Подобно Иисусу, воскресшему на третий день после смерти, Нео воскресает в комнате № 303 после поцелуя Тринити. О том, что Нео именно воскрес, а не просто умер и позже ожил, говорят не только параллели с христианством, но и подсказки, скрытые в самом фильме: 1) пророчество Оракула, гласящее, что ни Морфеус, ни Нео не погибнут; 2) слова Оракула о том, что Нео чего-то ждет, «возможно, следующей жизни». Стоит также отметить, что в интервью журналу Time сценарист и режиссер «Матрицы» Ларри Вачовски упоминает о «перерождении» Нео.[91] Когда Иисус воскрес, его тело стало неподвластно обычным физическим законам (Лук. 24:31, Иоан. 20:19, 26), Нео же, вернувшись к жизни, обретает ранее недоступные ему возможности.

Незадолго до своей смерти и воскрешения Иисус преобразился перед тремя своими апостолами: его лицо и одежды засияли белым светом (Мат. 17:2, Лук. 9:29). После победы над агентом Смитом Нео также физически светится. Подобно Иисусу, после завершения земной миссии живым вознесшимся на небеса (как говорится в соответствующих текстах: Лук. 24:51, Деян. 1:9), в финальной сцене фильма Нео летит по небу.

Имена и названия, используемые в «Матрице», также важны для понимания христианского подтекста фильма. В традиционной христианской теологии Иисус, сын Божий, воскрешается к жизни триединым Богом: Отцом, Сыном и Святым Духом.[92] В фильме Нео возвращает к жизни любовь Тринити,[93] его ближайшего соратника в борьбе с Матрицей. Очевидно сходство между Сайфером, предающим свою команду, и апостолом Иудой, предавшим Христа. Заметны также параллели между Сай-фером и Люцифером: Сайфер внешне похож на традиционные изображения Люцифера, а их имена созвучны; кроме того, синефилы наверняка вспомнят Луиса Сайф-ра — демонического героя Роберта Де Ниро из фильма «Сердце Ангела». В «Матрице» последний город, принадлежащий людям, носит название Сион (Zion). В Ветхом Завете Сион является поэтически и религиозно преобразованным названием Иерусалима, а в христианской литературе словом «Сион» часто обозначаются небеса — приют для душ праведников.[94]

Корабль борцов за освобождение человечества носит название «Навуходоносор». Как отмечает Ларри Вачовски в интервью Time, Навуходоносор упоминается в Книге Даниила как вавилонский царь, которому «приснился сон, он не помнит его, но все же хочет знать, что тот означает».[95] Аналогично Нео не дает покоя смутный вопрос о существовании Матрицы. Стоит также обратить внимание на надпись на борту корабля «Mark III № 11 / Nebuchadnezzar / Made in USA / Year 2069», вероятно, являющуюся намеком на одиннадцатый стих третьей главы Евангелия от Марка: «И духи нечистые, когда видели Его, падали пред Ним и кричали: Ты Сын Божий».

Хотя «Матрица» использует множество с первого взгляда заметных христианских тем и образов, это ни в коем случае не «христианский фильм». Она скорее представляет собой ковер, сотканный из нитей тибетского и дзенского буддизма, гностицизма, классической и современной западной эпистемологии, популярной квантовой механики, юнгианской психологии, постмодернизма, научной фантастики, гонконгских боевиков и т. д.

В фильме содержатся явно нехристианские концепции мессии. Согласно ортодоксальному христианскому взгляду, Иисус был безгрешным человекобогом, спасшим мир не благодаря силе и могуществу, а через свою жертвенную смерть и воскрешение. Нео, напротив, обыкновенный грешный человек, использующий для достижения своей цели насилие, в том числе убийства, возможно невинных людей. Даже если ему удастся освободить человечество от физического рабства и иллюзий, он не сможет привести его к истинному спасению.

Мы также видим нехристианскую концепцию человеческого несчастья. Христиане верят, что главная проблема людей состоит в том, что, греша, они отдаляются от Бога. В фильме основной проблемой считается не грех, но неведенье, иллюзия. Такое понимание человеческого несчастья близко восточному мистицизму или гностицизму,[96] но не христианству.

Как признался в интервью Ларри Вачовски, одной из тем «Матрицы» является «поиск инкарнации Будды».[97] Подобно тому как последователи далай-ламы считают его инкарнацией Будды Сострадания, товарищи Нео верят в то, что он является инкарнацией освободителя, впервые позволившего людям покинуть Матрицу.[98] Хотя возможность реинкарнации допускалась некоторыми отцами ранней христианской церкви, да и по сей день всерьез рассматривается некоторыми теологами,[99] она плохо согласуется со Священным Писанием,[100] а поэтому отвергается всеми основными направлениями христианства.

Наибольшее внимание в «Матрице» уделяется теме «пустоты», или эфемерности эмпирической реальности. Эта дзенская идея ярче всего проявляется в словах, произнесенных в приемной Оракула одетым под буддиста «молодым дарованием»: «Не пытайся согнуть ложку. Это невозможно. Вместо этого попытайся постичь истину… ложки нет. Тогда ты увидишь, что ложка не гнется — гнешься ты». Эфемерность эмпирической реальности — основной догмат индуизма, буддизма и других восточных духовных учений. Христианство, напротив, отвергает идею иллюзорности видимой реальности, так как эта гипотеза несовместима с возможностью существования всемогущего истинного Бога.

Во многих восточных религиях время считается циклическим, относительным и иллюзорным.[101] Что-то похожее можно усмотреть в фильме. В Матрице время относительно и податливо — его можно ускорить, замедлить и даже остановить; «настоящее» в ней навсегда установлено (и, предположительно, время от времени переустанавливается) на конец XX века; время делает круг и возвращается с опытом deja vu; события будущего могут быть предугаданы любым человеком, имеющим психическую способность к предвиденью. Такой взгляд на время больше соответствует восточному мистицизму и псевдонауке «нью-эйдж», нежели христианству. С точки зрения христианства время реально, а не иллюзорно, прогрессивно, а не циклично, пророческие предсказания являются редким даром Господа, а не психической способностью бабушек-пифий.

Однажды Ларри и Энди Вачовски спросили: «Какую роль в фильме играет вера? Это вера прежде всего в самого себя или во что-то другое?» Братья ответили: «Х-м-м… Сложный вопрос! Пусть будет вера в самого себя, как вам такой ответ?»[102] Христиане, напротив, веру и надежду связывают с Богом, а не с собой.

Помимо всего прочего, в «Матрице» довольно много насилия и богохульства, идущего вразрез с христианскими ценностями.

«Матрица» — это сложная смесь, составленная не только из христианства, но и из других религиозных и духовных учений. Оставшуюся часть данной статьи я хочу посвятить рассмотрению этого религиозного или духовного плюрализма.

Пестрая смесь из разнообразных религиозных и духовных учений, представленная в «Матрице», являет собой образец привлекательного для многих зрителей религиозного плюрализма. Однако не ясно, намеренно ли братья Вачовски сконцентрировали в фильме такое количество различных религиозных и философских образов. Скорее всего, они просто собирались снять впечатляющий и неглупый боевик, сдобренный интересными мифами. Несмотря на это, учитывая популярность и притягательность изображенного в фильме религиозного плюрализма, стоит выяснить, может ли этот взгляд быть верным.