Нэсти кивнул:

– Да, действительно глупо.

– Прости меня.

– Хорошо. – Он погладил ее по спине. – Ладно, покончим с этим, ты же вся дрожишь. Замерзла?

– Замерзла?! – воскликнула Полли, но тут же прикрыла губы ладонью и тихо повторила: – Замерзла? Господи! Да я просто ужасно испугалась! Поэтому я и дрожу. Если кто-то подкрадется и схватит тебя в темноте, то хочешь, не хочешь задрожишь.

– Я всегда считал, что это очень вредно.

Полли почувствовала, что вот-вот расхохочется.

– Ты похож на героя кинофильма. На героя одного из тех фильмов, где мужчины с боевой раскраской на лицах пробираются сквозь джунгли. Только прокладывая путь через вязкую грязь с огромным ружьем наперевес, ты можешь остаться в живых. Дрожь очень вредна? – И она все-таки засмеялась.

– Ну, хорошо, – сказал Нэсти. – Успокойся. Все нормально, дорогая, будем считать, что это полезное упражнение, не так ли? Пойдем, присядешь на кровать.

– Мы будем считать, что это полезное упражнение? – Полли снова засмеялась. – Ты… ты совершенно невозможен.

Нэсти поднял ее на руки и прыгнул в сторону кровати. После короткого ощущения полета Полли оказалась на постели. Нэсти лежал под ней.

Они лежали тихо какое-то время, каждый из них прислушивался к дыханию другого.

– Как ты это сделал? – спросила Полли, не в силах дольше хранить молчание.

– Не помню.

Ее лицо находилось в нескольких сантиметрах от лица Нэсти, но она едва могла разглядеть блеск его глаз, а также выступающий подбородок.

– Твоя щиколотка снова в полном порядке, не так ли?

– Да, наверное.

Снова тишина.

– Ты красивый, Ксавье. – Откуда она взяла эти слова?

– Никто раньше не называл меня красивым.

– Почему?

– Потому что никто никогда не любил меня так, как ты.

У Полли от этих слов замерло сердце – действительно замерло, и не было никакой надежды на то, что оно снова забьется.

– Полли, разве ты еще не поняла этого? Просто скажи первое, что придет тебе в голову.

– Когда я решу, я буду с тобой. Получается, что ты… как бы хочешь дать мне лекарство, но не желаешь, чтобы я видела, какое это лекарство.

Полли почувствовала его смешок, почувствовала по колебанию его груди.

– Сыворотку правды, – сказал Нэсти. – Черт побери, вот уж не думал, что ты когда-нибудь подловишь меня.

– Сыворотка правды? Ты вбил себе в голову, что я люблю тебя. Но ты же этого не знаешь, Ксавье.

– Тебе удобно? – неожиданно спросил Нэсти. – А то мне немного жестковато на этой кровати.

Полли уткнулась лицом в его шею.

– Ты полагаешь, что лежать на жестком мужчине неудобно?

Тело Нэсти дернулось под ней.

– Что такое? – Она подняла голову. – Над чем ты смеешься?

– Да так, просто над той наивностью, с которой ты подходишь к некоторым вопросам. Извини, что я такой… неудобный для тебя. Мы это исправим.

Не обращая внимания на ее возражения, Нэсти снова пошевелился. В результате Полли мягко опустилась на кровать между ним и стенкой.

– Ты никуда не пойдешь, – сказал он. – Ни сегодня ночью, ни в дальнейшем. Пока я с тобой, этого не случится.

Полли постаралась собраться с мыслями.

– У меня другие планы.

– Естественно.

– Я собираюсь уехать от Бобби и считаю, что это правильно. Он будет в безопасности, находясь подальше от меня.

– Весьма логично. Если взглянуть на дело с этой точки зрения, то можно сделать вывод: Бобби грозит опасность в любом случае, независимо от того, находишься ты рядом или нет. Но я думаю, что ему ничего не грозит.

Полли замерла.

– Я лучше схожу вниз и проверю, как он.

– Сейчас с ним дежурит Дасти.

Полли пристально вглядывалась в лицо Нэсти:

– Он снова здесь?

– Да. Мы будем спать по очереди.

– Сейчас твоя очередь.

– Была. Но не думаю, что мне придется спать.

Полли покраснела:

– Теперь все будет нормально. Я обещаю больше не делать глупостей.

– Ты думаешь, я тебе поверю после фокуса, который ты только что выкинула?

