— Думаешь, оно правильное?

— Забудь слова «правильное», «имеет смысл» и тому подобные. Повторяю — оно мне нравится. Мне нравится представлять себе, что ты вернешься домой, с головой прыгнешь в свое болото — именно свое, Майя, потому что те негативные эмоции, которые у тебя возникают, это именно твои эмоции, так что не говори «это болото», говори «мое болото!» Нравится представлять, что ты начнешь как тигрица сражаться с омрачениями, побеждать их, умирать от них, погружаться в отчаяние, сверкать от радости. В какой-то момент ты примешь решение плюнуть на все — на практику, на практикующих, на Сарта, на меня и прочих…

— Кам, …

— Я знаю, что я говорю. Ты ПРИМЕШЬ такое решение, и может даже не один раз. Ты будешь то погружаться, то всплывать, и это мне нравится, потому что это борьба, в которой ты можешь победить. Отсутствие этой борьбы — заведомое и полное поражение.

— Не могу себе представить, чтобы я могла принять решение послать практику… тебя… ну хорошо, а ведь ты говорил, что имеет значение только то, что сейчас, почему же ты говоришь о том, что тебе нравится что-то представлять такое, что может быть, а может ведь и не быть?

— Ты въедливая девочка, — Кам усмехнулся. — Это качество тебе очень пригодится, если сумеешь обернуть его против своих омрачений, и таким образом привлечь на свою сторону. Я не говорю, что что-то будет, я говорю, что мне сейчас нравится представлять это, и эти восприятия существуют именно сейчас — и мое желание представить тебя яростной тигрицей, набрасывающейся на свои негативные эмоции, и мое удовольствие от этого представления. Но отсюда не берут корни никакие заблуждения — не возникает страх того, что все может быть иначе, не возникают озабоченности, недовольство от того, что задача перед тобой стоит сложная и так далее. Озаренное восприятие порождает лишь озаренные восприятия. Желание представить тебя яростной тигрицей проявилось вместе с всплеском симпатии к тебе, а откуда взялся этот всплеск? Да кто его знает… не знаю. Возможно, в тот момент, когда ты стала перечислять то, что ты НЕ делаешь, в этот момент ты совершила усилие, отказалась от усыпляющей успокоенности, проявила акт искренности, испытала устремленность — а ведь это тоже озаренные восприятия, и одна искра породила другую, а та в свою очередь — следующую, ведь Переживания не принадлежат кому-то персонально — это то, что за пределами «я» и «ты», поэтому твоя искренность породила мою радостную фантазию, сопровождающуюся приливом Блаженства, а она, в свою очередь, непременно откликнется в тебе когда-нибудь, или в ком-нибудь другом, и когда ты будешь в тяжелейшем состоянии, почти побеждена омрачениями, она вдруг вспыхнет в тебе на миг, даст еще один шанс собраться с силами и победить. Или наоборот — когда ты будешь радостно озирать поле битвы, очищенное даже от трупов омрачений, она зажжется в тебе сиянием беспредельности или непоколебимой твердостью, или вязкого блаженства — да чем угодно, кто знает, так что ни один акт искренности, ни один акт твоих усилий не пропадает даром, поэтому борись за каждый свой миг, так как этот миг может быть прожит либо в озаренных переживаниях, либо в омраченных восприятиях, либо в борьбе с омрачениями — другого не дано.

— Тайга пригласила меня сюда в следующем году, она будет здесь?

— Она хочет оказаться здесь, а что там будет и как сложится — это, как ты понимаешь, неизвестно. Мне тоже хочется, чтобы ты тут оказалась, и то, что здесь произойдет между всеми нами и в каждом из нас, полностью зависит только от того, как каждый проживет этот год.

В общем все ясно, о чем еще можно тут сказать… только возникает вопрос, и тут же словно лезвием его срезает — а что я сделала для того, чтобы ответить на этот вопрос? Пока ничего, так о чем спрашивать? Что я сейчас смогу понять в своем тупом состоянии? Я хочу очиститься от глупостей, хочу уничтожить негативные эмоции, и мне так нравится представлять, что в следующем году я приеду сюда совершенно другая, совершенно ДРУГАЯ — не потому, что будет такое настроение, а потому что меня прежней просто не будет, ведь я именно стану другим человеком… и когда я думаю, что тогда и Кам, и Сарт, и даже «тот человек» смогут многому меня научить… возникает такое… такое чувство… впереди вся жизнь, впереди настоящая жизнь! Я вообще еще не жила, но я буду бороться за то, чтобы начать жить, чтобы использовать свой шанс.

