И в России Александр начал постепенно приближать к себе талантливого реформатора Сперанского, мировоззрение которого сформировалось под воздействием идей французских просветителей. Вольтерьянцем он был самым натуральным!
Интересно, что во время встречи с Наполеоном в Эрфурте Сперанский находился в свите Александра в должности статс-секретаря и был представлен Бонапарту. Существует анекдот, что Наполеон в шутку будто бы сказал Александру: «Не угодно ли Вам, государь, поменять мне этого человека на какое-нибудь королевство?» Была сказана Наполеоном такая шутка или нет, доподлинно неизвестно, но известно зато, что Бонапарт считал Сперанского «единственной светлой головой в России». Известно также, что за толковое участие в переговорах Наполеон подарил Сперанскому табакерку с бриллиантами. И табакерку, и уважение Наполеона Сперанскому потом в России припомнили. Кстати, способности Сперанского были ясны не только императору французов. Печально известный Аракчеев однажды сказал, что если бы у него была всего треть талантов Сперанского, он стал бы великим человеком.
А тогда, в Эрфурте, Александр спросил своего молодого статс-секретаря, нравится ли ему в Европе. Сперанский сказал, что в Европе «лучше установления». Тогда Александр поручил Сперанскому представить план проведения комплексной реформы в России. Сперанский такой план представил.
Это были воистину революционные предложения. Сперанский полагал, что деятельность всех органов госуправления должна быть максимально прозрачной и публичной. Власть должна контролироваться свободной прессой. Кроме того, необходима выборная законодательная власть и ограничение власти царя, над которым должен стоять закон. России нужна Конституция! Суд освобождается от царской опеки, Госдума осуществляет законодательную власть, кабинет министров — исполнительную. Как видите, Сперанский в своих предложениях опередил время на сто лет вперед. Помимо этого, он предлагал еще кучу всего по мелочи — министерскую реформу, судебную и т. д. Часть его предложений была осуществлена.
До высот Наполеоновского кодекса Сперанский, конечно, не поднялся, но его проект Гражданского уложения был весьма недурен. В области реформы судопроизводства Сперанский предлагал ввести выборность судей и институт присяжных заседателей.
Разумеется, все эти предложения вызвали резкую критику, поскольку уравнивали в правах дворян и разночинцев. Кроме того, ярость в рядах дворян вызвал следующий указ, подписанный царем по инициативе Сперанского и отменяющий «удобство достигать чинов не заслугами и отличными познаниями, но одним счислением лет службы». Отныне высокий чин мог получить только тот чиновник, который имел диплом университета.
Весь бюрократический аппарат России был настроен против реформатора! Но самое большое озлобление вызвало у дворян введение налогов на имения: доселе дворяне никаких налогов не платили, потому что были гражданами первого сорта, а не какими-нибудь там.
Финансовая реформа Сперанского затрагивала интересы не только помещиков, но и тех, кто привык пилить бюджетные бабки. Доходная часть бюджета России на 1810 год составляла 125 миллионов рублей, а расходная — 230 миллионов. Кроме того, на стране висел огромный долг в 577 миллионов рублей, а золотовалютные резервы были практически равны нулю. (Кстати, в 1810 году Александр фактически отказался от континентальной блокады, но, как видно из графика, это России совершенно не помогло. Помогли реформы Сперанского. Между прочим, после отставки и удаления Сперанского перманентные финансовые кризисы сотрясали Россию чуть ли не весь XIX век. Это, что ли, тоже связано с континентальной блокадой?..)
Как пишет один из авторов, «результаты этих [предпринятых Сперанским] мер сказались незамедлительно и могут поразить воображение нынешних финансистов. Уже в 1811 году дефицит госбюджета сократился до 6 миллионов рублей (в 1809 году — 105 миллионов!), доходы возросли до 300 миллионов. И это при том, что расходы Сперанскому все-таки существенно сократить не удалось из-за подготовки Александра к очередной войне с Наполеоном». Об этом мы через три абзаца еще поговорим.
