– Я рада за вас, – с незлой насмешкой проговорила Вера. – В наше время это редкость – удачный брак.

– Точно, – согласился толстяк. – Вот вы сами, простите, замужем?

– Нет, я одна.

– Видите! А ведь красивая женщина. Почему же у вас нет спутника?

– Так получилось, – уклончиво проговорила Вера.

– А я вам на это вот что скажу. – Толстяк назидательно поднял кверху пухлый, розовый палец. – Люди просто не умеют выбирать. Не знают, что им нужно. Вот к примеру, моя Алена. Она ведь до меня замужем была два раза. Оба раза за красавцами. Один блондин, другой брюнет. Оба высокие, спортивные, и зарабатывали неплохо. Казалась бы, жить да не тужить. Ан нет. С первым своим Аленка ссорилась чуть не каждый день, до драки доходило. Он ей, гад такой, изменял постоянно. Другой оказался банальным пьяницей. А мы с ней живем душа в душу вот уже десять лет. Каждую ночь спрашиваю ее, мою голубушку: «Ну что ты во мне нашла? Толстый, как свинья, лысый, как коленка, да еще и инвалид». А она только смеется. Хорошо ей со мной, вот и весь сказ. Так что, искать надо свою половинку, искать тщательно, не спеша. Того, с кем тебе каждую минуту будет хорошо, просто сидеть рядом, просто молчать, за руку держаться. Тогда и жизнь сказкой покажется.

Вера кивнула и тут же вспомнила Рустама. Когда разговор шел об отношениях между полами, о счастливых и несчастливых союзах, она всегда думала о нем. О том, что испытывала, находясь с ним рядом. Она, как никто другой, понимала, о чем говорит ее сосед: когда с тобой вместе твой суженый, жизнь действительно кажется волшебной сказкой.

– Я вижу, вы согласны со мной, – произнес толстяк довольно. – А многие не верят. Говорят: да она, твоя Алена, попросту дурит тебе мозги. Врет, что любит, а сама гуляет напропалую. Я их не слушаю. Пусть себе брешут, что попало, а я свою девочку знаю, как себя самое. Не может она меня обманывать, не способна на это, и точка!

Лицо толстяка приняло вдохновенное и решительное выражение. Он еще раз вдохнул из баллончика, откинулся на спинку и, закрыв глаза, снова захрапел.

Вера задумчиво глядела в иллюминатор. Внизу темно-синим ковром простиралось море. Они уже почти совсем прилетели. Самолет качнуло. Командир экипажа в динамик объявил о посадке.

– Зайчик, просыпайся. – Вера потормошила Алика.

Тот приоткрыл глаза и произнес сонно:

– Мы где? В Варне?

– Нет. Еще в самолете. Но уже подлетаем. Сейчас будем садиться.

– А тетя Динара где?

– В Москве, на работе. Где ж ей быть.

– Жаль, что она не смогла полететь с нами. – Алик сладко потянулся и стал пристегивать ремень.

Вера достала косметичку, привела себя в порядок, затем расчесала густые, жесткие волосы сына.

Самолет медленно, но верно снижался. У Веры то и дело закладывало уши.

Проснулся толстяк. Пошарил по карманам, достал телефон. Нажал на кнопку – темный экран вспыхнул.

– Нельзя еще включать, – сказала ему Вера.

– Ерунда. Уже можно. Мы сели.

Лайнер коснулся земли, плавно подпрыгнул и покатился по посадочной полосе. В салоне раздались аплодисменты.

– Вот, гляньте. Это моя Алена. – Толстяк сунул мобильник под нос Вере. На дисплее было фото кудрявой, миловидной шатенки лет тридцати. – Правда, она супер?

– Правда, – с улыбкой подтвердила Вера.

– То-то. – Толстяк удовлетворенно кивнул. – Ну, счастливого вам пути. Спасибо, что не дали задохнуться и спасли от жажды. Ищите свою половинку.

– Постараюсь. – Вера расстегнула ремни и взяла Алика за руку. – Пойдем, дорогой, пора.

Он двинулся за ней следом, крепко прижимая к груди деревянную коробочку.

Отель оказался сказочно хорош. Он стоял на самом побережье, до моря было рукой подать. Прямо под окнами – огромный бассейн с невероятно голубой водой. Чистое, без единого облачка небо, золотое солнце и повсюду розы, розы. Целое море роз.

