Они стояли прижавшись друг к другу, освещенные последними лучами заходящего солнца.
– Я понял это, когда впервые увидел тебя.
– А мне показалось, что ты был недоволен, когда я появилась в вагоне.
– Я был поражен твоей красотой, только вида не подал, – признался Мэтью.
Мэтью снова полез в дорожный мешок и вынул тетрадь в кожаном переплете.
– Взгляни. Это дневник. Я делился с ним своими сокровенными чувствами с того дня, как мы встретились в Бостоне. Прочти. – Он протянул ей тетрадь. – Это доказательство моей любви к тебе.
– Мэтью, мне не нужно никаких доказательств.
– Прошу тебя, почитай.
Финни взяла тетрадь, осторожно открыла, и, когда прочла первую запись, глаза ее наполнились слезами.
Они отпраздновали свое возвращение в Африку вместе с Джанджи и его семьей, после чего Финни с волнением углубилась в чтение дневника.
Каждый день читала понемногу и, когда закончила, увидела, что там осталась пустая страница. Финни удивилась и спросила об этом у Мэтью.
Ласково улыбаясь, он взял у нее дневник.
– Я заполню ее.
– Когда?
– Очень скоро. А сейчас я хочу доказать тебе свою любовь на деле.
Этот разговор происходил поздно вечером. Финни сидела на кровати, дневник лежал у нее на коленях. Мэтью отбросил его в сторону, уложил Финни на подушки и лег рядом, заключив ее в объятия. Он держал ее так бережно, словно воин голубку.
Из дневника Мэтью Готорна
Наконец-то мы с тобой в Африке, моя дорогая Финн! Мы идем втроем – ты, я и Мэри. Она берет за руку сначала тебя, потом меня. Она любит нас, как и своего маленького братишку, который ходит за ней по пятам. Мы назвали его Чансом. Ты так захотела, сказала, что он дал нам шанс. На любовь и на жизнь. Ночью, лаская меня, ты шепчешь, что он похож на меня – такой же статный и красивый. Ты по-прежнему не замечаешь моих шрамов. Африка отныне наш родной дом. Страна, где можно быть самим собой и жить полной жизнью. Где легко и свободно дышится. Прошлое еще не отпустило меня. Оно отпечаталось в моей памяти и на моем лице. Но постепенно его обволакивает туманная дымка. Так картины со временем покрываются паутиной трещин. Здесь я впервые узнал, что надежду можно обрести в самых неожиданных местах. В тот день, войдя в вагон, ты стала моей надеждой.