Предложенный и осуществленный Сперанским комплекс мер стабилизировал ситуацию, но погубил самого Сперанского. Реформаторы не выживают в России. Вспомните хоть Гайдара. Сам Сперанский писал об этом так: «Каждый член правительства в течение 20 лет хотел сложить с себя бремя сей укоризны, надлежало, однако же, чтобы кто-нибудь ее нес. Существенные преобразования, и особенно преобразования финансовые, везде влекут за собою важное неудобство: прикосновение к частным интересам. Людей и интересы их никогда нельзя затрагивать безнаказанно».
Против Сперанского поднялась волна интриг, его обвинили в шпионаже в пользу Франции, после чего «французский шпион» был отправлен в далекую ссылку, не успев сделать и малой доли того, что намечал. Он прекрасно понимал, чему обязан своей опалой. «Этот труд, — говорил он, имея в виду свой план государственных преобразований, — первый и единственный источник всего, что случилось со мною».
«Плешивый щеголь, враг труда», который в своей ничтожной жизни предавал всех, предал и своего бывшего любимца Сперанского, и тот, оказавшись в пермской ссылке без средств к существованию, вынужден был закладывать свои ордена. Которыми ранее наградил его предатель.
Тремя абзацами выше я обещал чуть подробнее остановиться на военных расходах Александра, которые мешали Сперанскому сбалансировать бюджет и оздоровить финансовую систему России. Александр, которому слава Наполеона и желание порешать европейские вопросы не давали покоя, начал готовить очередное вторжение в мирную Европу еще в 1810 году. 2 марта 1810 года Александр утверждает записку военного министра, согласно которой планировалось «действовать наступательно на места самые важные для неприятеля». С этого момента начинается усиленная подготовка к вторжению.
В январе следующего года военный министр докладывает императору свои предложения по оккупации Варшавского герцогства. Александр соглашается, и для этой цели создаются две армии и отдельный корпус. В результате к лету 1811 года на западной границе России сосредоточена 200-тысячная русская армия, в то время как у французов там стоит относительно небольшая 70-тысячная армия маршала Даву. Даву доносил Наполеону: «Русские открыто говорят о вторжении по трем направлениям: через Пруссию; из Гродно на Варшаву и через Галицию». И он знал, что говорит: из ставки русского царя командующим пяти корпусов уже пришли секретные пакеты с указанием главных направлений вторжения.
15 августа 1811 года Наполеон заявил российскому послу Куракину: «Я не хочу войны, но вы хотите присоединить к России герцогство Варшавское и Данциг!.…» Кроме того, Наполеон упрекнул Куракина в том, что Россия не соблюдает условия мирного договора, ею подписанного, и занимается контрабандой английских товаров, пропуская их через себя в Европу.
Удивительно ли, что Наполеон, зная об агрессивных приготовлениях русских, начал подтягивать войска к границе с Россией, а его рабочий стол оказался завален книгами о России?
А русские меж тем не прекращали подготовки к вторжению.
23 января 1812 года военный министр пишет Александру докладную записку, в которой предлагает наступать на Пруссию и Варшаву.
12 марта 1812 года император подписал документ, который предусматривает «правила главного предначертания военных действий», предполагающие оккупацию части чужих территорий на западе. Военные разведчики и топографы разыскивают и наносят на русские карты переправы и броды через Неман, а командирам корпусов рассылаются инструкции о скором наступлении.
Наступательно-патриотический дух царил в России. Фонвизин позже вспоминал: «Вся Россия была в тревожном ожидании, что на весну начнутся военные действия. Чудное было тогда время, кипевшее жизнью и исполненное страха и надежды».
1 апреля 1812 года военный министр предлагает Александру начать наступление незамедлительно, пока Наполеон прохлаждается в своем Париже. По его плану наступление должна была начать 1-я Западная армия. Однако, выяснив, что Наполеон к тому времени уже успел согнать войск больше, чем у русских, плешивый напасть так и не решился.