Алик, как увидел их, тут же принялся нюхать.

– Мам, они та-ак пахнут!

Розы действительно пахли упоительно, от их аромата приятно кружилась голова, хотелось закрыть глаза и ощутить плавное покачивание волн.

Вера наскоро распаковала вещи, выдала Алику шорты и футболку, сама влезла в легкий, коротенький сарафанчик на тонюсеньких лямках и поспешила на пляж.

Они прошли по накаленному зноем песку к самой воде, зеленоватой, прохладной, пахнущей водорослями и свежестью.

– Так вот оно какое, море! – Алик во все глаза смотрел вдаль, на смутную линию, где вода смыкалась с небом. Над головой его с криком носились чайки. – Как красиво, мама!

Вера и сама была в восторге. Последний раз она ездила к морю три года назад и всего на пять дней. Алик оставался в Москве, она нервничала, и это смазало все впечатления от поездки. Сейчас же, вдыхая полной грудью йодистый морской воздух, Вера испытывала настоящее блаженство. Она погладила сына по голове.

– Тебе нравится, милый? Правда, здорово?

– Конечно, ма. А мы пойдем купаться?

– Сегодня, пожалуй, рановато. Ты можешь, если хочешь, поплавать в бассейне. А завтра, я думаю, можно будет рискнуть.

– Тогда я построю замок. – Алик уселся на корточки и принялся сгребать ладошками мокрый песок.

Вера поправила панамку у него на голове, слегка намочила в воде плечи и спину и ушла на лежак. Будучи от природы светлокожей блондинкой, она неизменно обгорала на южном солнце, поэтому выбрала место под тентом, стремясь обезопасить себя от прямых лучей. Оттуда, из-под тента, Вера продолжала наблюдать за сыном.

Алик недолго оставался в одиночестве. Вскоре к нему присоединилась очаровательная девчушка лет пяти, вся в мелких, русых кудряшках и в смешных трусиках со слонятами. Вдвоем они увлеченно рыли песок, возводя крепостные стены и неприступные башни. До Веры доносился звонкий смех и восторженные возгласы.

Належавшись вдоволь, она сходила окунуться и забрала Алика в отель, предварительно договорившись с родителями девочки, что вечером они встретятся на том же месте.

Утомленный новыми впечатлениями Алик после обеда уснул мертвым сном. Вера намазала тело защитным кремом, надела открытое платье из тонкого шифона, слегка накрасилась и подошла к зеркалу.

Лицо, уже слегка тронутое солнцем, нежно розовело. Распущенные, светлые волосы волной падали на плечи. Изящный поясок подчеркивал тонкую талию. Вера полюбовалась своим отражением, потом улыбнулась и показала сама себе язык.

«Хороша ты, хороша. Никто не спорит. Вот только оценить эту красоту некому».

От этих мыслей ее охватила легкая грусть. Именно легкая – сердце Веры безраздельно принадлежало сыну, она и не мечтала впустить туда кого-то другого. Конечно, ничто человеческое ей не было чуждо – за эти годы Вера встречалась с мужчинами, некоторые даже делали ей предложение, одним она была серьезно увлечена. Но все это не шло ни в какое сравнение с теми чувствами, которые Вера некогда испытала по отношению к Рустаму. То была любовь, настоящая, стихийная, романтическая и прекрасная, о какой пишут в книгах и сочиняют стихи и песни, и Вера запомнила ее во всей полноте и красоте.

С поклонниками своими она расставалась без сожаления, горечи и взаимных обид. Просто понимала – это опять не то, не ее, не настоящее. И, радостная, умиротворенная, возвращалась к своей единственной привязанности, к своему малышу. Вера не страдала от одиночества, да она и не считала себя одинокой. У нее есть Алик, и это главное.

Динара не разделяла Вериного отшельничества. Ей казалось, что подруга ведет себя глупо, добровольно отказываясь иметь рядом надежное плечо и верного друга. У самой Динары отношения с мужчинами не складывались вовсе, несмотря на то, что с возрастом она стала гораздо привлекательней, чем была в юности. Она боготворила Веру, которая имела успех у противоположного пола, но считала ее ужасной привередой. После разрыва с очередным кавалером, Динара устраивала подруге грандиозный скандал.

– Дура! – кричала она. – Сколько тебе лет? Оглянуться не успеешь, стукнет сорок. Кому тогда ты будешь нужна?