И пускай теперь Суворов хоть лопнет, доказывая врожденную неполноценность немецкого народа и мощь, великолепие и чуть ли не святость сталинского режима и лично Сталина, в истории начального периода войны теперь невозможно что-либо изменить. Это когда-то давно мог сделать Сталин, но из-за того, что он и его окружение в своей внутренней и внешней политике допустили целый ряд ошибок, мы оказались в тяжелейшей ситуации. Да, мы из нее выбрались, но кто знает, попали бы мы в нее вообще, если бы не ЛИЧНО ИОСИФ ВИССАРИОНОВИЧ И ЕГО РЕЖИМ. И с большими или меньшими потерями мы могли бы из нее выкарабкаться — тоже большой вопрос.

История есть свершившийся факт, и сколько бы томов, доказующих немецкую слабость и советскую силу, ни было написано Суворовым, ни для нас, ни для немцев на 1941 год это ничего не меняет. В окоп бы его, болезного, пускай бы он там вещал красноармейцам, что немцы такие сякие немазаные, а они бы ему — а что же мы отступаем? На границе в котлы попали только не оттянутые из-за упрямства Ставки[787] с приказом стоять до последнего; под Киевом котел замкнули тоже из-за главы Ставки лично; самолетов на земле первым ударом уничтожили мало; несмотря ни на что, эвакуировать успевали даже население, а немец-то все равно прет. На узких гусеницах, с устаревшими пушками и дураками-командирами.[788] Что все Суворовские тезисы меняют, даже если с ними согласиться? Зачем книга?

Ответ, как водится, в конце:

Против чего — мы поняли. А ЗА что? За ревизию итогов Второй мировой?

В таком случае, я обещаю, что до тех пор, пока Суворов будет насаждать на страницах своих пасквилей культ многомудрого богочеловека Сталина и прирожденно агрессивного Советского Союза; доказывать невиновность гитлеровской Германии в развязывании Второй мировой войны; перекладывать ответственность за это на Советский Союз и его правопреемницу — Россию, прикрываясь громкими словами о защите чести нашей Родины, я буду продолжать потрошить его жалкие попытки пересмотреть итоги последней войны не в пользу страны, присяге которой он когда-то изменил.

ПОСВЯЩАЮ ТЕМ… ИЗДАТЕЛЯМ И…

КОММЕРСАНТАМ, А ТАКЖЕ…

РЕЦЕНЗЕНТАМ И… ВОСТОРЖЕННЫМ

ПОКЛОННИКАМ «СУВОРОВСКОГО» ЧТИВА,

КОТОРЫЕ БЫ СЕЙЧАС С ЭНТУЗИАЗМОМ

ЗАНИМАЛИСЬ НАПРЯЖЕННЫМ ТРУДОМ

НА ПРЕДПРИЯТИЯХ ТРЕТЬЕГО РЕЙХА,

КАК РАСОВО НЕПОЛНОЦЕННЫЕ

ОТБРОСЫ ОБЩЕСТВА

На протяжении моего длительного общения с суворовской прозой для меня всегда оставалось тайной за семью печатями, по какому принципу Суворов подбирает себе источники, и самое главное, каким образом он определяет, кому верить можно, нужно и должно, а кому ни в коем случае нельзя. Не понимаю этого и сейчас. Одно точно — Суворовым при написании «Очищения» не был использован, или каким-либо другим образом потревожен ни один базовый закон логики. Не наш это метод. Мы пойдем другим путем. Как всегда, распахнутой настежь двери мы предпочтем окно на третьем этаже, пару раз рухнем оттуда в клумбу, всеми правдами и неправдами (в основном — последними) туда вскарабкаемся и тут же обнаружим, что ошиблись подъездом.

Вместо логики, суворовская аргументация во многих главах незыблемо покоится на доводах и рассуждениях такого непредвзятого и глубокого мыслителя как Йозеф Геббельс. Причем оные доводы Суворов почерпнул ни много, ни мало, из последних записок вышеозначенного стратега от рупора и генерала от пишущей машинки. Последний, на пару с фюрером просматривая в 1945 году фотографии советского генералитета, пришел к выводу, что их генералитет с точки зрения расовой теории не столь ядрен и правилен, как наш.

