И, наконец, гипотеза террористической атаки. Хотя на этот счет CNN высказалась очень скромно. На самом деле сети распределения питьевой воды в Китае и в своем нормальном состоянии настолько загрязнены, что нельзя исключить гипотезу случайного обострения заболеваний.
Но у Пьера не было ни малейших сомнений. Террористы взяли под контроль систему распределения и намеренно использовали неправильный ход, чтобы ввести в трубы бактерии. Простой escherichia coli достаточно, чтобы вызвать серьезные последствия. И понятно, что провести операцию можно из любого уголка мира. Ужасно. Стоит задуматься над тем, почему до сих пор не поражены Нью-Йорк или Лос-Анджелес.
Пьер переключился на TF1. Вместо мультиков, которые обычно показывали по утрам в субботу, – специальный репортаж. В Швейцарии диагностировали несколько необъяснимых случаев диареи. Правительство попросило жителей больше не пользоваться водой из-под крана и запасать питьевую воду. В Великобритании собралось экстренное заседание парламента, чтобы обсудить происходящее. В Париже спикер правительства указывал, что во Франции водные системы находятся под контролем и приняты все меры безопасности.
– Чушь собачья! – воскликнул Пьер. – Нам устроят второй Чернобыль!
Диктор объявил о созыве министров экологии Большой восьмерки, экстренный саммит в Брюсселе.
– Что они должны решить? – бесился Пьер. – Они ничего, вообще Ничего не могут сделать.
– Зато мы можем.
Легким прикосновением к столу Эмма внезапно выключила телевизор. Ее тон не допускал возражений. В то же время ее взгляд словно спрашивал совета Пьера.
Он поднялся.
– Не терять ни минуты. Но откуда начать, Эмма? Откуда? Под половицами? За стенами? – сказал он, обводя комнату рукой.
Этот вопрос уже задавал вчера в машине Гранье:
– Что именно мы собираемся искать? И где?
– Мы ищем несколько цифр или, может быть, целые инструкции по программированию, если угодно, – ответила Эмма.
– На листке бумаги или в тетради?
– Почему не на пергаменте? Жан-Филипп, не будьте идиотом! Вилла «Трианон» – дом мечты Дэна! В нем нет бумаги!
– Даже в туалете? – усмехнулся Гранье.
Шутка пропала впустую, но он был прав: проблема есть. Скорее всего, цифры кода хранятся в электронном файле, но где он? На компьютере, компакт-диске, карте USB?
Пьер поднялся.
– Надо бы спросить Кагэбэ, что она думает по этому поводу.
Его беспокойство нарастало. Где найти следы Ленотра в этом странном интерьере, одновременно богатом и минималистском, где правит порядок, разум? Здесь каждая вещь на своем месте, как в программе. Исчезло все, что в старых французских домах захламляет этажерки и шкафы. Те таинственные ящики, загадочные сундуки, проеденные червями секретеры, которые одним своим видом пробуждают память о прошлом. А вот у виллы если и была память, она, наверное, рассеялась, как все остальное, по густой сети кабелей и датчиков, структурирующих ее, как вторая архитектура, второй скелет. Пьер чувствовал: Баретту удалось на костяке прекрасного исторического жилища Элси де Вульф создать из невидимых материй и волн собственную структуру, демонстрирующую на этом историческом пятачке классическую манию программистов – чрезмерной простотой скрыть чрезмерное могущество и собственную маниакальную страсть Дэна Баретта: реализовать в одном творении альянс древности и новизны, истории и будущего, начала и конца. Как Господь на заре первого дня.
– Я уверена, что код спрятан в одном из компьютеров, – сказала Эмма. – Я начну с личного компьютера Дэна, в его спальне. Я хотела это сделать вчера вечером, но не смогла…
– Была слишком занята, я знаю, – оборвал ее Пьер.
Эмма промолчала. Она поняла, к чему он ведет…
– Так ты видел, как Жан-Филипп вышел из моей комнаты, да? – воскликнула она.
Пьер пристально посмотрел на нее долгим тяжелым взглядом.
– Это не то, что ты думаешь! Можешь ты мне поверить хоть раз?!
Он не ответил.
– Я что, не заслуживаю твоего доверия? – настаивала Эмма.
