Зимний романс Застыла тревожная ртуть, И ветер ночами несносен... Но, если ты слышал, забудь Скрипенье надломанных сосен! На черное глядя стекло, Один, за свечою угрюмой, Не думай о том, что прошло; Совсем, если можешь, не думай! Зима ведь не сдастся: тверда! Смириться бы, что ли... Пора же! Иль лира часов и тогда Над нами качалась не та же?.. Бессонные ночи Какой кошмар! Все та же повесть... И кто, злодей, ее снизал? Опять там не пускали совесть На зеркала вощеных зал... Опять там улыбались язве И гоготали, славя злость... Христа не распинали разве, И то затем, что не пришлось... Опять там каверзный вопросик Спускали с плеч, не вороша. И все там было – злобность мосек И пустодушье чинуша. Но лжи и лести отдал дань я. Бьет пять часов – пора домой; И наг, и тесен угол мой... Но до свиданья, до свиданья! Так хорошо побыть без слов, Когда до капли оцет допит... Цикада жадная часов, Зачем твой бег меня торопит? Все знаю – ты права опять, Права, без устали токуя... Но прав и я,– и дай мне спать, Пока во сне еще не лгу я. Тоска миража Погасла последняя краска, Как шепот в полночной мольбе... Что надо, безумная сказка, От этого сердца тебе? Мои ли без счета и меры По снегу не тяжки концы? Мне ль дали пустые не серы? Не тускло звенят бубенцы? Но ты-то зачем так глубоко Двоишься, о сердце мое? Я знаю – она далеко, И чувствую близость ее. Уж вот они, снежные дымы,- С них глаз я свести не могу: Сейчас разминуться должны мы На белом, но мертвом снегу. Сейчас кто-то сани нам сцепит И снова расцепит без слов. На миг, но томительный лепет Сольется для нас бубенцов... Он слился... Но больше друг друга Мы в тусклую ночь не найдем... В тоске безысходного круга Влачусь я постылым путем... Погасла последняя краска, Как шепот в полночной мольбе... Что надо, безумная сказка, От этого сердца тебе? Л. И. Микулич Там на портретах строги лица, И тонок там туман седой, Великолепье небылицы Там нежно веет резедой. Там нимфа с таицкой водой, Водой, которой не разлиться, Там стала лебедем Фелица И бронзой Пушкин молодой. Там воды зыблются светло, И гордо царствуют березы, Там были розы, были розы, Пускай в поток их унесло. Там все, что навсегда ушло, Чтоб навевать сиреням грезы. ………………………………… Скажите: «Царское Село», – И улыбнемся мы сквозь слезы. «Я думал, что сердце из камня...» Я думал, что сердце из камня, Что пусто оно и мертво: Пусть в сердце огонь языками Походит – ему ничего. И точно: мне было не больно, А больно, так разве чуть-чуть, И все-таки лучше довольно, Задуй, пока можно задуть... На сердце темно, как в могиле, Я знал, что пожар я уйму... Ну вот... и огонь потушили, А я умираю в дыму. В зацветающих сиренях Покуда душный день томится, догорая, Не отрывая глаз от розового края... Побудь со мной грустна, побудь со мной одна: Я не допил еще тоски твоей до дна... Мне надо струн твоих: они дрожат печальней И слаще, чем листы на той березе дальней... Чего боишься ты? Я призрак, я ничей... О, не вноси ко мне пылающих свечей... Я знаю: бабочки дрожащими крылами Не в силах потушить мучительное пламя, И знаю, кем огонь тот траурный раздут, С которого они сожженные падут... Мне страшно, что с огнем не спят воспоминанья, И мертвых бабочек мне страшно трепетанье. Минута Узорние ткани так зыбки, Горячая пыль так бела,- Не надо ни слов, ни улыбки: Останься такой, как была; Останься неясной, тоскливой, Осеннего утра бледней Под этой поникшею ивой, На сетчатом фоне теней... Минута – и ветер, метнувшись, В узорах развеет листы, Минута – и сердце, проснувшись, Увидит, что это – не ты... Побудь же без слов, без улыбки, Побудь точно призрак, пока Узорные тени так зыбки И белая пыль так чутка... |
