— АК-15, — резюмировал Шаман, заглядывая внутрь ящика, — 10 штук. Магазин полный, подствол. Граната отсутствует. И 10 подсумок на 2 магазина. Я так понимаю, тоже полные.

Игорь присвистнул:

— По ходу, груз нам тащить за собой.

Шаман развернулся к другому ящику и, сдёрнув пломбу, проделал с ним те же манипуляции. Потом развернулся к нам:

— Балкан. А наша не явившаяся команда тут всерьёз воевать надумала. Это не полигон, и ничего тут никто испытывать не собирается. Мы можем вскрыть все ящики и в этом убедиться. И такую команду нас послали прикрывать? А я, ребята, вам жуткую правду скажу: не знаю, куда нас закинули, но никто из этой заварухи домой не вернётся. Командир, — и он вопросительно уставился на Алексея.

Поли присвистнул.

— Ребята, а ведь Шаман прав. С таким арсеналом самое время Третью мировую начинать. Это я только представил, что может находиться в остальных ящиках. И, если честно, даже боюсь заглядывать. А в свете того, что от нас скрыли истинные намерения, и не знаю, что лучше.

— Вскрывай, — распорядился командир, — может, разгадаем эту шараду.

Когда все ящики были внимательно осмотрены и снова запечатаны, солнце уже стояло над верхушками деревьев.

— Что думаем? — Алексей внимательно обвёл всех взглядом. — Все самые дурацкие идеи, которые вы в другой ситуации бы не озвучили, все сюда. Из самых затаённых уголков мозга.

— А может, будем грузиться и решать по дороге? Путь неблизкий, и не одну ходку делать. По любому весь груз увозить к озеру и притопить, где поглубже. Бросить мы его не можем, — настоятельно проговорила Марина.

— Ты это серьёзно? — Шаман даже хмыкнул от такой резолюции. — Такой арсенал и на дно? Как отписываться будем?

— Отпишемся, — понуро произнесла девушка, — если живыми доберёмся. Только шансов у нас с каждой минутой всё меньше.

Мы все в недоумении уставились на Марину.

Молчание длилось около минуты, потом командир, покрутив шеей в разные стороны, спросил:

— Что ты имеешь в виду?

— Не поняла, — Марина обвела нас всех угрюмым взглядом. — Я что, одна обратила на это внимание?

— Да не гунди загадками, — вскипел Шаман. — Что ты увидела?

Девушка насмешливо глянула ему в глаза:

— Никогда, никогда при забросе в чужую страну по покойнику нельзя определить, шпион он какого государства. Ни по одежде, ни по оружию.

Командир даже вскочил с бревна.

— Твою мать! Мы за количеством арсенала такую наглядную вещь прошляпили. Ну, Марина, ну молодец!

Я почувствовал, как к горлу приклеился ком. Действительно, это оружие и боеприпасы к нему оставлять здесь ну никак нельзя.

— Полная хрень, — процедил сквозь зубы Шаман. — Грузимся, командир.

— Грузимся, — кивнул Алексей, — и так кучу времени потеряли.

Он обернулся к Марине:

— На тебе дозор.

Сказать легко. Грузимся. Пока вынесли нужное количество ящиков, пока загрузили, солнце перевалило за полдень. Наскоро перекусив, заставили двинуться наших осликов — мутантов в нужном направлении.

Скорость они не уменьшили с учётом перевозимого груза, так что часов за пять должны были добраться.

Мы решили разгружаться в небольшом овражке в полутора километрах от тропы, среди скал. Кто его знает, может, дикари каждый день поставками занимаются. А место тут идеально подходило для наших планов: сплошные заросли, где груз припрятать можно было и пост наблюдения скрытно выставить.

Парочку растяжек поставить в слепой зоне, и в принципе всё. Мы это место обнаружили утром, едва рассвет забрезжил, а теперь при свете дня убедились в его надёжности.

С осликами нас ушло четверо. Кроме меня и Марины, в группу вошли Поли и Шаман. Причём Поли должен был остаться в охранении, а мы втроём вернуться за второй партией.

