Как ни удивительно, Нине понравилась новая коллекция Сохатого. На этот раз Вася не стал углубляться в мало кому понятный концептуализм, он создал простые и понятные вещи — симпатичные меховые маечки, клешеные шифоновые штаны и разлетающиеся книзу разноцветные юбки.
Съемки для каталога Васи шли четыре дня. Все это время Нина жила в полуподвальной Васиной комнатушке, заставленной старинной мебелью, так что в ней едва можно было развернуться. Сам же Василий переехал к приятелю. Девушка вставала в половине восьмого, наскоро завтракала и мчалась в арендованную Сохатым фотостудию.
Двенадцатого сентября Нина собиралась лететь домой, в Егорьевск. Она упаковала в старенький, одолженный у Васи чемодан свои немногочисленные пожитки, проверила, не потерялся ли авиабилет. Когда зазвонил телефон, Нина засомневалась: а может быть, не брать трубку? Что ей теперь московские знакомые? Через несколько часов она будет дома. А в этот город не вернется больше никогда. Если повезет. И все-таки женское любопытство оказалось сильнее.
— Нинка, ты еще не улетела? — Это был Василий, запыхавшийся и радостно возбужденный. — Как же здорово, что я тебя застал.
— А что случилось? — Вроде бы они попрощались накануне. Вася даже купил бутылку слабого розового вина и небольшой шоколадный тортик.
— Да тут такое дело. Короче, потом объясню. Ты никуда не летишь.
Нина опустилась на старенькую трехногую табуретку.
— С ума сошел? Как это не лечу?! Да у меня же билет в кармане.
— Эх, ладно. Я хотел тебе сюрприз сделать, но ты же у нас не любишь сюрпризов. Короче, я снимки напечатал. Получилось великолепно. Ты просто супер, совершенно иная, чем прежде. Я, разумеется, хвастался каталогом друзьям, и один человек тобою очень заинтересовался. Он скаут известного модельного агентства.
— Знала я таких скаутов, — фыркнула Нина, — не надо мне больше никаких модельных агентств. Не хочу этой грязи. Не хочу быть эскорт-девочкой. Не хочу участвовать в шоу боди-арта и показах в ночных сомнительных заведениях. Я на самолет опаздываю.
У нее внезапно испортилось настроение. Ледяной ливень неприятных воспоминаний накрыл Нину Орлову с головой. Вот она стоит почти обнаженная в конце подиума, под безжалостно яркими фотовспышками. Вот она суетливо переодевается в тесной, пропахшей потом гримерке, вот она, морщась от раздражения, натягивает на себя платье из ржавых консервных банок. Кто сказал, что профессия манекенщицы престижна?! Нина не знала ремесла более унизительного. Она ни за что не желает повторить этот опыт.
— Ты идиотка, — шипела тем временем телефонная трубка искаженным расстоянием Васиным голосом, — ты просто ничего не понимаешь. Юля — менеджер серьезного агентства, одного из самых крупных. «Севен санз» — это агентство международного класса… Конечно, и там есть своя грязь, тебя это не будет касаться. Ил интересует только твое лицо! Они берутся тебя раскручивать.
— Где-то я это уже слышала, — устало вздохнула Нина, — на конкурсе красоты, кажется. От Олега Верещагина. Он сказал, что у меня модный типаж, что я стану звездой и подойду для рекламы шампуня.
— Если тебя обманули один раз, это не значит, что все вокруг обманщики! Ладно, мы вот как сделаем. Ты остаешься в Москве еще на пару месяцев. Если ничего не получится, скатертью дорога.
— Не уверена, что так будет лучше, — засомневалась Нина, — по-моему, гораздо правильней сразу обрубить концы.
— Дурочка, такой шанс не упускают, — настойчиво уговаривал Вася, — и потом, у тебя есть гарант — я. Даже если ничего не выйдет, я даю тебе деньги на новый билет. Только не забудь — ты моя племянница. Тебя зовут Нина Зима. Заметано?
— Ну, не знаю. — Девушка с тоской поглядела на чемодан.
— И потом, ты подумай, а как же я?
— Что — ты? — удивилась Нина.
— Как же я здесь без тебя останусь? — тихо спросил он.
