— Почему? — недоверчиво спросил Раскольников. — Мы ведь и сами собираемся открыть клинику, которая будет принимать и аристократов и простолюдинов. Тогда и у нас это плохая идея!

— Разница в том, что мы изначально позиционируем себя как клинику для всех, — объяснил я. — А «Элита» считалась клиникой чисто для аристократов. Им не понравится, что теперь в клинику будут ходить ещё и простолюдины. А последним наверняка не понравится пренебрежение со стороны других пациентов. Скандалы и конфликты только усугубят положение «Элиты».

Странно, что долговязый управляющий об этом не подумал. Слишком уж увлёкся идеей превзойти мою, ещё даже не открытую клинику.

— В таком случае ты, наверное, прав, — заключил Раскольников. — Фух, вот он дурак!

Эдуард приободрился, а я задумался о том, какие ещё сюрпризы подготовил долговязый. Явно же это не единственный шаг с его стороны.

Ремонт продвигался своим чередом, документы на медицинскую лицензию были готовы.

— Что делать с персоналом? — спросил Эдуард. — Я управляющий, это понятно. Буду ли узкие специалисты? Или только терапевты? Скорая, хирургия, стационар…

— Ты слишком замахнулся, — Раскольникова иногда приходилось осаждать. — Я уже говорил, что клиника будет специализироваться на лечении магией. Никакой хирургии и стационара тут не будет. Специалисты могут быть любые, начнём с терапевтов. Владеющих магией, разумеется.

Нужно было начать поиск людей, которые владели несколькими аспектами магии. Тем больше — тем лучше. Эдуард под мою диктовку записал, что должно быть в объявлении, и обещал разместить их в ближайшее время.

— Ещё нужны администраторы на ресепшен и технический персонал, — продолжил перечислять он. — А, ты говорил, даже лаборатории не будет?

— Не имеет смысла, — кивнул я. — Всё будет осуществляться магией.

— Тогда проще, — Эдуард отметил себе в неизменном блокноте новые детали. — Что ж, продолжаем!

Энтузиазма у него вагон. Это хорошо, надеюсь, он его не растеряет.

Закончив, я забрал Клочка и поехал в учёный совет. Крыс пускай проведает друга, а мне нужно было дальше заняться решением моей задачи.

И к полуночи я нашёл ответ, как вылечить прионную болезнь. Обладая неврологическим и инфекционным аспектом можно было разобраться с этими белками. Это будет долго и энергозатратно, ведь придётся очищать магией каждый нейрон. Но должно получиться.

После разговора с Гошей Клочок и сам стал каким-то задумчивым. Я списал это на его усталость, и мы отправились домой, высыпаться после дежурства.

Гамбург, Германия.

В семье Мюллеров до сих пор было принято говорить на русском, хотя они и прожили в Германии уже больше ста лет. Эмиль этого не понимал, но таковы правила рода.

— Отец, ты уверен, что встречаться с этим русским — хорошая идея? — почтительно спросил он у отца после ужина. — Тем более показывать ему меч.

— Мой давний знакомый заявил, что знает этого человека, — ответил глава семейства и отец Эмиля, Йонас. — Тем более, мы ничем не рискуем. Покажем меч, может, этот русский сможет разобраться с нашей проблемой.

Меч наращивал сам на себя камень, и никто из рода Мюллер ничего не смог с этим сделать. Камень пытались срубать, спиливать, но стоило отложить инструмент — и он вырастал снова.

Бесполезная реликвия, доставшаяся от предков. По легенде, дающая огромную силу достойным.

— А что, если мы просто недостойны? — задумчиво произнёс Эмиль. — Может, меч действительно выбирает своего владельца, как гласят легенды? И мы, Мюллеры, просто не подходим?

Йонас нахмурился.

— Не говори ерунду, — строго оборвал он сына. — Наш род велик. Муромцевы всегда были великим родом, и они достойны подобной силы больше всех остальных. Мы родственники самих Рюриковичей!

— Но прошло больше ста лет, отец, — осторожно возразил Эмиль. — Разве нам не пора смириться? Мы хорошо устроились здесь, в Гамбурге. У нас есть бизнес, связи, влияние…

— Это не наше место! — Йонас ударил кулаком по столу. — Наше место — в Российской Империи. На троне, который по праву принадлежит нашему роду!

