Наставник ждал Чжань Чжао в зале, где за накрытым столом собрались друзья.

— Позвольте узнать, зачем вас звал господин? — первым делом поинтересовался наставник.

— Все по поводу той же записки и меча, — ответил Чжань Чжао и рассказал о своей поездке в Лухуадан, где он узнал о том, что Бай Юй-тан отправился в столицу искать Придворного Кота.

— Теперь вы понимаете, почему я поспешил вернуться?

— Этот Бай Юй-тан, наверно, хочет свести с вами счеты! — высказал предположение Гунсунь Цэ.

— Какие могут быть у нас с ним счеты? — покачал годовой Чжань Чжао. — Мы никогда не враждовали.

— Сами судите, старший брат, — стоял на своем Гунсунь Цэ. — Эти люди зовут себя «пятью мышами», ваше прозвище — Придворный Кот. А кот ловит мышей! Уверен, всему причиной ваше прозвище!

— Возможно, вы правы, брат, — согласился Чжань Чжао. — Если только в этом дело, я буду просить, чтобы с меня сняли это прозвище!

Не успел он договорить, как раздался звон, и кубок в руке Чжао Ху разлетелся на мелкие кусочки. Чжань Чжао выскочил из-за стола, погасил лампу, распахнул окно и выбрался наружу. Тотчас же у самого его уха просвистел меч. Храбрец вскинул свой меч. Раздался звон, и меч нападавшего разлетелся надвое. Чжань Чжао стал было его преследовать, но вдруг над головой у него пролетел камень и сорвал головную повязку. Противник исчез.

Чжань Чжао подобрал повязку и вернулся в зал. Гунсунь Цэ тем временем отправился докладывать о случившемся Бао-гуну, но тому все уже было известно.

Он позвал наставника и Храбреца к себе, поговорил с ними, а потом велел расставить побольше стражей. Все были начеку, однако ночь прошла без происшествий.

О том, что произошло дальше, вы узнаете из следующей главы.

Прошло уже два месяца, как Бай Юй-тан покинул усадьбу Луцзячжуан, а от него все не было вестей. Напрасно Хань Чжан, Сюй Цин и Цзян Пин утешали Лу Фана. Он даже сна лишился. И вот однажды, когда братья собрались в гостиной, Лу Фан обратился к ним с такими словами:

— С той поры, как мы побратались, скука нам неведома. Но брат Бай Юй-тан молод, горяч, и ему не сидится на месте. Нынче вздумалось ему мериться силой с Придворным Котом!

— Пятый брат возгордился и не желает никого слушать, — заметил Цзян Пин. — Я как-то сказал ему об этом, так он чуть со мной не поссорился. Ох, и поплатится он за свою надменность!

— Что толку сейчас его осуждать! Давайте лучше решим, как нам быть, если пятый брат попал в беду. Может быть, мне, не мешкая, отправиться в столицу?

— Позволь, я займусь поисками, — сказал Цзян Пин.

— Тебе идти нельзя, четвертый брат, — заявил Хань Чжан. — Ведь Бай Юй-тан пошел мериться силой не с кем-нибудь, а с Чжань Чжао! Хорошо, если верх одержал он. А если Чжань Чжао? Тогда Бай Юй-тан вспомнит, как ты корил его за высокомерие, и не пожелает к нам возвращаться.

— Давайте я пойду, — предложил Сюй Цин.

Лу Фан промолчал. Он знал, что Сюй Цин не только не разыщет Бай Юй-тана, но еще чего-нибудь натворит, потому что груб и дурно воспитан. Хань Чжан тоже это знал и заявил, что пойдет вместе с Сюй Цином.

— А я бездельничать буду? — запротестовал Цзян Пин. — Я тоже пойду.

— Вот и прекрасно, — согласился Лу Фан.

В это время вошел работник и доложил:

— Пришел господин Лю из Фынъяна, просит разрешения повидаться с вами…

— Кто он такой? — спросил у братьев Лу Фая.

— Я его знаю, — отозвался Цзян Пин. — Это Лю Цин по прозвищу Белолицый Судья, ученик Золотоволосого Демона Гань Бао. Что могло его к нам привести?

