Лика опомнилась лишь тогда, когда Артем, взглянув на часы, воскликнул:

– Однако! Наши водные процедуры продолжаются уже третий час!

– Слушай, как есть хочется. У меня после бассейна всегда зверский аппетит.

Артем хитро прищурился:

– Отличный повод пригласить тебя на ужин. Голодная – значит, не откажешься!

– Не откажусь.

Ей почему-то казалось, что с Артемом можно не прибегать к этим извечным женским уловкам: не показывать свой интерес, не сразу соглашаться на свидание, и, разумеется, никакого спонтанного секса.

Он опять ее опередил – поджидал у стойки, где, как гора, восседала Маша.

Подождав, пока Лика обменяет ключ на клубную карточку, Артем нежно полуобнял ее за плечи и прошептал на ухо:

– Ты на машине? Тогда пошли я тебя провожу. А вечером пойдем в японский ресторан. Любишь суси?

– Обожаю!

– Эй, Лик, кроссовки потеряешь!

Звонкий голос Тани Добротворской было невозможно перепутать с чьим-либо другим. Подойдя к Лике, она застегнула молнию на ее сумке и многозначительно заметила:

– А вот Артемка в отличие от некоторых посещает занятия аэробики.

Лика засмущалась:

– Танюш, так я же вроде недавно была.

– Ага. В начале декабря.

Артем замахал ладонью:

– Брейк, милые девушки! Только не ссориться. Таня, даю клятвенное обещание – на днях мы обязательно появимся.

«Мы» – это звучало так здорово, что Лика счастливо засмеялась, чмокнула подругу в смуглую щечку и тоже пообещала:

– Да-да, мы придем. Честное слово.

– Знаю я это «честное слово». Пользуешься тем, что мы подружки, – проворчала Таня, но потом так улыбнулась, что стало казаться, будто на хмуром озябшем московском небе вспыхнуло тропическое солнце.

Артем галантно проводил Лику до машины, сел в припаркованный рядом «БМВ» и сорвался с места, едва та успела завести двигатель. И в этой его мальчишеской стремительности Лике вдруг тоже почудилась хорошая примета…

Ликин «Форд», словно застоявшаяся в стойле лошадка, мгновенно набрал скорость. Мысленно девушка уже стояла перед распахнутым гардеробом, выбирая платья для их первого – и, даст бог, не последнего – ужина, но от этого приятного занятия ее самым бесцеремонным образом оторвал звонок сотового телефона. Чертыхаясь, Вронская съехала на обочину и заглушила мотор. На время тренировок она брала телефон с собой, а теперь так опрометчиво забыла достать его из спортивной сумки, и крошка «Самсунг» просто разрывался на заднем сиденье. Расстегнув сумку, Лика первым делом обнаружила упаковку витаминов. Не иначе, как кто-то случайно перепутал, машинально отметила девушка, то гель для душа подсунут, теперь вот какой-то пузырек… Отшвырнув в сторону упаковку, она, наконец, разыскала голосящий телефон.

Теперь Танин голос изменился до неузнаваемости.

– Лика… Виктор умер… В клубе милиция… Говорят, ты принесла ему коктейль… Меня попросили с тобой связаться и сказать, чтобы ты срочно вернулась в клуб…

– Хорошо!

Лика нажала на кнопку отбоя, и вновь взялась за руль. Но разворачивать машину не стала. Скорее домой. Скорее избавить компьютер от своего творения. Которое вдруг вырвалось из мира фантазий в реальность…

Лика и сама толком не знала, какие силы заставили ее жать на газ, чтобы как можно быстрее уничтожить роман. Инстинктивное, иррациональное решение. Это был страх – липкий, безотчетный, неуправляемый…

Может, рукописи не горят. Но вот стираются они отлично. Вся папка с файлами книги мгновенно улетела в «Корзину», откуда Лика не преминула ее стереть вновь. Потом она вошла в настройки, изменила время последнего включения машины, уничтожая любые напоминания о романе.

Избавление от плода бессонных ночей не вызвало у Лики особой боли. Опасаясь возможных вирусов и сбоев системы, она методично отправляла написанные главки в свой бесплатный ящик на «Яндексе» и поэтому не сомневалась: при желании текст можно без проблем восстановить.