– Я была в замешательстве, теперь во всем разобралась. То, что я пыталась сделать, действительно было бы весьма глупым поступком.

– Допустим, ты любишь меня.

– Надо снять кроссовки, чтобы не испортить одеяло.

– Я тоже в ботинках и не волнуюсь за одеяло. Не уходи от темы.

– Ты стал слишком боек на язык, что весьма странно для такого молчаливого человека.

– Очень мило. Минуту назад ты говорила, что любишь меня, а теперь ворчишь.

– Я не говорила, что люблю тебя.

Его рука оказалась на шее Полли. Он провел большим пальцем но ее щеке.

– Но я не говорила, – повторила Полли слабеющим шепотом. – Не говорила.

– Скажешь потом.

– Ты не хотел увольняться со службы?

– Нет, – вздохнул Нэсти. – Но я не хотел заниматься канцелярской работой, которую мне предложили после ранения. Теперь я привыкаю к этой мысли.

– Почему?

– Ты подталкиваешь меня к этому. – Полли почувствовала теплое дыхание Нэсти.

Затем ощутила тепло его губ. Он поцеловал ее в подбородок, в уголок рта, в щеку, в ушко. Нэсти крепко обнял Полли, когда она вздрогнула.

– Но мне кое-что надо от тебя получить, поэтому я продолжу отвечать на твои вопросы, пока не добьюсь своего. Из-за этого я и готов свыкнуться с тихой гражданской жизнью на все оставшееся время. Из-за тебя. Я хочу тебя, хочу быть рядом с тобой. Я буду любить тебя и Бобби. Ты не пожалеешь, что полюбила меня.

– Кто-то пытался убить тебя, когда ты получил свое ранение?

Нэсти что-то проворчал себе под нос.

– Это не очень интересно. Да, кто-то пытался убить меня.

– И ты убил их?

– Одного из них. Его мне удалось достать ножом. Но остальные остались в живых. Эти люди зарабатывают очень много денег, торгуя наркотиками. И не только в Боготе или где-то еще в Южной Америке. В любой другой стране, которую ты назовешь. Поэтому я и выполнял свой долг. Мои друзья и сейчас продолжают выполнять его. А я теперь должен посвятить свою жизнь заботе о женщине, которая любит меня.

Полли кончиком пальца нащупала его губы.

– Женщина, которая любит тебя? Почему ты не добавил, что ты тоже любишь эту женщину?

– О, я тоже люблю ее, я уже ей об этом говорил.

– У тебя прекрасное тело, – сказала Полли, поглаживая его плечи.

– У тебя тоже, – ответил Нэсти. – Заметь, я сказал тебе, что не собираюсь спать, так?

– Ты самонадеян.

– Каким же мне быть? Ты только что сказала мне, что любишь меня.

– Я этого не говорила.

– Ну, теперь ты не сможешь отвертеться. Ты захотела, чтобы я сказал, что люблю тебя тоже, и я сказал это.

– Я… – Почему-то его заключение не показалось ей забавным. – Это очень серьезный вопрос.

Нэсти потерся носом о плечо Полли.

– Очень серьезный. Полагаю, мы должны обсудить мое предложение вместе.

Полли глубоко вдохнула:

– И что это означает?

– Мы больше не будем… пассивными. Я собираюсь подумать и решить, как наилучшим образом устроить свою семью. Ты никогда не мечтала о жизни на ранчо?

Он слишком торопится. Или умышленно пытается сбить ее с толку.

– У тебя же есть магазин для любителей подводного плавания.

– Магазин останется Дасти. У меня есть доля от прибыли, и я только мешаю ему. Но во мне вдруг пробудились амбиции.

– Ты убивал людей. – Нэсти осторожно приподнялся.

Затем повернул Полли таким образом, что она снова оказалась на его груди.

– Я был солдатом. Ты можешь это понять? Солдат подчиняется приказам, это его долг. Если ты солдат и не подчиняешься приказам, то можешь навредить своим товарищам.

Полли распирало от переполнявших ее чувств. Эти чувства вот-вот грозили перейти в слезы.

– Я ненавижу насилие. А как же Бобби? Я переживаю…

– Бобби будет самостоятельным человеком. Он хочет, чтобы ты гордилась им. Бобби, вероятно, попытается каким-нибудь способом убедить тебя, чтобы ты ему не мешала, независимо от того, буду я с вами или нет. Впрочем, он скоро узнает, что человек, которого любит его мать, честен и хочет, чтобы другие тоже были честными.