— Вы, братья, пока удалитесь. Я сам с ним поговорю, — сказал Лу Фан и приказал работнику просить гостя. В комнату вошел человек невысокого роста, аккуратно одетый, с очень белым, но некрасивым лицом и выпученными глазами.

После взаимных приветствий хозяин пригласил Лю Цина в гостиную и завел с ним разговор:

— Давно слышал ваше славное имя, но, к сожалению, не имел случая познакомиться. Чем обязан вашему посещению?

— Я знаю, брат Лу, как высоко вы пените благородство и справедливость, и только поэтому осмелился беспокоить вас, — ответил гость. — Правитель нашего округа Сунь Чжень безжалостно обирает народ. Он доводится племянником государеву наставнику Пан Цзи и в день рождения наставника хочет поднести ему тысячу лян золота в восьми чашах. Вот я и задумал это золото похитить. Разумеется, не для себя. Пусть оно пойдет в уплату долгов простого народа, который вот уже несколько лет страдает от неурожая. Одному мне осуществить свой замысел не под силу. Поэтому я и обратился к вам за помощью.

— Простите, но грабежом я не занимаюсь! — холодно ответил Лу Фан.

Лю Цин густо покраснел и из Белолицего стал краснолицым. «А еще говорят, будто Лу Фан защитник справедливости», — подумал Лю Цин, извинился и откланялся. Но у ворот его догнал один из работников.

— Подождите, господин! Господа хотят потолковать с вами.

Лю Цин обернулся и увидел трех молодцов среднего роста, стройных и сильных. Вперед вышел Цзян Пин:

— Брат Лю, меня вы знаете, а это, — он указал на остальных, — второй брат Хань Чжан и третий брат Сюй Цин.

— Давно о вас слышал и мечтал познакомиться! — насмешливо произнес Лю Цин, повернулся и зашагал прочь. Цзян Пин его догнал.

— Мы знаем, что произошло, брат Лю! Только не думайте, что брату Лу Фану не дорога справедливость, у него и в мыслях не было обидеть вас. Но сейчас у него на душе тревожно, и он ни о чем не может думать.

Лю Цин наконец уступил настойчивым просьбам и вместе с братьями вернулся в гостиную. Он рассказал о злодеяниях фынъянского правителя, о том, что его наставник дал ему два зелья, одно — «нагоняющее пот», другое — «разрывающее душу», и открыл братьям свой замысел.

— За успех ручаюсь, — заключил Лю Цин.

Действовать решено было втайне от Лу Фана. Братья, в свою очередь, рассказали Лю Цину о том, что собираются на поиски Бай Юй-тана, которому взбрело в голову мериться силой с Придворным Котом, и предложили Лю Цину пойти вместе с ними.

— Брат Лю пришел очень кстати, — заявил Хань Чжан. — Сразу два дела сделаем: и Бай Юй-тана разыщем, и брату Лю поможем!

На следующий день Лу Фан устроил братьям проводы, сделал напутствие на дорогу и проводил их за ворота усадьбы.

А пока братья странствуют, расскажем о смотрителе Го Ане, который жил в дворцовом саду в павильоне у горки Долголетия. Он доводился племянником казненному Го Хуаю и ненавидел Чэнь Линя, считая его виновником гибели дяди.

И вот как-то вечером, когда Го Ань сидел погруженный в раздумья, евнух Хэ Чан-си принес ему чай. Го Ань взял чашку и стал неторопливо пить, пристально глядя на евнуха.

Юноша давно пользовался его расположением. Заметив, что господин хмурится, Хэ Чан-си спросил:

— Что с вами? Позавчера чай был заварен на чистейшей дождевой воде, а вы проглотили его, будто отраву. Нынче я попросил дворцового распорядителя Чэнь Линя, чтобы мне принесли кувшин воды из Драконьего источника, а вы опять хмуритесь! Неужели и этот чай вам не по вкусу?

— Чай хороший, — произнес Го Ань. — Только прошу тебя, не ходи больше к дворцовому распорядителю. Там много дурных людей, они тебя погубят!