— Но, сэр, откуда мне может быть это известно? Однако могу заверить, что ваши знания меня явно обескуражили. Вы слишком молоды для учёной степени и в то же время в состоянии распознать невозможное. Я слышал слова герцогини Эдинбургской, фрейлины её Величества. Скажите, вы давно из Англии? И как вам удалось справиться с туземцами? Мы видели только вас двоих. Мы пытались подать вам знак? А где остальная гвардия?

Я снова раскрыл ладонь, направив на мужика.

— Значит так, Асклепий, хватит извергать в меня поток слов. Внутри кто-то ещё есть?

Он замолчал и, наверное, целую минуту глядел на меня. Медленно кивнул, хотя это было больше похоже на наклон головы.

— Да, нас здесь 18 человек. Все, кто остался в живых.

— А что с вами произошло? — спросил я, насторожившись после последней фразы эскулапа.

— Туземцы, сэр. Кровожадные туземцы. Простите, не знаю, как к вам обращаться. Они напали внезапно. Сегодня ночью. Майор Джефферсон приказал спрятаться в блокгаузе.

Действительно блокгауз. Я едва не присвистнул.

— Тут были военные?

Доктор снова наклонил голову.

— И где они сейчас?

— Их было всего 12 человек. Я думаю, эти ужасные дикари расправились со всеми.

Мы с Мариной переглянулись. Значит, размалёванные в труппу не входили и завалили мы их совершенно справедливо. Это хорошая новость. Однако фамилия майора не русская и эскулап пытался на английском ботать. Интересно, из России ещё актёры есть?

— И где остальные? Те, что живы.

— Здесь, все здесь, — врачеватель закивал головой более интенсивно, — они внутри, заняли оборону, а мы пошли проверить. Вдруг это уловка дикарей.

— Во как. Беременную женщину послали в разведку? Или внутри мужчин нет? Одни женщины?

— Есть мужчины, — он снова медленно наклонил голову набок, — тут всего четыре женщины. Остальные мужчины. Просто обстановка непонятная. Вы что, со всеми расправились? Мы же видели, как они на вас напали. А выстрелов не слышали, да у вас и оружия не вижу, кроме шпаги, — он искоса глянул на Марину.

Обе кобуры находились сзади, и мои пистолеты были ему не видны. Но вот «Бизон», висевший у Марины на плече, он не мог не видеть. Или не видел из-за того что Пума стояла к нему вполоборота?

Оборону они заняли. Хрень какая-то.

— Так у вас и оружие имеется?

— Конечно, — в этот раз он закивал энергично.

Стало любопытно, отчего это зависело? Я хмыкнул и спросил:

— И какого лешего вы не избавились от этих кровожадных туземцев, у которых в руках только топоры? Тем более тут и военные были.

— Но ведь и у дикарей имеется огнестрельное оружие, и владеют они им на удивление не плохо.

Оба на. Я глянул мельком на Марину. Так нам повезло. Здесь, оказывается, можно встретить невменяемого дикаря с пулемётом. Или с гранатой. Вот такое размалёванное чучело и с гранатой. И на что они рассчитывали, прячась в деревянном бункере? Подкрадётся ночью такой псих неслышно, и не один. И начнут зашвыривать внутрь подарки. Бойницы не маленькие. Вот вам и фарш. И какой умник это придумал. Ну точно ересь какая-то.

Марина словно и не видела нас. Тихо и мирно контролировала ситуацию. Действительно, может, в каком-то строении и прячется ещё пару десятков дикарей.

И что с ними делать? Я обернулся к мужику.

— Ладно, доктор, давайте всех на улицу, прикинем план обороны на случай, если туземцы вновь нагрянут.

Он высокомерно поднял подбородок.

— Я, между прочим, имею учёную степень бакалавра, член Королевского общества и три года был вице-канцлером Оксфордского университета.

Марина прыснула.

— То же мне Паганель нашёлся, — она это произнесла на русском, однако её смешок не остался незамеченным.

Новоявленный Паганель, прозвище прекрасно подходило ему, с гордым видом развернулся и исчез в полумраке.

Из-за сарая появился Шаман, за которым метрах в пяти шагал Кащей.

— А ни хрена вы тут намолотили аборигенов, — произнёс Виктор, когда они поравнялись с нами. — Что за дичь?

