Был построен современный порт в Диппу.

В порту Гавра возвели шлюз, и теперь Гавр мог принимать океанские фрегаты.

Были перестроены порты в Марселе и Дюнкерке, а также восстановлено судоходство в Шликенском шлюзе, совершенно заброшенном при королях.

Я перечисляю порты, поскольку это чрезвычайно дорогостоящие и масштабные проекты. Национальные, я бы сказал. И раз уж речь зашла о портах, скажу пару слов о дорогах, а то произнесенное мельком слово «дороги» совершенно теряется и абсолютно не воспринимается. Еще в детстве меня поразила стоимость километра нового шоссе — миллион рублей. Тогда зарплата инженера была 120 рублей в месяц, буханка хлеба стоила 18 копеек, а «Жигули» — 5500 рублей… Всегда дорожное строительство было делом дорогостоящим. И наполеоновская эпоха — не исключение.

Тем не менее за считанные годы наполеоновского правления во Франции были построены дороги:

— из Парижа до Милана через Альпы;

— из Парижа в Турин;

— из Испании в Италию.

Стоимость только этих трех дорог составила более 30 миллионов франков. А ведь кроме них были протянуты дороги:

— Лион — Генуя (3 500 000 франков проектной стоимости);

— из Сезанна в Фенестрель через горный перевал Сестриер (1 800 000 франков);

— из Ниццы в Геную (15 500 000 франков);

— Марсель — Рим (9 000 000 франков);

— Савано — Алессандрия (4 000 000 франков);

— Бордо — Байонна (8 000 000 франков). Хватит или перечислять дальше?.. Я могу.

Дороги из Порт-Мориса в Чеву, из Генуи в Италию, из Генуи в Плезанс, из Специи в Парму (13 000 000 франков). Из Антверпена в Амстердам (6 300 000 франков). Из Везеля в Гамбург (9 800 000 франков). Из Парижа в Германию (5 000 000 франков).

Кроме всего этого на дороги местного сообщения, пересекающие империю тонкой капиллярной сетью, было потрачено 219 000 000 франков.

Но дорогам нужны мосты. Мосты тоже дело недешевое. Один мост может стоить как целая дорога средней длины! Так, например, проектная стоимость моста через реку По составляла 3 500 000 франков. А мостов при Наполеоне было построено немерено — в Версее и Тортоне, на Сессии и Скриви, на Луаре и Соне, в Париже, Лионе, Марселе, Бордо, Руане, Роане, снова на Луаре. И это только большие мосты, как говорят, стратегического значения. А сколько мелких!

Железных дорог тогда не было. Что их заменяло, как вы думаете? Грузооборот был огромным, не принципиально отличался от современного. Не полагаете же вы, что товары, особенно насыпные, возили на телегах? Нет, гужевой транспорт, конечно, был, но он, скорее, выполнял ту же роль, что сейчас маленькие грузовички и легковые пикапы — доставка товара до последнего пункта назначения, до конечного потребителя. А как осуществлялась массовая перевозка? Сложно представить себе, например, перевозку угля по стране на телегах. Это ж какие бесконечные караваны телег потянутся от шахты в Париж, рассыпая черную пыль по обочинам!..

Железные дороги заменяли каналы. Каналы тогда рыли, как позже железные дороги тянули — во всех направлениях. Англию, например, эти прорытые когда-то каналы пересекают до сих пор, только сейчас по ним возят туристов.

Сколько стоит прорыть канал между Роной и Эско, чтобы завязать в единую транспортную сеть Антверпен и Марсель, сделав Париж центральным транспортным узлом? Это стоит 11 000 000 франков… Торговцы оценили новинку: за первые 8 месяцев после открытия канала по нему проследовало 756 судов только с углем, 231 судно с зерном и проч. Один канал — это целый национальный проект, а при Наполеоне их было прорыто множество.

Канал Соммы — за 5 000 000 франков.

Канал из Монса в Конде за ту же сумму…

В 15 000 000 обошлась французской казне система шлюзов на Сене и Марне.

На канал Наполеона (между Рейном и Роной) было выделено 17 000 000 франков.

На Бургундский канал (соединяющий Сену с Луарой) казна кинула 24 000 000 франков.

Рамский канал, позволявший судам не огибать полуостров Бретань, «попросил» 8 000 000 франков.

Каналы на Блаве — 3 000 000 франков.

Канал из Нанта в Брест — 28 000 000 франков.

Канал из Нёрта в ла Рошель — 9 000 000 франков.

Арльский канал — 8 500 000 франков.

Канал в долине Шера — 6 000 000 франков.

Хватит?.. Думаю, достаточно. Переходим к водным процедурам. Точнее, наоборот, к осушению. Мелиорация и строительство дамб, защищающих от наводнений, потребовали более 120 000 000 франков!

До Наполеона Париж страдал от дефицита воды. При нем вопрос был закрыт — протянули каналы, подвели воду. Все удовольствие обошлось в 40 000 000 франков. Еще на сотню-полторы миллионов в Париже были построены рынки, бойни, общественные здания, фонтаны. (Одно только здание Главного архива империи потянуло на 20 «лимонов».)

Но строительство шло не только в Париже. По всей стране были возведены более 50 домов призрения для бедных и сирот, строительство еще 72 домов призрения планировалось.

6 000 000 франков было выделено на спасение древних памятников Рима, являющихся достоянием всего человечества.

Всего же на общественные работы было потрачено более миллиарда. И при таких тратах франк — самая стабильная валюта Европы!

Наполеона часто обвиняют в диктаторстве, мол, людей при нем сажали чуть ли не как при Сталине. Но количество уголовных дел при Наполеоне не возросло по сравнению с таковым при короле Людовике, а уменьшилось. В 1801 году, при численности населения в 34 миллиона человек, Франция имела 8500 уголовных дел, по которым проходили 12 400 обвиняемых. В 1811 году на 42 миллиона подданных империи (включая новые территории) было открыто 6000 уголовных дел, по которым проходило 8600 обвиняемых. Неуклонно падало и количество выносимых судами смертных приговоров. В 1801 году были осуждены 882 человека, в 1811 году — 392.

…Это ли не эра милосердия? Это ли не золотой век? Стоит ли удивляться глухой тоске французов по наполеоновским временам, каковая тоска длилась все XIX столетие?..

Численность бесплатных мест в учебных заведениях при Наполеоне выросла в два раза. На наполеоновские деньги была завершена государственная программа по переводу Страбона и Птолемея.

Наконец, Франция начала восстанавливать флот, в котором была слаба еще со времени королей, переставших уделять флоту внимание и перебросивших ресурсы на сухопутную армию. Королям не хватало денег на флот. Наполеону хватало. Наполеоновская Франция вовсю сооружала верфи, чтобы строить на них корабли. В Эско была закончена верфь, которая могла обеспечить одновременное строительство двадцати трехпалубных 80-пушечных судов. Таких верфей было заложено (и реанимировано старых) множество. В результате к 1815 году Франция по планам должна была выйти на совершенно невероятный уровень. Понять это можно только в сравнении. В годы своего наибольшего расцвета королевский французский флот располагал не более чем пятью трехпалубными судами. Всего пять больших кораблей имела Франция до революции! Больше король построить не мог: бабла не хватало (корабль — дело не менее дорогостоящее, чем дороги каналы, мосты…). К 1813 году Франция производила до 20 высокопалубных кораблей в год! А к 1820 году французы планировали за год выпускать до 150 кораблей разного тоннажа.

Вот против чего воевала Европа. Вот какой дурной пример показывала миру Франция.

Европа обвиняла Наполеона в завоевании Европы. Но единственное, в чем можно всерьез упрекнуть Наполеона, так это в слишком мягком отношении к агрессорам. Вместо того чтобы ликвидировать Пруссию и Австрию как государственные образования, разбив их на департаменты и уничтожив таким образом саму возможность организованного сопротивления и вступления в какие-либо коалиции, Наполеон сохранил их — на свою голову. Конечно, ликвидировать Австрию было немного сложнее, чем раздавленную Пруссию, но Наполеон столько раз брал Вену, что это не представляется невозможным.