– А вы? Вас встретили так же неприветливо, как и меня.

– Это неважно, – улыбнулся он. – Завтра утром я поеду с вами в Глостер, как он требует. Это к лучшему.

Он проводил ее до лестницы в конце зала, на которую указал Уильям. Она была вырублена в углу новой стены. У подножия лестницы он поцеловал ей руку.

Сводчатую комнату наверху освещал слабый свет свечи. С одной стороны полутемной комнаты висел гобелен, другую сторону занимал камин. Матильда с трудом сдерживала слезы.

– Нелл, иди найди, где ночует женская прислуга, – говорила она служанке, которая шла за ней, едва передвигая ноги и продолжая шмыгать носом. – Я думаю… Матильда колебалась всего мгновение… думаю, я сегодня буду спать с сэром Уильямом. Ты мне не будешь нужна. – Она вдруг поежилась и прикусила губу. – Я ждала другого приема, но, к сожалению, ошиблась.

Нелл отправилась к лестнице, которая вела в верхние этажи башни. Матильда проводила ее взглядом и со вздохом повернулась к огню. Долго стояла она перед тлеющими углями, грея руки их мягким теплом. Повсюду была разбросана одежда ее мужа, вынутая из стоявших у стены сундуков, в углу на насесте сидел сонный сокол с колпачком, закрывавшим его глаза от скудного света свечи. Он повернул голову на звук ее шагов, переступая с ноги на ногу. Матильда устало начала расстегивать накидку.

Внизу в зале мальчик-валлиец незамеченным прошмыгнул на кухню и наполнил кубок красным «бордо» из одной из стоявших там бочек. Затем он взял оловянное блюдо и уложил на него пирожки с разной начинкой и немного печенья, – на праздник готовилось много всякой всячины, – и тенью скользнул наверх в покои хозяина. Ему было жаль красивую девушку в синем платье, на которую накричал де Броз. Хозяин, случалось, ругал и его, и ему это тоже совсем не нравилось.

Она стояла у камина, мерцающий свет угольков сверкающими искрами вспыхивал в ее густых темных волосах.

Мальчик наблюдал за ней, затаив дыхание. Видимо, уловив легкое движение, она обернулась и увидела его. В ее глазах он не заметил слез и очень удивился. Ему представилось, что он застанет ее плачущей.

– Что тебе, мальчик? – усталым голосом спросила она.

Он стоял, не шевелясь, пораженный собственной дерзостью, позабыв, что держит в руках кубок и блюдо.

– Ты принес мне еду? – Лицо ее осветила приветливая улыбка.

Он по-прежнему молчал, оставаясь на месте. Глядя на его рваную одежду и темное лицо, она подумала вдруг, научился ли он уже понимать язык своих нормандских хозяев.

– Beth yw eich enw? – произнесла она, старательно подбирая валлийские слова, которым научил ее в Раглане управитель Мередит, со смехом встретивший ее живой интерес. Фраза означала: как тебя зовут?

Мальчик прошел вперед, робко опустился на колено и поставил кубок с подноса на комод у кровати, после чего повернулся и мгновенно исчез, так же бесшумно, как и появился.

Матильда с удивлением проводила его взглядом, а потом, усевшись на кровать, принялась за еду. Она страшно проголодалась, а ей еще было о чем подумать.

Она долго сидела за бокалом вина, свеча догорала. Когда она готова была погаснуть, Матильда поднялась и начала раздеваться.

Смех и разговор внизу в зале постепенно затихали, до нее донесся храп, эхом отдававшийся наверху. Уильям не появился, и Матильда вздохнула с облегчением.

Обнаженная, она юркнула в постель под тяжелые покрывала. План на утро уже созрел, и сон не заставил себя ждать.