Услышав возглас Галины, он бросился к воде, но в этот момент неожиданно для себя увидал в лодке человека! Человек уже отчаливал от берега. Значит, кто-то еще охотился за лодкой?

Громадный опыт и тренировка помогли Томпсону не растеряться и моментально затаиться в темной впадине под скалой. Держа пистолет наготове, он следил за лодкой и в то же время прислушивался к тому, что делалось на берегу.

Конечно, это хорошо, что Курганов лишился лодки. Теперь он наверняка задержится с возвращением в гостиницу часа на два, на два с половиной. Этого времени будет вполне достаточно для Гарри. Но плохо то, что лодку угнал кто-то другой, а не он сам, Томпсон.

Логически рассуждая, лодку могли угнать или обыкновенный вор с целью наживы, или кто-то еще, заинтересованный в том, чтобы молодые люди позднее вернулись в город. Воровство исключается, так как завтра же лодка будет обнаружена где-то у берега бухты. Значит, имеется второй человек, заинтересованный в позднем возвращении Галины и Курганова домой. Следовательно, этот второй тоже враг Курганова и тоже охотится за чертежами? Выходит, так. Неужели на этом деле столкнулись агенты двух разведок? Черт возьми, он сломает шею всякому, кто попытается перехватить у него этот жирный кусок…

Проводив злыми глазами лодку, Томпсон выбрался на открытое место. Курганов и Галина уже скрылись из виду. Томпсон заспешил к гостинице, хотя понимал, что ему не успеть: Гарри должен был закончить операцию значительно раньше — в такое позднее время навряд ли кто еще бодрствует в гостинице…

Юрий проводил девушку до самой калитки ее дома. Простившись с Кургановым, Галина поднялась на крыльцо и медленно нажала плечом на дверь. Дверь бесшумно открылась. Галина сняла туфли и в одних чулках осторожно прошла по коридору до своей комнаты.

В доме царила тишина. Пахло свежезаваренным кофе и пригоревшим молоком.

Девушка улыбнулась, почувствовав этот запах: еще не было случая, чтобы у хозяйки не сбежало молоко. На кухне, наверно, стоит оставленный ей ужин, но она не хочет есть…

Не зажигая света, она разделась и юркнула под прохладное одеяло.

…Время шло, каждую минуту мог вернуться Курганов, а подобраться незаметно на балкон все еще было нельзя. Гарри пристально следил за стеклянной дверью, выходившей на этот балкон. Балконные двери, находившиеся по бокам, по-прежнему были освещены изнутри: как видно, жильцы этих комнат бодрствовали. Но вот, наконец, одна из комнат погрузилась во мрак. Через несколько минут погас свет и в другой комнате. Слава богу, успокоились…

Гарри еще раз тщательно осмотрел местность возле гостиницы. Ни души.

Пустынно, тихо… Перебегая от куста к кусту, от камня к камню, он добежал до сараев. Метнулся в тень, отбрасываемую крышей, и снял с крючьев багор на длинном упругом древке. Держа его на плече, перебежал к стене дома.

Кирпичная стена дышала жаром, накопленным за день. Пригнувшись, Гарри пробрался под окнами. Обогнув угол, очутился под балконом. Поднял голову, посмотрел, куда прислонить древко багра. Воткнуть наконечник в землю и поставить багор стоймя оказалось делом нескольких секунд. Верхний конец шеста попал между прутьями решетки балкона, поэтому шест не мог соскользнуть по перилам. В то же время багор оказался зажатым между балконной площадкой и перилами — такое положение не позволяло шесту откачнуться назад.

Гарри потрогал шест руками — стоит надежно. Теперь можно взобраться на балкон…

Виктор, как обычно, не сразу лег спать, а пошел перед тем прогуляться по свежему воздуху. В таких случаях он всегда заходил за Юрием. На этот раз дверь оказалась запертой. Постучал — тишина. Значит, еще не вернулся.

Он вышел во двор и направился к шоссе посмотреть, не идет ли Юрий, но на дороге никого не было видно… Виктор побродил возле столба, на котором была прибита табличка «Остановка «Гостиница», а потом пошел обратно. Прежде чем войти в гостиницу, он решил послушать море.

Луна уже спряталась за горизонт, и темная южная ночь поглотила все вокруг.

