И вот конец войны. Немцы с лета 1944 года выпускают новую подмодификацию Bf 109G-6 с двигателем DB 605AS. «На особом режиме мощность доходила до 2000 л.с. у земли, 2030 л.с. на высоте 500 м и 1800 л.с. на высоте 5000 м. Такие машины назывались Bf 109G-6/AS».[725] Конечно, такие монстры ставились далеко не на все «густавы-шестые», но Bf109G-6/AS было выпущено порядочно — 686 штук.[726] Последний истребитель из линии «густавов» — Bf109G-10 — имел запущенный с осени 1944 года в производство мотор DB 605D, развивавший взлетную мощность 1850 л.с. и 1600 л.с. на высоте 6000 метров[727] даже без водометанолового форсирования MW 50. Это на 250 л.с. больше нашего самого мощного массового двигателя М-107А и ровно столько же, сколько выдавал наша лучшая «звезда» воздушного охлаждения — АШ-82ФН.
Кроме того, с конца 1944 года у немцев в войсках появляются «длинноносые» фокке-вульфы[728] с двигателями водяного охлаждения Jumo 213A. Их номинальная мощность равнялась 1750 л. с, но Юмо «от рождения» имел «режим водометанолового форсирования, причем мощность возрастала до 2240 л.с.».[729] Поршневых моторов такой мощности, пригодных для установки на истребитель, у нас не было, включая исключительно штучный рекордный ВК-108.
В СССР весной 1944 года советский авиапром выдал два новшества: во-первых, в серию пошел Як-3 с двигателем М-105ПФ2, имевший «несколько большие мощность и высотность в сравнении с М-105ПФ»,[730] — по номиналу — 1240 л.с.,[731] а в апреле 1944 года начался серийный выпуск Як-9У с долгожданным новым мотором водяного охлаждения М-107А[732] взлетной мощностью 1600 л.с.,[733] с каковыми двигателями мы и закончили эту войну.[734] Обратите внимание, что немецкий Bf 109G-6, появившийся на Курской дуге летом 1943 года, уже имел мотор DB 605A с использованием системы форсирования MW 50, на форсаже имел 1800 л.с..[735]
После знакомства с динамикой возрастания мощностей поршневых моторов водяного охлаждения для истребителей в СССР и Германии во время Великой Отечественной войны, уже не удивляет следующее сообщение современных исследователей истории «фоккеров»:
«Советская армия захватила на восточногерманских аэродромах большое количество Fw-190D. Часть трофейной техники была уничтожена на месте — самолеты попросту давили танками — а часть была перегнана или перевезена в СССР. После облета в ЛИИ самолет получил очень высокую оценку — не стоит забывать, что по скорости и высотности „длинноносый“ Фокке-Вульф превосходил даже появившийся после войны Ла-11, несколько уступая последнему лишь по мощности и кучности залпа. Есть непроверенные сведения, что до 1948–1949 г. некоторое количество „Дор“[736] состояло на вооружении морской авиации Балтийского флота и в частях ПВО, наряду со „спитфайрами“ и „кингкобрами“».[737]
Итак, чем занимались немецкие ученые? Вы все еще верите в немецкое отставание? А теперь загляните в «Приложение о самолетах» и посмотрите, что это такое — более мощный двигатель на истребителе! Если подзабыли. И подумайте — о роли превосходства в воздухе, которое истребитель с более мощным мотором легче достигнет. И поймите, насколько труднее было нашим летчикам воевать против более совершенных немецких машин, чем немецким с нашими. И насколько наша Победа тогда весомее! А то непонятно суворовское шатание сильнющей Красной Армии от Волги до Одера целых два с половиной года, когда никак не могли прикончить жалкого психопата и его дружка — наркомана и вора, набравших тупых военных и с бору по сосенке. Ведь эту картину рисует нам Суворов! И, кстати, не просто так появились трехзначные цифры сбитых немецкими асами самолетов, на фоне которых неважно выглядят 62 самолета Кожедуба и 59 — Покрышкина.[738]
И вот еще что! Суворов ведь говорит, что «германские конструкторы» занимались «всем, чем угодно. Кроме главного» (с. 146). Так вот, я, сам того не ожидая, привел факты о развитии немецкой авиации, которые подтверждают: немецкие ученые занимались именно главным — пытались обеспечить своей армии господство в воздухе. Им его, конечно, все-таки навсегда закрепить не удалось, но произошло это не по их вине. Тем не менее, они при индустриальной базе, значительно слабее американской, сумели противостоять своим противникам на более высоком качественном уровне. Воплощение, пожалуй, подчас хромало, но их идеи, реализованные в самолетах конца войны, очень часто опережали время. А время показало: тот, кто господствует в воздухе, всегда будет воевать с минимальными потерями. Посмотрите, как сейчас воюют американцы! Большей частью с воздуха. Им бы при этом еще нормальные наземные силы… Впрочем, они и так справляются. Порою даже без высадок.
Глава 4
Снова о технике
Страна чудес, страна чудес. Слова эти шагнули из волшебных сказов детства на нашу землю, к нам, в Страну Советов, где мы живем от чуда к чуду.
К.А. Федин
Пропуская серию глав с фирменными суворовскими нападками на гитлеровское руководство, отдающими советским газетным стилем времен войны, остановимся снова на том, что многим так нравится в его книгах — на главах, посвященных технике. Для начала это Т-37А, Т-38 и Т-40.
Продолжая искать в технике «агрессивность» и «не агрессивность», Суворов снова гнет свою кривую, надеясь (несмотря на дружный хохот всех, имеющих представление о военном деле), что она его и тут куда-нибудь вывезет.
«Если мы защищаем свою землю, если мы ведем святую оборонительную войну, то плавающие танки нам не очень нужны. Обойдемся без них. Для того, чтобы противника остановить,[739] желательно иметь танки с тяжелой броней и мощными пушками. Чем тяжелее и мощнее, тем лучше… От танка с очень легкой броней и пулеметным вооружением в оборонительной войне пользы мало. А их способность плавать вообще остается невостребованной: некуда в оборонительной войне плавать.
А вот если мы ведем святую оборонительную войну за мировое господство, за то, чтобы все население планеты загнать в концлагеря, казармы и трудовые армии, как учил дедушка Маркс, тогда ситуация меняется» (с. 185).
Да-с, Витюша, вот так. Есть все-таки вещи, которые не меняются никогда. Кретины, дурни тупоголовые, солдафоны безмозглые — это теперь у нас немцы, а вот мы — по-прежнему единственные виновники Второй мировой и войну вести можем исключительно за мировое господство.
Прямо-таки все мы буквально по сию пору спим и в розовых снах своих видим, как бы все человечество в концлагерь загнать. Вот если за что воевали, то только за это. Потому что ни за что другое воевать просто не способны. Мы, знаете ли, поголовно от рождения такие — каждый умнее всех прочих национальностей, вместе взятых (особенно — немцев, которые, как известно, дегенераты), и каждый же только об одном и думает, как бы всех, согласно Марксу, в концлагеря и трудовые армии загнать. У нас, понимаете ли, врожденное стремление к агрессии и кровавой войне за мировое господство. И при этом мы еще и умнее всех. Ау, Запад, чуете, к чему Виктор это все завел?