Как только экран монитора погас, в ее дверь позвонили.

– Откройте, милиция! Почему вы не вернулись в фитнес-центр? Мы хотим обыскать вашу квартиру.

Лика, в отчаянии закусив губу, распахнула дверь. К ее удивлению, два молоденьких милиционера, не разуваясь, рванули к компьютеру.

– Мы изымаем ваш системный блок.

– Да ради бога, – пожала плечами Лика. – А в чем, собственно говоря, дело?

Не утруждая себя объяснениями, милиционеры принялись копаться в ее вещах, попутно выясняя, почему она не вернулась в «Мир спорта».

Лика путалась, краснела и бледнела, лепетала что-то маловразумительное.

– Вам придется поехать с нами. Все видели, как именно вы принесли гражданину Комарову коктейль. Он закончил тренировку, потом пошел на массаж, а затем прямо в раздевалке у него остановилось сердце…

Набросив шубу, Лика в сопровождении милиционеров молча вышла из квартиры и заперла замок. Ей стало очень страшно. В ее совсем недавно таком счастливом сердце стыл лед неизвестности…

– И что ты на меня смотришь, как Ленин на буржуазию? Ну ладно, не плачь, отпустил я под подписку о невыезде твою новую пассию. Прямых улик против Вронской нет, – сообщил следователь Владимир Седов однокурснику.

Ему показалось, что Артем вздохнул с явным облегчением, и поэтому Володя не преминул добавить:

– Однако ты же понимаешь: это может оказаться лишь временной мерой.

Сидоренко вскочил со стула и нервно заходил по кабинету приятеля:

– Я же тебе сто раз объяснял: она лишь принесла этот чертов коктейль. Виктор сам ее об этом попросил. Это просто стечение обстоятельств!

Седов закурил сигарету и с раздражением заметил:

– Но она же была на новогодней вечеринке! А мне только что прислали результаты экспертизы. Виктора отравили тем же самым сильным снотворным, что и Макарова. А Плешков, между прочим, только завтра приезжает в Москву. И какой ему смысл разделываться с Комаровым? Если с Макаровым они были конкурентами, то Комаров для него – тьфу, мелкая сошка, не стоит и связываться!

Артем не мог не признать: в рассуждениях Седова есть логика. Однако то, что у Николая Плешкова нет причин для устранения Виктора Комарова, вовсе не означает, что мотивы для убийств имеются у Лики Вронской.

– С этой девочкой что-то нечисто, – продолжал тем временем Седов. – С работы она уволилась.

– Подожди, она ведь говорила, что занимается журналистикой.

– Занималась. Вронская уволилась из своего еженедельника с должности заместителя главного редактора, – жестко сказал следователь. – Инструктор Татьяна Добротворская на допросе показала, что Лика якобы решила писать книгу. Тем не менее проверка изъятого в ее квартире системного блока не выявила даже предварительных набросков. И в связи с этим возникают вопросы. Чем эта Лика занимается? На какие деньги она живет в конце концов? Я должен получить на них ответы.

Артем сморщился как от зубной боли, потом заискивающе посмотрел на своего приятеля:

– Но смысл? Какой Лике смысл убирать Макарова и Комарова?

– Если мы не знаем мотивов – это не значит, что их нет, – философски заметил Седов. – А ты, приятель, похоже, здорово втрескался. Иначе с чего бы тебе так о ней беспокоиться.

– Да, мне она понравилась, – признался Артем. – Мы даже планировали поужинать сегодня вечером.

– Старик, а твои вкусы изменились. В студенчестве ты, помнится, предпочитал не миниатюрных блондинок, а сочных брюнеточек – ну, чтобы там попочка, грудь, все было, как полагается…

Артем не смог сдержать возглас удивления:

– Хорошая у тебя память! Надо же, помнишь даже, какие девушки в молодости мне нравились. Но ты же понимаешь, вкусы – дело такое. Все течет, все изменяется… Тебя, кажется, вообще девчонки не интересовали. Сейчас-то как, нашел себе подругу?

Не ответив на вопрос приятеля, Седов попросил:

– Артем, но я по-прежнему рассчитываю на твою помощь. Ты там порасспрашивай народ в спортзале, может, были другие желающие спровадить Комарова на тот свет?