Привычный шейпинг считался здесь пережитком прошлого. Степ, слайд, фит-болл, аквааэробика, фанк-дэнс — на Нинину голову обрушился целый водопад незнакомых слов.

— Ну, что вы надумали? — обратилась к ней инструкторша, строгая амазонка в отчаянно красных штанах. — Сейчас как раз начинается мое авторское занятие по йоге. Это курс для новичков, называется «Семь асан». Не пройдет и месяца, как вы будете стоять на голове, сидеть в позе лотоса и, выгнувшись мостиком, просовывать голову между собственных ног!

— Нет, что вы, я еще подумаю, — перепугалась Нина, невольно представив себя в такой позе на каком-нибудь кастинге, — лучше я для начала в тренажерный зал схожу.

— Зал так зал, — не стала спорить инструкторша, — прямо по коридору, потом налево.

В тренажерном зале было малолюдно, ненавязчиво звучала ритмичная мелодия. Все тренажеры были новенькими — словно их только что принесли из спортивного магазина. Возле каждого стояли вентилятор, автомат с прохладной минералкой и шкафчик с чистыми полотенцами.

— В наш клуб можно приходить налегке, — похвасталась администраторша, — мы предлагаем клиентам чистые полотенца, одноразовые купальники и спортивные костюмы, а также шампуни, косметику…

Нина в нерешительности остановилась перед одним из тренажеров, больше смахивающим на гинекологическое кресло. Интересно, как на него садиться? Почему в зале нет тренера? Удобно ли будет попросить кого-нибудь помочь ей?

Она огляделась вокруг. На беговой дорожке занималась полная женщина в нелепом розовом костюме — она бежала, высоко поднимая колени, и была смешна, как цирковой пудель на коньках. Приглядевшись повнимательнее, Нина поняла, что это известная певица, звезда российской эстрады. Желтые газеты сплетничали, что недавно она нашла себе молоденького любовника. Вот, наверное, и старается согнать лишний жирок, чтобы мальчик не бросил ее ради какой-нибудь стройной модельки.

Справа от нее известный политик Воевал со штангой. Наверное, он хотел произвести впечатление на окружающих, и поэтому выбрал самую тяжелую «железку». Его лицо было малиновым и потным, он пыхтел, сопел, даже тихонько рычал, но поднять штангу так и не смог.

В зале находился еще один мужчина. Мускулистый и загорелый, одетый в белый дорогой спортивный костюм, он сидел спиной к Нине и меланхолично накручивал педали велотренажера. «Лучший кандидат в помощники», — подумала она и тихонько позвала:

— Простите, пожалуйста, не могли бы вы мне объяснить, как пользоваться этим тренажером?

— Конечно, с удовольствием, — приветливо улыбнулся мужчина, — тем более что это мой любимый тренажер.

Он обернулся, Нина взглянула и чуть не упала в обморок.

Это был Иван Калмык.

Когда-то (совсем недавно, а ей казалось, что прошла уже сотня лет) она безжалостно распрощалась со своим прошлым, вышвырнула его вон, как рваные колготки, решительно захлопнула перед его носом дверь и даже визитной карточки на память не попросила. Она была провинциальной королевой красоты, а стала московской племянницей многообещающего модельера Василия Сохатого. У нее было фальшивое имя и фальшивые документы. От прошлого остались только редкие кошмарные сны, тонкий шрамик от пластической операции за ухом и мамин голос в телефонной трубке.

Мама звонила все реже и реже. Неужели догадалась, что Нина вряд ли когда-нибудь вернется в Егорьевск? Нине даже было немного обидно — другая родительница бы сорвалась в Москву, весь город бы на уши поставила, но отыскала потерявшееся дитя. А Нинину маму по-прежнему не волновало ничего, кроме собственной личной жизни.

Когда они разговаривали в последний раз, мама весело сообщила:

— Доча, а у меня радость. Похоже, наконец-то я нашла мужчину своей мечты. Он капитан дальнего плавания, представляешь? Идеальный муж для меня. Полгода дома, все остальное время в море. Успею и соскучиться', и пошалить!

И только потом мама спросила:

— Ну а ты-то как?

— Нормально, — лаконично ответила Нина.

— Все по подиуму ходишь?

— Нет, — соврала Нина, — нашла другую работу, секретаршей. Отлучиться никак не могу, иначе уволят. Но возможно, приеду на майские праздники.