— Я хочу прогуляться с тобой, Кам. Пойдем? У меня еще есть один вопрос, я хочу его разъяснить.

— Что за вопрос?

— Про негативные эмоции как «то», что стоит за ними — я хочу добиться ясности, насколько сейчас это возможно.

— Хорошо, встретимся у калитки минут через двадцать, сходим вверх в горы и поговорим.

Спустившись к МакЛеод Гандж, мы пошли к водопаду. У «Green Hotel» меня чуть не насадила на рога блудная корова, и что это могло означать, я не знаю до сих пор:) Довольно чувствительно, когда тебе под ребро пихают твердую костяшку… сука… чего она на меня взъелась? Солнце облизывало наши плечи, нимало не смущаясь взглядов окружающих.

— Значит, что я вынесла из предыдущего разговора… Что человек обладает способностью учиться создавать довольно сложные привычки, он способен на чудеса, если захочет, но с негативными эмоциями дело обстоит иначе — во-первых, никто и не хочет от них освободиться, и даже мысли не возникает, что это вообще возможно сделать. Во-вторых, даже если и захочет, то без сверхусилий ничего не получится, нужно буквально из костей и кожи наизнанку вывернуться, чтобы устранить самое простое раздражение, это я хорошо знаю… И когда те, кто могут видеть, видят процесс испытывания человеком негативной эмоции, то они видят, как какие-то существа пожирают человека, так?

— Они видят нечто, что интерпретируют как пожирание.

— Но ведь если это пожирание, то значит у человека чего-то становится меньше, а у существ — больше?

— Конечно, так оно и есть, но тем не менее «пожирание» — это именно интерпретация, потому что если в бане ты становишься чище, и с тебя слезает грязь, то это можно интерпретировать, что вода пожирает тебя, ведь на тебе грязи становится меньше, а в воде — больше.

— Насколько я понимаю, все-таки в случае с негативными эмоциями дело обстоит иначе хотя бы потому, что после мытья я чувствую себя лучше, а после негативной эмоции — ужасно.

— Да, и тем не менее все равно я предпочитаю не забывать о том, что «пожирание» — это лишь интерпретация, и нет никакой гарантии того, что со временем не откроются новые аспекты твоих восприятий, которые будут более удобно описываться какой-либо другой интерпретацией, начиная от «они спасают нас от еще большей беды», кончая «они сделали из нас своих пожизненных рабов».

— И что же делать, если все настолько принципиально неопределенно? Ведь опыт продолжается, и мы никогда не будем иметь окончательного набора восприятий, всегда что-то новое будет открываться впереди, что может изменить и подходящую интерпретацию… что же делать, Кам? Как вообще хоть что-то можно сделать, если нет уверенности в том, что ты верно оцениваешь происходящее?

Кам приобнял меня за плечи, мы медленно брели по дороге, ведущей к Багсу.

— Майя, еще раз повторяю — нет никакой конечной интерпретации, и быть не может. Есть только та, которая тебе самой кажется уместной при данных обстоятельствах, при наличии тех восприятий, которые у тебя есть. Ну например, ты видишь, что кто-то замахивается на тебя ножом. Будешь ли ты рассуждать — хочет он тебя убить или только напугать, или вообще не тебя, и сейчас он разглядит, что это ты, а не кто-то другой, и в последний момент опустит руку? Ведь на самом деле всегда может быть что угодно, но это не мешает тебе совершить решительные действия — выбить нож, уйти от удара, а уж потом разбираться. Так что на вопрос «как что-то сделать, если нет абсолютно истинной интерпретации» есть простой ответ — делай то, что хочешь. То, что тебе захочется сделать в условиях имеющейся интерпретации.

— А если потом окажется, что твоя интерпретация была ошибочной?