Признаюсь вам по секрету, я сам большой любитель предсмертной прозы доктора Геббельса. Очень приятно, знаете ли, смотреть, как оный доктор лихорадочно роется в сводках, пытаясь найти в них хоть что-либо утешительное. Как он, на манер Суворова, из самых ничтожных зацепок строит громадные муляжи того, как союзники передерутся между собой, как британский парламент вынесет вотум недоверия Черчиллю, как доблестный вермахт, ведомый фюрером, остановит Красную Армию, а Сталин предложит ему мир. И каждый раз по окончании построения иллюзии, убитый горем Геббельс признает, что это чистой воды утопия.

Ну чем, как не истерией и предсмертным маразмом, являются совместные посиделки Гитлера и Геббельса, которые в критические для государства моменты не находят ничего лучшего, как сидеть над сборником шаблонных биографий советских маршалов и с убийственной серьезностью вычислять, на какой «народной закваске» оные маршалы были взращены и из каких «хороших народных слоев» они вышли. И самое смешное, что определяется эта «энергия» и «народность» исключительно по выражению физиономий наших генералов на фотографиях! Таким образом, самым народным и, соответственно, самым могучим нашим полководцем должен был стать Клим Ворошилов со своей простоватой физиономией. И самое главное — Суворов гордо подписывается под подобной оценкой, которая вполне могла бы послужить диагнозом обоим своим авторам.[790]

Однако этот метод оценки личных качеств высшего командного состава армии не лишен известных изъянов. Ведь даже такая отвратительная бездарь, как трижды клятый Суворовым Тухачевский, при помощи накладной бороды, носа на резиночке, засаленного картуза и должной доли актерского мастерства (коего, по слухам, расстрелянному маршалу было не занимать) мог с легкостью превратиться из «бездари» в «корифея» и «звезду первой величины». Таким образом, мы подходим к неотложной необходимости подергать Ворошилова за нос, Калинина за бороденку, Сталина за у… Ой! Нет, Сталин настоящий, его мы дергать не будем.

Как вам способ Геббельса-Суворова по определению даровитости военачальника исключительно с помощью физиономической экспертизы?[791]

Мне, в самом деле, несколько неловко за нашего защитника демократии, который вдруг ни с того, ни с сего съехал вслед за Гитлером и Геббельсом на рельсы расовой теории. Понятно, они — нацисты, им положено, но вы-то, Виктор, куда? Ладно, когда Муссолини устроил генеральное «очищение» своему генштабу заставив всех сдать кросс и велосипедные гонки. Но, опять-таки, вы-то чего за ними вприпрыжку бежите? Вернитесь! Эта дорожка ведет в Нюрнберг, а оттуда сами знаете куда.

К тому же, боюсь что целый ряд наших генералов из приведенного списка «отличников боевой подготовки» по версии Суворова в конце первой главы «Очищения», не сдюжили бы испытание беговой дорожкой. И не потому что «закваска» недостаточно «народная». Просто в ходе столь прославляемого вами, Виктор, «очищения» эта закваска была сильно подпорчена следователями НКВД. Шутка ли — упомянутый в вашем списке Рокоссовский лишился в ходе «очищения» 9 зубов, 3 ребер и дважды присутствовал на собственном расстреле. Да, кстати, кросс он точно не сдюжил бы. Ему молотком отбили пальцы на ногах.[792] Испытание спортом не прошел бы также и упомянутый в вашем похвальном списке Мерецков. После своего ареста в январе 1941 этот действительно хороший генерал был так «хорошо» «обработан» доблестными чекистами, что спустя еще много времени Сталин на совещаниях разрешал ему докладывать сидя.[793] Да, кстати, из тюрьмы Мерецков был выпущен только в СЕНТЯБРЕ 1941 года! Так что вся ваша теория о том, что всех генералов освобождали точно к сроку проведения «операции „Гроза“», с фактами не стыкуется.[794] На другого, обласканного вашей высочайшей благосклонностью маршала, Малиновского, в тридцать седьмом был уже собран материал, заведено дело, которое, однако, благодаря счастливому для Малиновского и РККА стечению обстоятельств не получило хода.[795]