– Я пытался подкупить ее, но она сказала, что этого мало. А любви я ей предложить не мог, потому что в Португалии меня ждет жена; ну а кроме того, порядочный человек не позволит себе совратить девчонку.

– Тут ты тоже ошибаешься. Она – женщина.

– А ты? Почему ты показываешь мне завод? – У меня на это свои причины.

– И одна из них – твоя ненависть к этому американцу, Эли Боггзу? Анна улыбнулась.

– Ну теперь ты, наконец, начинаешь кое-что понимать в женщинах!

Они прошли еще немного и оказались у ниши в скале, где находилась керосиновая лампа. Анна зажгла ее и подняла повыше, и да Коста, обрадовавшись, вступил в желтый неверный круг света и пошел рядом с ней.

Подойдя к массивной, окованной железом двери, Анна отперла ее, и офицер вслед за ней прошел в небольшое помещение с полками вдоль стен, на которых хранились банки с порохом. Он что-то воскликнул вполголоса и стал оглядывать полку за полкой. Наконец-то он нашел этот чертов завод, который безуспешно пытались разыскать его предшественники.

Вдруг он почувствовал, что становится темно, и обернулся. Он с удивлением увидел, что Анны с ним нет. Он лишь успел увидеть, как медленно закрывается массивная дверь, затем послышался щелчок, и он остался в кромешной тьме.

Он ощупью пробрался к двери и закричал, но его голос эхом отозвался в пустынной пещере. Он стал барабанить руками и ногами по деревянным доскам двери, чувствуя, как его охватывает паника. Он понял, что его замуровали, похоронили заживо. Он лежал на полу и слушал, как удаляются шаги Анны.

Его тело нашли через несколько недель.

Первая конференция «Организации морских перевозчиков»– таково было официальное название тех, кто действовал в Южно-Китайском море, – проводилась на острове Грин весной тысяча восемьсот пятьдесят третьего года. Эли Боггз также присутствовал на ней, хотя и неофициально.

Присутствовали также Ганс Брунер, Джеймс Уэддерберн и доктор Скофилд, а также мистер Сунг, управляющий «Домиком отдыха», мистер Гудчайлд, адвокат компании «Смит и Уэддерберн». Все они вместе с другими, в основном представителями Восточно-Индийской компании, собрались в сарае, находящемся к востоку от большого барака на оконечности острова Грин.

Поскольку губернатор Колонии опять был в отъезде в Пекине, то здесь находился его заместитель – Деннинг, тот самый, с которым Милли познакомилась во время приема.

– Сэм, – сказал Эли, – нас не пригласили на ежегодную конференцию, но, полагаю, мы должны нанести визит этим мерзавцам.

– Ну да, чтобы нам перерезали горло? – отозвался Черный Сэм.

– Нам необходимо воспользоваться этим шансом. Что-то происходит, и я должен быть там, пусть даже рискуя жизнью.

– Говоришь, конференция будет на острове Грин?

– Да. Они будут там обсуждать что-то новое, как мне передали.

– Торговлю китайцами! – презрительно фыркнул Черный Сэм. – Этим занимаются в Гонконге с Рождения Христова.

– Здесь что-то похуже. Китайцев выбрасывает на берег – и, как я слышал, скованными по рукам и ногам цепями.

– Что-то мне не верится, босс. Они же должны торговать живым товаром. А ведь они даже ходить не могут, если они закованы в цепи?

– В наручниках, – ответил Эли.

– Ну, это их дело. Деловые люди вроде Уэддерберна нас не трогают, – равнодушно бросил Сэм.

– Послушай! С тех пор как закончилась война, спрос на порох упал. Торговля опиумом тоже сошла почти на нет, да и от пиратства доходов не так уж много!

– Если ты считаешь, босс, что они собираются с тобой делиться, то ты просто чокнулся. Прорваться к ним не удалось даже Чу Апу, да и более серьезным людям тоже. Торговлей желтым товаром занимаются европейцы, а с ними лучше не связываться.

– Я считаю, что имею право на свою долю.

– В торговле рабами?

– А почему бы нет?

– Но это же китайские крестьяне! Эли дотронулся до его подбородка.

– Только не говори мне, что у Сэма с возрастом стало смягчаться сердце.

Тот пожал плечами.

– Все же мы птицы другого полета. Разве вам не хватает того, что мы имеем с наших дел?