На этот раз в его голосе послышалось раздражение.
– Когда мужчина и женщина проводят вместе ночь, – выпалил Пьер, – это всегда не то, что все думают!
– Я не проводила с ним ночь! Пьер, я не могу сейчас тебе все рассказать, ты должен поверить мне на слово, клянусь тебе, что…
Он оборвал ее, сам того не желая.
– Слушай, Эмма, честно говоря, не надо мне ничего объяснять. Мне без разницы.
– О! Черт! Ты прав, не будем терять время! Кроме того, я не должна перед тобой оправдываться, – добавила она, поворачиваясь к Пьеру спиной.
Комната Баретта была обставлена так, как и весь дом. Сверкающий дубовый паркет. Огромная кровать. Стол-экран. Два кресла, из них одно кресло-качалка, перед камином. Над камином на стене плоский экран, больше тех, что в гостиной, на котором было фото Амелии с детьми на фоне египетских пирамид.
Дэн смог подстроить интерьер под свою гостью даже в собственной спальне. А ведь если б он этого не сделал, может быть, она не могла бы даже войти в комнату. Эта мысль не остановила Эмму, которая сразу направилась к кровати, села и повернулась к стене.
«Столик у изголовья. Открыть».
Доска медленно съехала в сторону от кровати, открывая маленький комод, вделанный в стену. Внизу стояла плоская серая штука – последняя модель переносного микрокомпьютера.
– Вот он. Смотри!
Пьер сел на кровать. Эмма подвинулась, сохраняя дистанцию. Парадоксально, но место облегчало работу. Пьер уже видел такие living bed на беспроводной связи в Wired, своем любимом журнале. Ярко-красная, минимум пять квадратных метров, практически отдельная комната.
Матрас, запоминающий форму тела, сохранял идеальное положение. Кровать принимала первоначальный вид – без морщинки, складки – как только человек ее покидал. В изголовье встроены микропроцессоры и датчики. Плазменный выдвижной экран разворачивался за левой ногой. Справа стоял маленький шкафчик с кофе-машиной на голосовом управлении.
Пьер загрузил компьютер.
– Наверное, нужен пароль. Электронный отпечаток? Сетчатка глаза? Образец ДНК Баретта? Что на сей раз придумал твой Дэн?
Он попытался разрядить атмосферу, уже жалея о своих грубых словах. Наверное, надо было поверить Эмме.
– Да нет же, – ответила она, не поддаваясь на иронию, – смотри. Пароль. Надо просто набрать его. Может быть, он оставил старый.
– Что?
– Старый пароль. Которым часто пользовался дома, пока не поустанавливал датчики и биометрию.
Эмма застучала по клавишам. Семь букв. Прописных. АПОЛЛОН.
– Сработало! Смотри…
На экране начали появляться иконки. Среди них несколько желтых папок. Досье Баретта, конечно же.
– «Трианон», «Контролвэр», «Семья»… и «Ленотр»! Должно быть здесь, я уверена!
Пьер смотрел, как рука Эммы направляет курсор-улыбку на папку «Ленотр». «Слишком просто», – подумал он. В самом деле, в папке было несколько файлов по Ленотру, его жизни, произведениям, книгам и посвященным ему исследованиям. Они открыли и быстро просмотрели все файлы. Внутри – ничего. Во всяком случае, ничего похожего на кодовые цифры.
Было уже почти шесть часов утра, когда они добрались до последнего файла, и поняли, что он не открывается. Файл был назван «Сады».
– Ох, нет! Этот защищен, судя по всему! – воскликнула Эмма.
– Да, и я не пойму, как.
– Погоди… Секундочку.
Эмма громко произнесла в компьютер:
– Ленотр.
Ничего.
– Ты действительно думаешь, что документ можно открыть так?! – воскликнул Пьер.
– Если речь идет о Дэне, все может быть, – ответила она.
И повторила громче:
– Ленотр!
На экране компьютера ничего не изменилось. Но над камином послышался шорох. Пораженная, Эмма вскрикнула:
– Экран там, наверху! Пьер! Смотри!
30
Портрет семейства Бареттов, висевший на стене, исчез.
На экране появился большой архитектурный план. Квадраты, прямоугольники, круги, многоугольники.