— Что ты, не надо! — неожиданно перепугалась мама. — Не приезжай пока. Я жениху своему соврала, что мне тридцать два. Он мне не поверит, если узнает, что у меня такая взрослая дочь.

«Он и так тебе не поверит. Если, конечно, он не полный дурак», — подумала Нина, вежливо попрощалась и повесила трубку.

Иногда на светских мероприятиях она встречала Александрину Шустряк. Президентша агентства «Феникс» выглядела великолепно — похудела, покрасилась в медно-рыжий и, кажется, сделала небольшую подтяжку на лице. Нину она не узнавала, да и Нина к ней не подходила.

Однажды на одном из показов мод Нина встретила свою бывшую соседку по квартире Таньку. Татьяна работала… уборщицей. Кажется, это было шоу причесок, в Москву приехал какой-то звездный немецкий парикмахер, он стриг и причесывал моделей прямо за кулисами. А Танька, одетая в синий форменный халат, сметала грязным веником чужие волосы. Выглядела она отвратительно — давно не мытые волосы, неестественно-белые на концах и почти черные у корней, серое, усталое лицо, неаккуратные руки с обломанными ногтями. Нина не удержалась и подошла к бывшей товарке. Риска не было — в изящной по-европейски модели Таня вряд ли узнала бы запуганную круглощекую провинциалку, какой была когда-то Нина.

— Мы с вами нигде не встречались? — дружелюбно спросила Нина. — Может быть, участвовали вместе в показе мод?

Таня распрямилась и, прищурившись, посмотрела на незнакомку, как бы прикидывая, не издевается ли над ней эта холеная манекенщица?

— Вы ведь тоже модель, я вас определенно где-то видела. — Нина постаралась улыбнуться как можно искреннее.

— Да, модель, — подтвердила Танька, и Нина заметила, что ее голос стал более низким и хриплым.

— Больше не работаешь?

— Работаю, еще как! — Таня самодовольно улыбнулась и кокетливо поправила выбившуюся из «прически» сальную прядь, — вот на следующей неделе меня будут снимать на обложку журнала «Красота»!

Нина чуть не поперхнулась. И тогда, два года назад, Таня мечтала оказаться на обложке. Вроде бы ее приятель, какой-то бизнесмен с садомазохистскими наклонностями, обещал ей в этом посодействовать.

— Ты, кажется, там уже появлялась несколько лет назад?

— Нет пока, — Таня вздохнула, — это не так просто. Но у меня есть влиятельный друг, он и устроил эту съемку. Конечно, они согласились только потому, что я им очень понравилась. А уборщицей я работаю просто так, для прикола. Ну ладно, некогда мне с тобой переливать. Вон сколько волос набросали, пойду подметать.

И Таня подхватила свое ведро. Нина была шокирована. Неужели можно вот так измениться за каких-то два года? Ее бывшей товарке, должно быть, всего двадцать семь, а выглядит она на все сорок. Кажется, раньше она была аппетитно полненькая, теперь же осунувшаяся и тощая. Подумав, Нина незаметно сунула в карман Таниной куртки три стодолларовые бумажки. Больше они никогда не встречались.

И вот теперь — Иван Калмык. Загорелый, отдохнувший, великолепно выглядящий. Смотрит на нее немного удивленно и приветливо улыбается уголками губ.

— Ты… вы… — выдохнула Нина.

— Мы знакомы? — спросил он и сам же ответил: — Вряд ли. Я не смог бы забыть такую потрясающую женщину.

— Да… Я, видимо, с кем-то вас перепутала, — спохватилась Нина. Какая же она дура, ее ведь теперь не узнать! Да и вряд ли он вообще ее запомнил. У него, наверное, таких эскорт-девочек миллион!

— А может быть, выпьем соку в фитобаре? — внезапно предложил он — Здесь делают потрясающие фруктовые коктейли, нигде в городе таких не найти.

И она согласилась! Мило улыбнулась, подхватила свою спортивную сумку и поплелась за ним, словно сказочная крыса за волшебной дудочкой.

Там, в уютной соломенной нише, Нина еще раз выслушала уже знакомую ей историю. Он сказал, что его зовут Иван Калмык. Он сказал, что его сеть ресторанов прогорела, но зато теперь у него свой салон красоты. Он сказал, что очень одинок и никак не может встретить девушку своей мечты. И при этом красноречиво посмотрел на Нину.