– Денег никогда не бывает достаточно, поскольку сегодня ты жив, а завтра тебя уже нет. Так что, давай поднимай людей! Вызови всех с берега. Проверь все орудия и снаряды, а на всякий случай необходимо заточить абордажные сабли и багры. Сколько боевых джонок мы можем сейчас собрать?

– Три, – ответил Сэм. – Одна сейчас на рейде в Ламме, другая – в Вампоа, на ремонте и еще есть одна неподалеку от Чунг Чао.

– Тогда передай им сигнал, чтобы они шли к острову Саншайн, – встретимся там с ними завтра в полночь. Капитаны пусть приготовятся к вооруженному нападению.

– Ты скажешь сыну Чу Апу, что будешь там?

– Я не собираюсь никого ни о чем предупреждать. Они на моей территории, так что я просто туда явлюсь.

– Не забывай, что там будет и губернатор. – Сказал Сэм.

– Ничего подобного. Губернатор в Пекине – но там будет его заместитель. Когда еще, если не сейчас, Гонконгом управляла банда мерзавцев?

– Ну мы тоже не невинные младенцы, – ответил Черный Сэм.

– Но мы и не изображаем их из себя, – ответил Эли.

Случилось так, что в то утро, когда Эли готовил свой пиратский флот к походу на остров Грин, Милли, решив, что Мами начинает постепенно поправляться, подумала о том, что ей неплохо было бы сменить обстановку.

Поэтому она приказала приготовить их частный катер, чтобы их двоих отвезли на тот же остров, в «Домик отдыха».

Так что Милли и Джеймс были всего в двух милях друг от друга, но об этом не подозревали.

– Плыви на берег и посмотри, что там делается, – приказал Эли Черному Сэму, когда его флот прошел чуть западнее от острова Грин.

– Да ты что, босс, здесь кругом акулы! – запротестовал Сэм, глядя в неспокойное море.

– Делай, как тебе говорят! – Эли взглянул на небо, затянутое тучами и добавил: – Когда окажешься на берегу, загляни в «Домик отдыха», может быть, они проводят конференцию там?

– Они проводят ее в северной части острова. Эти европейцы на южную часть никогда не заходят, – возразил Сэм.

Однако Эли пропустил мимо ушей его оговорки.

– Как только что-нибудь узнаешь, сразу же сообщи мне, – сказал он.

Когда Мами, собрав полевые цветы, понесла их на могилу Растуса Малумбы, расположенную среди зарослей шиповника у ручья, она сначала не заметила среди кустов лицо Черного Сэма. Она также не слышала, как он шепотом воскликнул что-то, увидев перед собой чернокожую немолодую негритянку.

Мами было уже около сорока, совсем немало, а Сэм, увидя ее сгорбленные плечи и измученное болезнью лицо, решил, что ей намного больше. Ему-то было лишь тридцать пять. Все же ее вид взволновал его – эта природная негритянская грация и черная кожа всколыхнули в нем воспоминания далекого детства, проведенного на жаркой и суровой земле. Он был так зачарован близостью этой женщины, что, когда она повернулась в его сторону, прикрывая глаза рукой от солнца, он не стал прятать лицо в кустах, а так и застыл, молча глядя на нее.

– О Господи! – воскликнула Мами. – Что это ты надумал, Растус? – И она закрыла лицо руками.

В некотором смущении Сэм вылез из кустов и теперь стоял прямо перед ней.

– О Боже праведный! – воскликнула Мами, ударяя себя в грудь. – Ты живой?

– Да, жив, здоров и невредим, – сказал, улыбаясь, Сэм. Белые зубы сверкнули на черном, блестящем на солнце лице. – Не бойся, женщина, я тебе ничего плохого не сделаю, это говорю я, Сэм.

– Клянусь Господом, – произнесла Мами, – мне на секунду показалось, что это ожил мой Растус.

– Значит, тебе не повезло! Я всего лишь Черный Сэм. А кто такой Растус?

– Я ничего тебе не скажу, пока не узнаю, кто ты. Что ты здесь делаешь? Этот остров принадлежит компании «Смит и Уэддерберн».

– Тебя ищу, – широко улыбаясь, проговорил Сэм. – Ну и наглец же ты, если смеешь говорить в таком тоне! Нас с тобой никто не знакомил! Кто ты такой, чем занимаешься?