Пришлось принести пару вёдер воды для мулов, поэтому вернулись мы в полной темноте, и то благодаря нашей проводнице. Уж и не знаю, как она в потёмках дорогу видит, но вывела нас на поляну, ни разу не заплутав. Вторую ходку решили делать, не дожидаясь рассвета, поэтому утром уже встретили Поли, к общему облегчению. Хотя рация сюда доставала, и был он постоянно на связи, но пятнадцать километров — это не соседние кустики. Он к тому времени умудрился наполнить бочку водой, и наши животинки с удовольствием выхлебали по ведру.

В этот раз с нами был Кащей, которого оставили в довесок Игорю, а втроём снова покатили к поляне.

Мулы показали себя с прекрасной стороны: не возмущались нашей торопливостью и не требовали лишних остановок. Отдыхали и набивали брюхо исключительно во время погрузочно-разгрузочных работ, а потом снова шагали неспешной поступью.

Однако то, что это не лошади, мы смогли убедиться ещё раз. Метров за пятьсот до поляны, после второй ходки, они упёрлись, как ослы: ни шагу вперёд, и принялись подъедать под ногами высокую траву.

Хреново, но неудивительно. Мы сами чувствовали себя не лучшим образом. До поляны мы их всё же заставили добраться, взяв под уздцы. Не ослы, в самом деле, потопали.

Решено было дать отдых и себе, и животным, что мы и сделали. Выступили перед рассветом. Но последняя ходка была с явным перегрузом, и часть поклажи пришлось нести самим.

Самым сложным оказалось доставить груз в пещеру. Практически без отдыха мы это сделали без малого за сутки. Телегу бросили в зарослях, а мулов привели на берег, где они, с удовольствием напившись воды из озера, улеглись в тени скал.

Да мы и сами свалились без задних ног, оставив охрану на попечении Марины. Всё-таки, в отличие от нас, груз таскать ей не пришлось, да она и сама вызвалась.

Далеко за озером заалела заря. Начинался седьмой день нашей командировки. Никакого задания уже не было: следовало определиться по местности, спрятать надёжно оружие и уходить. Без объяснений было понятно: у наших работодателей не срослось.

С этими безрадостными мыслями я и провалился в пустоту.

Марина перевернулась на спину и, положив бинокль на траву, тихо произнесла:

— Словно вымер, похоже, там действительно никого нет.

— Может быть, — согласился я и поднёс бинокль к глазам. Уже битых два часа мы наблюдали за странным объектом. Ни дать ни взять — музей под открытым небом.

На высоком холме, окружённом с трёх сторон водой, находилась кладезь зданий деревянного зодчества, которая поражала своими масштабами. Крепость с земляным валом, высоким частоколом из массивных брёвен, по-видимому, зарытых глубоко в землю, сторожевыми вышками по периметру и чёрного цвета пушками времён Петра Первого. Лес, в котором мы прятались, наблюдая за объектом, находился от него в трёх километрах на небольшой высотке. Ниже, чем холм, на котором стояла крепость, но всё же нам прекрасно были видны за частоколом многочисленные крыши построек неизвестного назначения, больше похожие на сараи, чем на жилые помещения. И ни единого движения за последние два часа нас и настораживало. А кроме этого, слишком уж беспокоили распахнутые настежь огромные деревянные ворота, перед которыми лежал трёхкилометровый пустырь, отлично простреливаемый со всех сторон.

Кащей, потянувшись, зевнул и спросил:

— И что, будем валяться до темноты?

Все дружно промолчали.

— Не будем, — отозвался я. — Марина, прогуляемся? Поглядим, что за антропогенный ландшафт тут нарисовался. Может, повезёт и застанем этого дизайнера в своей постели.

Кащей внимательно глянул на пустырь перед крепостью и лениво проговорил:

— Три километра. Тут не прикроешь, может, двойками пойдём?

«Хорошо бы», — подумал я, но вслух произнёс:

— Останетесь. А то некому будет доложить командиру, где сгинула вся группа.

Оглянулся на уставившиеся на меня три пары глаз и добавил:

— Шучу, — и беззвучно рассмеялся.

Потом потянулся, распрямляя плечи. Они до сих пор болели после последнего марш-броска. Позавчера командир разрешил всем отдыхать, приходить в норму. Тем более что поутру на водопой сохатый пожаловал. Стоял долго на скале, пристально разглядывая мулов, а потом потопал неспешно. Мы укрылись в пещере, чтобы не вспугнуть животное и не пришлось бежать за ним в лес и тащить на себе. Очень он нас уважил своим желанием водички испить в озере.