– Могу я поговорить с Ником? – Вновь заговорил Сэм.

Джо почувствовала боль в животе.

– Его здесь нет, Сэм. Я не знаю, где он.

– Он вернулся в Линвуд? – В его голосе чувствовалась радость.

– Я сказала тебе, что я не знаю, где он.

Наступила пауза.

– Ясно. Насколько я понимаю, вы опять поссорились? – Сказал он, наконец.

– Нет, Сэм. – Джо чувствовала, что повышает голос. Она пыталась сдержаться. – Мне жаль расстраивать тебя, но мы не ругались. Мы самые лучшие друзья. Мы прекрасно провели время в Уэльсе, что бы ты там ни пытался сделать с Ником, у тебя ничего не вышло. И на случай, если ты думаешь, что можешь вернуться сюда и все повторить, забудь об этом. Мы знаем, что ты замышляешь. У тебя ничего не получится, Сэм, ты слышишь? Ничего не получится.

В трубке послышался смех:

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь, Джо, но я надеюсь вскоре увидеть тебя. Очень скоро.

– Нет, Сэм, забудь об этом.

– Как угодно, любимая. Но прежде чем оборвать со мной связь навсегда, у тебя, случайно, нет телефона моей матери? Я сейчас в Гемпшире.

– Я не собираюсь звонить тебе, Сэм.

– Может, и нет. – Он опять засмеялся. – Но Ник позвонит. Позаботься о том, чтобы телефон был у тебя под рукой, умница моя. Кому-то понадобится срочно связаться со мной. – Никогда не знаешь… – он опять рассмеялся. – Твоя жизнь может зависеть от этого.

Связь оборвалась.

Джо уставилась на трубку, не веря сказанному, потом бросила ее. Через несколько минут она взяла карандаш и нацарапала в записной книжке телефон Дороти Франклин.

Тим, ничуть не удивленный, посмотрел на Ника.

– Я думал, что ты появишься на днях, – сказал он.

– Нам есть, в чем разобраться, не так ли? – Ник проследовал за ним в студию.

– Нам нечего разбираться, – выкрикнул Тим. – Она не твоя собственность, черт возьми.

– Я собираюсь жениться на ней.

Тим был потрясен. Его рот открылся, как будто он почувствовал боль утраты. С усилием он собрался.

– Тогда поздравляю. Надеюсь, вы оба будете счастливы. – Он отвернулся. – Твой брат знает? – Он смотрел на высокий потолок в студии.

– Еще нет. – Ник, скрестив руки, стоял в дверях. – И Джо пока тоже не знает. С этого момента держись от нее подальше, Тим. Я тебя предупреждаю один раз.

– Нет необходимости. – Тим не смотрел на него. – Джо никогда ничего не чувствовала по отношению ко мне. Мы были частью сна, вот и все, и моя часть закончилась, если вообще когда-либо существовала. Подойди сюда. – Он медленно подвинулся, будто все его тело болело от усталости.

Ник не заметил мольберта в углу. Он наблюдал за тем, как Тим стянул покрывало и слегка повернул мольберт к свету.

– Мой свадебный подарок, если тебе нравится, – тихо сказал Тим. – Я вставлю его в рамку. Я его теперь не использую.

Ник уставился на картину. Его сердце учащенно забилось. Это была Матильда де Броз. Не Джо. Не осталось и следа от Джо в этих огромных веселых глазах, излучающих любовь, в прямом чуть длинном носе, волевом подбородке, его сила была подчеркнута красивым головным убором. Он пробежал глазами по картине, остановив взгляд на ее руках, затем на тяжелых складках алой мантии и бледно-зеленого платья. Он узнал бы ее везде, женщину, чей образ преследовал его, мучил его в течение восьмисот лет, женщину, в которую безнадежно влюбился принц, женщину, к которой его страсть и желание возросли в тысячу раз.

Он резко отвернулся, чувствуя желчь во рту.

– Значит, так она выглядела для де Клэра, – выдохнул он. – Она никогда не была такой для меня. Она только глумилась надо мной!

Ничего больше не сказав, он пошел к выходу.

– Куда ты идешь? – Неожиданно резко сказал Тим.

Ник остановился и медленно произнес:

– А ты как думаешь, куда я собрался? – Взгляд его был суров.

Нащупав дверь, он вышел на лестницу, оставив Тима наедине с портретом.

– Не причини ей вреда, Ник, – спокойно сказал Тим, услышав, как захлопнулась уличная дверь. – Умоляю, не причини ей боли.