– Ничего страшного, – ответил Фергюсон. – Мы можем пойти пешком, это займет минут пять-шесть. Спокойной ночи. Благодарю за превосходный ужин.
Он спустился по лестнице.
Когда они дошли до аэродрома, Карни первым заметил многоместный фургон.
– Чего это его сюда принесло? Джексон!
Ответа не последовало. Подойдя ближе, они сразу заметили тело. Опустившись на колени и прижавшись щекой к земле, Диллон подполз к машине так близко, как только можно было. Отряхивая одежду, он встал.
– Он недавно умер.
– Бедняга, – сказал Карни. – Наверное, домкрат перевернулся.
– Удивительное совпадение, – отозвался Фергюсон.
– Вот именно. – Диллон кивнул. – Сначала он рассказал нам все о сэре Фрэнсисе Пэймере, и нате вам – он мертв.
– Минутку! – вмешался Карни. – Я вот о чем. Если Сантьяго знал, чем раньше занимался этот старик, то почему он убрал его только сейчас? Мне кажется, он мог бы избавиться от него куда раньше.
– Но только в том случае, если бы знал о его существовании, – добавил Фергюсон.
Диллон кивнул.
– Пока кто-то не сказал ему, кто-то такой, кто снабжает его всей необходимой информацией.
– Ты имеешь в виду этого парня по фамилии Пэймер? – спросил Карни.
– Да, но разве можно себе такое представить? – спросил Фергюсон. – Еще одно свидетельство того, что в наши дни никому нельзя доверять. А теперь давайте выбираться отсюда.
Забравшись в самолет и усевшись на задние сиденья, они с Карни пристегнули ремни. Достав фонарь из отделения, где хранились карты, Диллон обошел самолет, проверяя, все ли в порядке. Вернувшись, он уселся на место пилота и захлопнул дверцу.
– Вроде все в порядке.
– Не думаю, что он замышляет нас убить, – сказал Фергюсон. – Все остальные номера преследовали цель взять нас на испуг, но он по-прежнему нуждается в нас, надеясь, что мы приведем его туда, где находится подлодка. Так что давайте отправляться в путь. Вперед, Диллон.
Диллон повернул ключ зажигания. Мотор, словно очнувшись, взревел, пропеллер пришел в движение. Он тщательно сверился с показаниями приборов на освещенной приборной доске.
– Топливо, давление в масляном баке. – Он принялся напевать в подражание церковной службе. – Вроде все в порядке. Взлетаем.
«Сессна» пронеслась по взлетно-посадочной полосе и, взмыв в ночное небо, взяла курс на открытое море.
Ночь выдалась восхитительной. В небе мерцали звезды, море и острова, видневшиеся внизу, купались в ярком белом свете полной луны. Впереди показались неясные очертания острова Сент-Джон. Они пролетели над Рэм-хед, направляясь вдоль южного побережья, когда все и произошло. Ровно работавший мотор сбился с оборотов, чихнул и начал стучать с перебоями.
– Что случилось? – спросил Фергюсон.
– Не знаю, – ответил Диллон, бросил взгляд на приборы и увидел, что давление масла падает.
– Возникли осложнения. Наденьте спасательные жилеты.
Достав спасательный жилет бригадного генерала, Карни помог тому надеть его. – Главное достоинство таких самолетов в том, что вовсе необязательно разбиваться на земле, а можно спокойно приземлиться на море, – сказал Фергюсон.
– Теоретически говоря, да, – сказал Диллон.
Мотор заглох окончательно, пропеллер перестал вращаться.
Они летели теперь на высоте около трехсот метров. Диллон стал плавно снижаться.
– Прямо по курсу – Риф-бей, – сказал Карни. – Гиблое место.
– Значит, дела обстоят следующим образом, – произнес Диллон. – Если повезет, мы просто плавно снизимся и сядем на воду. Если волна слишком сильная, самолет может начать зарываться носом, и мы пойдем ко дну. Глубоко в этих местах, Карни?
– Около семи морских саженей будет.
– Правда, есть еще третий вариант, бригадный генерал, и он заключается в том, что мы сразу пойдем ко дну.
– Вы расстроили меня до слез.
– Если дела примут такой оборот, положитесь на Карни, он присмотрит за вами, но ни в коем случае не тратьте время зря, пытаясь открыть дверцу, пока самолет будет погружаться в воду. Она должна оставаться закрытой, пока самолет не выровняется и достаточное количество воды не попадет внутрь. Тогда давление внутри самолета уравновесится.