Только высоко-высоко, а бездонной глубине темно-синего неба россыпью каленых углей светились звезды, а вокруг слышались убаюкивающие звуки моря. Вот слышно, как волны, догоняя одна другую, переливаются, катятся, с плеском ползут по пологому берегу и шуршат галькой. Там, где берег крут, водяные валы-наездники налетают на скалы и с приглушенным грохотом разбиваются.

Кажется, морс тяжело вздыхает после дневных трудов…

Постояв на берегу, Виктор пошел домой. Посмотрел на дверь Курганова — он проходил как раз мимо балконов — и вдруг увидал человека, перелезавшего через перила балкона! Несомненно, человек поднялся вот по этому шесту.

Решение созрело быстро: бежать на второй этаж и поднять на ноги Захара и соседа Юрия. Но поднять без шума, иначе вор удерет…

Несмотря на свою толщину, Виктор бегал резво. Прыгая сразу через две-три ступеньки, он вихрем поднялся на второй этаж по центральной лестнице.

Приоткрыв дверь в коридор, он посмотрел на столик дежурной по коридору — дежурной не было. Повернул голову влево — и попятился назад: из распахнувшейся двери двадцать второго номера выкатился клубок из человеческих тел. Вот он на миг распался — и стало ясно, что дрались двое.

Одним из них был Ярцев, другого Виктор никогда не видал.

Не успел Виктор сообразить, что же происходит, как незнакомец вскочил на ноги и кинулся бежать по коридору к выходу. Путь его лежал мимо Виктора.

Виктор, не долго думая, цепко ухватился за полу пиджака незнакомца.

Завязалась борьба, короткая и не в пользу Виктора — через несколько секунд он уже оказался сбитым с ног. Однако в этот момент подоспел Ярцев. Он навел на незнакомца пистолет и сказал, тяжело дыша:

— Руки вверх.

Гарри отступил на шаг, потом сделал еще шаг назад, еще… Потом остановился и, криво усмехнувшись, сказал:

— Ладно, можете быть спокойны, у меня нет оружия. — Потом посмотрел на Виктора, все еще сидевшего на полу, любезно справился: — Я вас не очень ушиб?

Виктор потрогал затылок, которым ударился о стенку, скулу, с недоверием оглядел странного вора. Что-то уж больно весело глядит…

— Нет, не очень, — ответил он сухо, поднимаясь на ноги.

В коридоре собирался народ, разбуженный поднятым шумом. Ярцев позвонил в город и вызвал машину. Ожидали ее в комнате Курганова.

Вернувшись домой и узнав от Виктора о событиях в гостинице, Юрий подумал:

«Ну и ну, а я-то думал, что это пустые страхи Житкова, когда он не давал мне на дом чертежи. Хорошо, что я отнес чертежи ему еще вчера. Впрочем, плохо и то, что вообще брал. Нет уж, больше не возьму».

Утром, придя на завод, Юрий рассказал Житкову не только о происшествии в гостинице, о котором Житков, кстати сказать, уже знал, но и о событиях на берегу залива — Юрий считал, что это звенья одной цепи. Так он и сказал Житкову.

…Первый вопрос, который задал Сахаров Строкеру, касался задания.

— Да, мне было поручено выкрасть чертежи «Соленоида», — признался Гарри.

— Кто поручил?

— Некто по кличке Волк.

— Кто же он, этот Волк? — допытывался полковник.

— Это… Томпсон, — после некоторого молчания и раздумья ответил Гарри. Он рассудил, что лучше по возможности говорить правду. — Он оказал нам с братом немалую помощь, когда мы еще только начинали зажиматься спортом. Он вывез нас из глуши в город Небей-Крик и сделал из нас спортсменов…

— А потом?

— А потом принудил меня поехать к вам… в Россию… и выкрасть чертежи подводной лодки, которую изобрел инженер Курганов.

— Чем вы докажете, что он принудил вас? — спросил Ярцев, заинтересованный судьбой захваченного человека.

Гарри пожал плечами, усмехнулся.

— К сожалению, придется вам поверить на слово.

— Хорошо, — сказал полковник. — Допустим, что все это правда. Где сейчас находится Томпсон?

— Не знаю. Он сам всегда находил меня.

— Он здесь, в Айле?