Эмиль промолчал. Он слышал эти речи с детства. Отец, дед, прадед — все они мечтали вернуться в Россию и свергнуть Романовых. Но мечты так и оставались мечтами.

— Расскажи мне про этого русского, — попросил он, меняя тему. — Кто он такой?

Йонас откинулся на спинку кресла и потёр подбородок.

— Молодой врач, Константин Боткин. Судя по всему, обладает мощной лекарской магией. Филимонов говорит, что он творит чудеса — лечит болезни, которые считались неизлечимыми.

— Лекарская магия? — удивился Эмиль. — Но причём тут меч Македонского?

— Вот этого я и не понимаю, — признался отец. — Филимонов не объяснил подробно. Сказал только, что Боткину нужен меч для какого-то важного дела. И что он готов заплатить за него.

— Сколько он предложил? — тут же спросил Эмиль. Деньги он любил.

— Пока ничего конкретного, — Йонас пожал плечами. — Но Филимонов намекнул, что речь идёт о редких артефактах. Возможно, даже о тех, что могут снять проклятие с меча.

Эмиль задумался.

— А если этот Боткин действительно сможет убрать камень? — спросил он. — Что мы будем делать с мечом после?

Отец усмехнулся.

— Тогда мы наконец-то проверим легенды, — заявил он. — Если меч правда даёт власть над империями — мы вернёмся в Россию. И закончим то, что начали наши предки сто лет назад.

— Но Романовы всё ещё у власти, — напомнил Эмиль. — У них армия, магическое министерство, поддержка народа…

— У них есть всё, кроме меча Александра Македонского, — перебил его Йонас. — А у нас, если этот русский справится, будет именно он.

Эмиль посмотрел на отца с сомнением.

— Ты действительно веришь в эти легенды? — уточнил он. — Что меч может дать нам власть?

— Я верю в то, что наши предки не просто так хранили этот артефакт пятьсот лет, — ответил Йонас. — Муромцевы владели мечом, когда пытались свергнуть Николая Второго. Они проиграли, потому что были недостойны. Но мы — другие. Мы потомки великих воинов. И если меч освободится — он выберет нас.

Эмиль кивнул. Спорить с отцом было бесполезно. Йонас всю жизнь мечтал о возвращении в Россию. И ничто не могло изменить его убеждения.

— Когда приезжает этот Боткин? — спросил сын.

— В понедельник, — ответил отец. — Филимонов организует встречу. Мы покажем ему меч, выслушаем его предложение. И решим, стоит ли иметь с ним дело.

— А если он попытается украсть меч?

Йонас усмехнулся.

— Попытаться он может, — кивнул он. — Но у нас в доме достаточно охраны. Плюс магические защиты, установленные ещё моим дедом. Никто не сможет вынести меч из особняка без нашего согласия. Да и пусть попробует утащить эту махину, я на него посмотрю, — с усмешкой закончил Йонас.

— Хорошо, — Эмиль встал из-за стола. — Тогда я подготовлю всё к встрече. Проверю охрану, активирую дополнительные защитные механизмы.

— Разумно, — одобрил отец. — Меч Македонского останется в роду Мюллер.

Эмиль кивнул и вышел из комнаты.

Йонас остался один. Он подошёл к шкафу и достал оттуда старую фотографию. На ней был изображён особняк в Санкт-Петербурге — родовое гнездо Муромцевых, конфискованное после провала переворота.

— Скоро, — прошептал он, проводя пальцем по фотографии. — Скоро мы вернёмся. И вернём себе то, что по праву принадлежит нам.

Утром Клочок всеми силами воспротивился походу на работу.

— Ты что-то много стал филонить, — строго заметил я. — Ладно, после посещения морга я это объяснил тем, что ты пережил стресс. А сейчас что не так?

— Да всё так, — протянул он. — Просто хочу с Фоксом поиграть.

Наш рыжий кот мирно спал у себя на лежанке, свернувшись клубком. И я чувствовал, что дело не в нём.

— Клочок, в чём дело? — спросил я. — Я мог бы залезть тебе в голову, но уважаю твоё личное пространство. Однако если у тебя проблемы — то лучше поделись.