– Большое спасибо, – сказал Фергюсон.
– Ну что ж, вперед.
До поверхности воды оставалось уже совсем немного. Судя по всему, волнение на море не было сильным. Диллон начал снижаться, и, казалось, приземление пройдет без осложнений, но что-то не заладилось. Самолет, наклонившись, неуклюже рванулся вперед, не поддаваясь уже никакому управлению, клюнул носом и, резко наклонившись, зарылся корпусом в воду.
Вода сверху напоминала черное стекло. Самолет полностью ушел под воду и продолжал опускаться. В кабине было много воздуха, на приборной доске мягко светились огоньки. Диллон ощутил, как вода поднялась до лодыжек и вдруг ее оказалось уже по пояс. Огоньки, горевшие на приборной доске, погасли.
– Боже всемогущий! – воскликнул Фергюсон.
– Я расстегнул ваш ремень безопасности, – сказал Карни, – будьте наготове, в любую минуту мы можем начать выбираться отсюда.
«Сессна», продолжая клевать носом, коснулась полоски чистого песка на дне залива, немного приподнялась, но тут же замерла, наклонившись набок и цепляясь краем правого крыла за подводный хребет, покрытый кораллами. Благодаря свету полной луны, мягко проникавшему сквозь водную толшу, было на удивление светло, и Диллон, выглянув в иллюминатор пилотской кабины в тот момент, когда уровень воды достиг его шеи, был удивлен тем, как далеко видно.
Он услышал, как Карни сказал:
– Теперь наберите в легкие побольше воздуху, бригадный генерал. Сейчас я открою дверцу, и выскальзывайте наружу. Будем подниматься вместе.
Диллон сам сделал глубокий вдох и, когда вода накрыла его с головой, открыл свой люк и, ухватившись рукой за подкрылок, выбрался наружу. Продолжая держаться рукой за подкрылок, он обернулся и увидел, как Карни, уцепившись за рукав бригадного генерала, ногой отталкивается от крыла. Они начали всплывать.
Раньше считалось, что если подниматься слишком быстро и попутно постепенно не выдыхать воздух, то возникает опасность разрыва легких, однако при сложившихся обстоятельствах было не до скрупулезного соблюдения правил, поэтому Диллон медленно двинулся вверх. Сквозь прозрачную воду проникали лунные блики. Он чувствовал, что Карни с бригадным генералом находятся справа от него, чуть выше. Складывалось впечатление, что все происходит нарочито медленно, как во сне. Но вот наконец он вынырнул на поверхность и вдохнул полной грудью соленый морской воздух.
Карни и Фергюсон качались на волнах в нескольких метрах поодаль. Диллон подплыл к ним.
– Все в порядке?
– Диллон! – Фергюсон прерывисто дышал – Ужин за мной. Два ужина – по одному на каждого.
– Ловлю вас на слове, – отозвался Диллон. – Можете опять пригласить меня в «Гаррик».
– Куда захотите. А теперь, как по-вашему, сумеем мы отсюда выбраться?
Повернувшись, они поплыли к пляжу: старик посередине, а Карни и Диллон – по бокам. Пошатываясь, они все вместе вышли из воды и уселись на песок, восстанавливая силы.
– Недалеко отсюда есть домик, – сказал Карни. – Я хорошо знаю его хозяев. Они мигом доставят нас в город.
– А самолет? – спросил Фергюсон.
– На Сент-Томасе есть хорошая фирма, занимающаяся проведением спасательных работ. Вечерком я позвоню домой ее владельцу. Может, завтра с утра они первым делом им и займутся. У нас есть спасательный катер с краном, который и вытащит эту малышку со дна. – Он повернулся к Диллону. – А что случилось?
– Прекратилась подача масла, в результате чего и заглох мотор.
– Должен сказать, что посадка в вашем исполнении оставляла желать много лучшего, – сказал Фергюсон и устало поднялся.
– Посадка шла как нельзя лучше, – ответил Диллон. – Но в самый последний момент все пошло насмарку, и на то должна быть причина. То есть я хочу сказать, что когда из строя выходит одна деталь – это еще полбеды, а вот когда две сразу – это уже наводит на серьезные подозрения.
