— Я боюсь летать, — внезапно призналась она, когда мы пристегнули ремни. — Всегда кажется, что что-то пойдёт не так.

Очень вовремя она решила это сообщить.

— Статистически, самолёт — самый безопасный вид транспорта, — успокоил я её. — Вероятность аварии ничтожно мала. Так что всё будет хорошо.

— Надеюсь, — хватая меня за руку, вздохнула она.

Полёт прошёл нормально. Мне пришлось развлекать Каштанову разговорами, отвлекая её от страха летать. И это удалось очень даже неплохо.

Мы приземлились, взяли ручную кладь. Прошли паспортный контроль, затем забрали огромный чемодан Каштановой с ленты.

Германия встретила нас серым небом и моросящим дождём. Типичная декабрьская погода.

Поймали такси, первым делом отправились в отель.

— Встреча с семьёй Мюллер у нас завтра, — в такси проговорил я. — А вот моя деловая встреча в клинике уже сегодня. Так что я оставлю вещи, приведу себя в порядок и отправлюсь туда.

— Моя встреча тоже сегодня, — кивнула Екатерина. — Тогда сейчас разойдёмся по нашим делам.

Мы заселились в отель, договорились вечером вместе поужинать. И разошлись.

Через час я уже стоял возле клиники «Альстер». Приехал как раз вовремя, через десять минут встреча с главным врачом.

Это оказался мужчина лет пятидесяти, с грубыми чертами лица и чёрными короткими волосами. Разговор мы начали на английском языке.

— Добрый день, — поздоровался я. — Меня зовут Боткин Константин Алексеевич. Я врач-терапевт из клиники «Империя здоровья» в городе Санкт-Петербурге. Наша клиника очень долго поддерживала с вами деловые отношения.

— Доктор Шмидт, — представился он с заметным немецким акцентом. — Разумеется, я в курсе вашего визита. Ваш главный врач очень настаивал на этой встрече. Честно говоря, не очень понимаю, для чего она вообще проводится. Но решил согласиться.

Настроен он был явно не самым дружелюбным образом. Я прошёлся по кабинету и сел напротив него. Что ж, надо его переубедить.

— Я хотел бы обсудить возможность возобновления нашего сотрудничества, — спокойно продолжил я. — Насколько мне известно, оно было прервано из-за сущего недоразумения. Анонимного письма.

— Недоразумения? — Шмидт явно так не считал. — Господин Боткин, ваша клиника предложила прочитать лекцию нашим сотрудникам. Мы согласились, рассчитывая на квалифицированного специалиста, который представит нам качественный материал. А потом выяснилось, что у вас нет ординатуры. Только интернатура. Как мы должны к этому относиться?

— А качественность материала определяется только образованием? — уточнил я. — Ординатурой? Это знак качества для вас?

— Мы очень серьёзно относимся к сертификации в нашей стране, — строго ответил Шмидт. — Мы не можем позволить себе работать с врачом, который не соответствует нашим стандартам. Это вопрос репутации клиники. Если станет известно, что мы приглашаем лекторов без ординатуры, это отразится на нашей репутации.

Переубедить его будет сложно. Но когда было иначе?

— Доктор Шмидт, — поменял я тактику. — Сколько пациентов с ВИЧ-инфекцией проходят лечение в вашей клинике?

Главврач нахмурился.

— Я не знаю точную цифру, — ответил он. — Человек тридцать. Но при чём тут это?

— Одна из моих научных работ основана на лечении ВИЧ-инфекции с помощью лекарской магии — продолжил я. — А вы решаете пациентов такой возможности только потому что у меня нет ординатуры?

— Я слышал об этой работе, — недоверчиво произнёс Шмидт. — Но это звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Тем не менее это так, — пожал я плечами. — Я могу доказать.

Шмидт с сомнением уставился на меня. Совершенно незнакомый врач из другой страны просит пустить его к пациентам. К тому же, настроен он был ко мне скептически.

С другой стороны только так он мог меня проверить.

— А давайте, — доктор Шмидт вдруг с энтузиазмом поднялся на ноги. — Пройдёмте в инфекционное отделение. Покажете ваше лечение на практике.

Он наверняка ожидал, что я испугаюсь и стушуюсь. Однако я спокойно встал со стула.