— Как выяснилось, это плохие парни, — я указал Шаману на лежавшую у стены блокгауза женщину. — Глянь, Женя, куда мы попали. Жена Старого.

— Ёпрст, — Шаман присел на корточки рядом с Наташей. — Что с ней?

— Обморок, пусть полежит.

Кащей пристально уставился на Марину.

— Твои вещички, — сказал он, укладывая рюкзак на небольшое бревно. — А где ты отхватила шпагу?

— У дикарей.

Он критически осмотрел девушку, хмыкнул и поднял одно из двух ружей, прислонённых к стене.

— А это что за ствол? Где вы отыскали? На мушкет смахивает.

— Оставь, — я махнул рукой. — Реквизит актёров. Помнишь, Шаман, Старый говорил, что Наташе предложили сняться в каком-то фильме? Похоже, здесь они и решили развлечься. Только местные, видимо, против оказались. Там, внутри, — я указал на двери, — 18 человек. Те, что живы остались. Остальных дикари смолотили и в какой-то сарай уволокли. Засаду устроили. Вот мы в эту засаду с Маринкой и вляпались.

— Ну, кто вляпался — это спорный вопрос, — Шаман широко улыбнулся. — Стало быть, там наши актёры? А мы всё на строения поглядываем, что это такое. Теперь понятно. Слепили деревеньку для фильма.

— Ну, насчёт того, что все наши, я не совсем уверен, может, совместный проект с англичанами. Во всяком случае, один гаврик представился доктором. Бакалавр. Глаголил на английском, но диалект, убей, не разберу.

— Может, наняли доктора на время съёмок, мало ли что может случиться, тут дыра дырой. Кстати, не узнали, где мы находимся?

— Да как-то не до этого было. Доктор, видимо, от шока ещё не отошёл. Этой ночью на них напали.

— Стало быть, опоздали мы всего на сутки, — Шаман почесал затылок. — Однако.

— Для тех, кто внутри, мы очень даже вовремя, — возразила Марина, — и Старый будет рад. Так что с него причитается.

Шаман отпустил руку Наташи в траву и поднялся на ноги.

— Нормальный здоровый сон, вымоталась, напугана, — он оглянулся на двери. Через порог переступила молодая девушка, лет 17–18, испуганно глядя на наши физиономии. В длинном платье чужой эпохи, с чепчиком на голове, подвязанным ленточками под подбородком.

Увидела Марину, расслабилась и шагнула вперёд. За ней выбралась ещё одна, примерно такого же возраста и в таком же одеянии. Вот вжились в роль! Третьим появился эскулап и важно встал в стороне. А следом посыпали остальные: в камзолах, балахонах, в коротеньких штанишках с подвязками. Только в кино такое видел. И у каждого в руках ружьё с дулом в диаметре не меньше двух сантиметров.

Паганель сказал: у них оружие есть, готовы встретить нападение дикарей. Это они при помощи своего реквизита решили защищаться? И что самое странное: они переговаривались на английском языке. Русскую речь я вообще не слышал.

Когда все оказались на улице, эскулап удивил меня ещё больше. Он указал на Марину и произнёс:

— Господа. Перед вами Королевская гвардия и личная фрейлина королевы — герцогиня Глостерская и Эдинбургская.

Я сделал шаг назад и, оказавшись рядом с Шаманом, шёпотом произнёс:

— Ты как врач можешь это объяснить? Они что, все дружно крышей съехали на фоне последних событий?

— Не знаю, — он едва заметно пожал плечами, — с таким камуфляжем мне сталкиваться не приходилось. Мне другое интересно: как долго они будут так стоять? Может быть, Марине стоит подать им какой-нибудь знак. Как бы уже смеркается, через полчаса совсем темень будет, а фонарей я что-то тут нигде не наблюдаю.

Я оглянулся на Марину. Понятно, она сама стояла в каком-то немом оцепенении, глядя на актёров. Стараясь не шуметь, я незаметно приблизился к девушке. Немая сцена при этом не изменилась ни на йоту.

Я наклонился к самому уху новоявленной герцогини и шёпотом проговорил:

— Особа, приближённая к королеве, скажи им, пусть поднимаются. Как бы ночь надвигается, а тут полный бардак.

Марина перевела взгляд на меня и хлопнула два раза ресничками. Потом, словно очнувшись от своих размышлений, громко произнесла: