Мужа поведай мне, муза, мудрого странствия многи,
Им понесенны, когда был священный Пергам испровергнут.
Много он видел градов и обычаев разных народов;
Много, носясь по морям, претерпепел сокрушений сердечных.
Пекшися всею душой о своем и друзей возвращенье.
Но не спас он друзей и сподвижников, сколько ни пекся.
Сами они от себя и своим безрассудством погибли
Буйные! — Тучных волов они высокого солнца
Пожрали — он навек обрек их не видеть отчизны.
Ты, богиня и Диева
* дщерь, нам всё то поведай.
Все уж иные, кого не постигла горькая гибель,
В домы свои возвратились, войны набежавши и моря.
Он лишь один, по отчизне тоскуя и верной супруге,
Властью удержан был сильной, божественной нимфы Калипсы.
В утлых прекрасных пещерах — она с ним уз брачных желала.
Год же когда совершился и новое лето настало,
Боги тогда присудили в отчизну ему возвратиться,
В область Итаку — и тут не избегли трудов и злосчастий
Он и дружина его; боги все к нему умилились.
Только Посейдон один гневен жестоко был к Одиссею,
Мужу божественну, доколь не вступил он на землю.
Но тогда был Посейдон далеко в стране ефиопов.
Два ефиопских народа земли на концах обитают.
Тамо, где солнце восходит, и там, где солнце нисходит.
Жертвами тучных волов и богатой стотельчною жертвой
Он от них услаждался, — боги же купно другие
Были тогда на Олимпе, в чертогах могущего Дия.