Нина замолчала. Она, конечно, знала, что нравится Васе. Нет, не просто так он выложил такие огромные деньги за ее операцию. Каждый день приходил в больницу, поднимал ей настроение, выбрал ее для своего каталога. Было бы нечестно просто бросить его. С другой стороны, она ничего ему не обещала. И даже наоборот — рьяно от операции отказывалась.-…
— Что ты замолчала? Не волнуйся, я не собираюсь признаваться тебе в любви. У меня девушка есть, еще красивей, чем ты. Я имею в виду, что ты моя Муза, моя звезда. Как я здесь без тебя, а?
— Мне надо подумать… — заколебалась она.
— Я так и знал, что ты согласишься! — возликовал Василий, уловив нотку сомнения в ее голосе. И повесил трубку.
Офис модельного агентства «Севен санз» выглядел пугающе роскошно. Агентство занимало несколько комнат отреставрированного старинного особняка в центре Москвы. Зеркальные потолки, изобилие зеркал на стенах — тут любая замарашка будет выглядеть принцессой, огромные стеллажи с фотографиями моделей. Нину встретила приветливая секретарша.
— Хотите кофе? Или чаю? Может быть, что-нибудь выпьете? У нас есть мартини и шампанское.
Вася предупреждал ее об этом. «Тебя будут тестировать, — сказал он, — выпить предложат. Толька ты ни за что не соглашайся, алкоголички им не нужны. И скажи, что не пьешь кофе — от него портится цвет лица».
— Я не пью спиртного, — нахмурилась Нина, — и кофе тоже не пью. От него ведь портится цвет лица.
— Замечательно, — умилилась секретарша, — я минеральной воды принесу. Сейчас доложу нашему директору. Вас как представить?
— Нина Ор… М-м-м… Зима. Нина Зима.
— Какая необычная фамилия, — улыбнулась медоточивая девушка. Видимо, она когда-то тоже была моделью. Обтягивающая мини-юбка секретарши позволяла рассмотреть ее безупречно длинные ноги — ни грамма целлюлита!
Нина сразу поняла, что перед ней не очередной менеджер или секретарь, а именно директор. За свою недолгую карьеру она научилась разбираться в одежде. На нем был эксклюзивный серый костюм в тончайшую бордовую полоску — последний писк парижской моды, еще не дошедший до Москвы. Загорелое лицо, белозубая улыбка (природа не создает такого совершенства). Сложно было понять, сколько ему лет.
— Это вы от Васи, да? — Он внимательно вглядывался в ее лицо, словно желал отыскать в нем какой-нибудь изъян. Видимо, не нашел и от радости разулыбался: — Что ж, неплохо, неплохо. Ну давай знакомиться. Меня зовут Геннадий Орлов. Я директор этого миниатюрного агентства. — Он самодовольно улыбнулся.
— Орлов? Какое совпадение! — вырвалось у нее. — Э-э-э… Это девичья фамилия моей мамы.
— Замечательно, — он выслушал ее без всякого интереса, — знаешь, а ты нам подходишь. Мы берем далеко не всех. Хорошеньких девушек всегда больше, чем требуется. А я считаю, что все принятые на работу должны быть задействованы. Портфолио есть?
— Только фотографии, которые Вася делал. Я снималась в его каталоге.
— Неплохо весьма. Подойдет для портфолио. Но этого, конечно, недостаточно. Завтра придешь к часу, наш фотограф тебя поснимает.
— У меня нет денег, — испугалась Нина.
— Я что-то говорил про деньги? — Он вопросительно приподнял бровь. — Денег не надо. Потом отработаешь. Ходить, конечно, не умеешь?
— Умею! — обрадовалась Нина. — Я училась ходить по бревну. Знаете, бревно оборачивается газетами, и надо ходить по нему на каблуках, пока не научишься.
— Бревно?! — усмехнулся он. — Кто это тебя надоумил? С бревна можно упасть и ноги переломать. Завтра приходишь не к часу, а к десяти. Я пришлю какую-нибудь вешалку, будешь с ней заниматься каждый день. И еще тебе надо постричься, волосы у тебя плохие.
— Плохие? — Нина посмотрела в зеркало. Она ни разу не красила волосы, у нее была тяжелая глянцевая коса, блестящая, шелковая на ощупь. Одна парикмахерша в Егорьевске предлагала ей тридцать долларов (огромные деньги по провинциальным меркам) за Нинину косу. Кажется, она собиралась сделать из ее волос шиньон для жены начальника крупного промышленного предприятия.