— Хорошо, — кивнул я. — Ведите.

Мы спустились на второй этаж, в инфекционное отделение. Доктор Шмидт попросил меня подождать, и что-то спросил на немецком у врача, который нас встретил. Вскоре тот провёл нас в палату, в которой на кровати лежал бледный молодой человек.

Главврач что-то сказал ему на немецком, и парень кивнул. Наверняка получил разрешение на осмотр.

— Приступайте, — заявил мне главврач.

Я активировал сначала диагностический аспект, проверил, правда ли это ВИЧ-инфекция. Да, и даже не самая запущенная.

Активировал нужные аспекты, и приступил к лечению. Это вышло гораздо проще, чем с Фетисовой. У неё лечение заняло три дня из-за того самого экспериментального лечения в научном центре. Здесь я справился за один раз. А артефакт на шее тут же восстановил мне магию.

— Готово, — закончив, объявил я.

Шмидт скептически поднял бровь.

— Хотите сказать, что вылечили пациента? — недоверчиво спросил он.

— Да, — спокойно ответил я. — Можете взять анализы крови. Вирусная нагрузка должна быть нулевой.

Главврач снова перешёл на немецкий, что-то сказал другому врачу. Вскоре пришла медсестра, и тут же взяла у парня кровь на анализ. Быстро они действуют.

Результата не пришлось ждать долго. В этой клинике тоже было установлено самое новейшее оборудование, да и кровь была срочной.

Вскоре медсестра принесла результаты. Инфекционист и главврач уставились в распечатку, на глазах бледнея от удивления.

— И правда, вируса не обнаружено, — на английском проговорил доктор Шмидт. — Так это правда? Ваш метод работает?

— Я об этом и говорил, — кивнул я. — Всё так. Лечение ВИЧ-инфекции доступно с помощью лекарской магии. Вы бы знали это, если бы согласились слушать мои лекции.

Инфекционист и сам явно был в шоке. Они с главврачом обменялись парой реплик на немецком — что-то о необходимости задокументировать всё происходящее, о созыве экспертной комиссии, о дополнительных тестах.

А затем мы поднялись снова в его кабинет.

Шмидт опустился в кресло, всё ещё держа распечатку.

— Господин Боткин, — помолчав, произнёс он. — Я приношу свои извинения. Наша клиника приносит извинения. Ваша квалификация не требует формальных подтверждений.

Он встал и протянул мне руку.

— Клиника «Альстер» будет рада возобновить сотрудничество с клиникой «Империя здоровья», — официально заявил он. — Более того, я лично приглашаю вас прочитать лекцию нашим сотрудникам. Ту самую, которую вы читали остальным. И другие тоже. Я свяжусь с вашим главврачом для уточнения деталей.

Я пожал ему руку.

— Рад, что мы пришли к взаимопониманию, — кивнул я. — Всего доброго.

Покинул клинику с чувством выполненного долга. Миссия выполнена. Сотрудничество восстановлено.

Теперь осталась главная цель визита в Гамбург — меч Александра Македонского. Я поймал такси и отправился назад в отель.

Особняк Мюллеров, Гамбург.

Йонас Мюллер стоял в своём кабинете у окна и смотрел на тёмный сад. Уже завтра состоится встреча с Боткиным. Возможно, судьбоносная встреча для всего рода Мюллер. Точнее, бывших Муромцевых.

— Отец, ты уверен, что это правильное решение? — Эмиль продолжал сомневаться. — Показать меч этому русскому?

— У нас нет выбора, — спокойно ответил Йонас. — Мы пытались вытащить этот меч больше ста лет. Ничего не вышло.

— Но при чём тут этот русский? — упирался Эмиль. — Врач из Российской империи, который якобы в свои годы достиг небывалых высот.

— Я навёл справки, — Йонас достал из стола папку с документами. — Константин Боткин, двадцать пять лет. С отличием окончил медицинский институт. Работает терапевтом в клинике «Империя здоровья». Автор революционного метода лечения ВИЧ-инфекции. Его работы публикуются в ведущих научных журналах.

— Впечатляет, — признал Эмиль. — Но это всё равно не объясняет, почему именно он сможет помочь с мечом.