Однако утром Нина все же пожалела Валечку и предложила ей выбрать одно из своих платьев.

— Возьми, не стесняйся. Мы с тобой примерно одной комплекции, — небрежно обронила она за завтраком.

— Вот спасибо! — Валя бросилась к шкафу. Минут сорок она с энтузиазмом надевала лучшие Нинины наряды, сопровождая примерку восторженными комментариями: «О, какое чудесное платье!», «Боже, у меня никогда не было таких стильных, дорогих брючек!», «Нина, я сейчас просто в обморок упаду от этой кофточки!»

В итоге она остановила свой выбор на алом вечернем платье до пят с глубоким вырезом на спине. В этом платье да в Нининых золотистых туфельках она выглядела как роскошная кокотка, порочная любительница сладкой жизни.

— Может быть, все-таки джинсы? — осторожно предложила Нина. — Ты же не в ночной клуб идешь, а всего лишь на какой-то кастинг.

Но Валечка была непреклонна, она ни за что не пожелала вылезать из такого чудесного и стильного, на ее взгляд, наряда. Нина только плечами пожала — в конце концов, она не Валина мама, чтобы учить ее жить. Да и в платье Валечка действительно выглядит куда лучше, чем в дешевом халатике.

Довольная собою, Валентина ушла на кастинг.

Вернулась она поздно вечером, заплаканная и усталая.

Собрала вещи в свой старенький чемодан и, скупо попрощавшись, ушла.

А через несколько часов вернулась обратно — «зайцем» ей не удалось добраться даже до ближайшего Подмосковья.

Нина с каким-то болезненным любопытством наблюдала за Валечкой. Словно в зеркало смотрелась. Только Валя была куда более наивна, чем Нина Орлова. Видимо, Аля Шустряк общалась с новенькими девочками по одному и тому же сценарию. Вскоре Валя была приглашена на чашечку кофе. Александрина доказывала ей, что самое «вкусное» в профессии манекенщицы — это эскорт. Валя от эскорта вежливо отказалась. И почти каждый день с оптимизмом человека, которому нечего терять, бегала по кастингам. На которых неизменно выбирали других девушек.

Сердобольная Нина несколько раз одалживала Валечке деньги.

Но, честно говоря, в последнее время ей было не до нее. Потому что в марте у Нины наконец появилось портфолио — массивный фотоальбом, в котором покоилось два десятка ее черно-белых фотографий. Нина гордилась этими снимками и часто перелистывала страницы, пристально вглядываясь в каждую свою черточку. Фотограф агентства «Феникс» Болик действительно оказался настоящим волшебником. Нина с удовольствием и легким недоверием рассматривала красивое лицо на снимке — большие блестящие глаза, тонкий, немного коротковатый нос, впалые скулы, пухлые губы. Неужели это она, Нина Орлова? Не талантливая компьютерная графика, не фотомонтаж?

В начале марта Нина объявила Александрине Павловне:

— Аля, теперь у меня есть портфолио. Я больше не буду заниматься эскортом. И не предлагай, не трать зря время.

— Как же так? — округлила глаза президентша. — Гы же одна из лучших эскорт-девочек! У меня на тебя три заказа на следующую неделю. И потом, разве не эскорт приносит тебе две трети твоих доходов?

— Пусть лучше у меня будет меньше денег, — вздохнула Нина, — но я приехала для того, чтобы работать манекенщицей. Манекенщицей, а не полупроституткой.

— Ну как знаешь, — поджала губы Александрина, — думаю, скоро ты поймешь, что делаешь глупости. И еще…

— Что?

— Иван Калмык вот, например, уверен, что ты в четверг не отказалась бы пойти с ним… в зоопарк.

— Куда-куда? — удивилась Нина.

— Я сама удивилась. Может быть, ты ему нравишься? Ну так что?

Нина замялась. С одной стороны, она была бы совсем не против встретиться еще раз с Иваном. С другой — если она действительно ему нравится, он мог бы позвонить ей лично и пригласить на свидание. Без всяких денег, предоплат. Она бы непременно согласилась. Он же воспользовался услугами агентства, предпочел купить ее общество. Может быть, он просто не слишком уверен в себе? Может быть, он полагает, что красноречивый портрет американского президента на купюре — лучшая гарантия ее благосклонности?

— Я… наверное, я соглашусь. Но это будет в последний раз, — наконец решилась она, — в виде исключения.

Они встретились у входа в зоопарк на «Баррикадной». Он выглядел, словно ожившая картинка мужского журнала мод — стильное полупальто цвета «кафе оле», явно сшитые на заказ шерстяные брюки, безупречно белая рубашка. Он вручил ей цветы — такого шикарного букета Нина не получала никогда в жизни. Чего в нем только не было — вызывающе роскошные бархатистые розы цвета дорогого французского вина, трогательно-нежные полураспустившиеся ирисы, миниатюрные кустики мелких розовых гвоздик и какие-то незнакомые ей зеленые цветы на толстых сочных стеблях.

— Это цветная капуста, — пояснил Иван.

— Ну да?

— Честно, декоративная цветная капуста. Сейчас это очень модно.

Нина рассмеялась. Рука об руку они вошли на территорию зоопарка, Иван галантно придерживал ее за рукав пальто.

— Почему именно в зоопарк?

— Сам не знаю, — пожал плечами Иван, — в зоопарк почему-то захотелось. Не знал, кого позвать. Дети у меня уже взрослые, младшему — девятнадцать. Они бы меня на смех подняли. Любимой женщины нет. Вот я и вспомнил о тебе.

Около пруда с лебедями они остановились. Помолчали, облокотившись о ледяные перила. Нина никак не могла придумать, с чего начать разговор. Стоит ли вообще поддерживать беседу? Или это хорошо, что им уже есть о чем вместе помолчать?

— Извини за бестактность, а сколько тебе лет? — вдруг спросил он.

— Для моего возраста это еще не бестактность, — засмеялась Нина, — наоборот, я всегда стараюсь выглядеть постарше. Мне недавно исполнилось семнадцать.

— Ско-олько? — Он, прищурившись, посмотрел на нее, а потом неожиданно протянул руку и взлохматил ей волосы. — Семнадцать? Да ты моложе моего младшего сына? Какой кошмар!

— Разве в агентстве ты не узнал, сколько мне лет?

— А зачем? — удивился Иван. — Я только по фотографии выбирал. Ты мне понравилась, и все. Понравилось выражение глаз, улыбка. Мне показалось, что все остальные девушки что-то из себя вымучивают, а ты — нет.

— Просто это была непрофессиональная фотография, — рассмеялась она.

— Ну я же не знал. — Он комично развел руками.

На улице уже была настоящая весна — слепящее солнце прыгало в мелких ледяных лужах, о чем-то кричали тощие мокрые вороны. Иван и Нина гуляли по аллейкам вокруг полузамерзшего лебединого пруда.

— Скажи… а ты часто пользуешься услугами «Феникса»? — наконец решилась спросить она. Ей давно хотелось задать этот вопрос.

— А что, ты уже ревнуешь? Не волнуйся, нечасто. Если честно — в первый раз.

— Мне все-таки интересно, — Нина смотрела не на Ивана, а вдаль, где на подтаявшей льдине сгрудились лебеди, — зачем тебе это надо? Зачем покупать общество девушки, если можно самому ее пригласить?

— Можно мне не отвечать на твой вопрос? — улыбнулся Иван. — И еще… Нина, я кое-что хотел тебе предложить. — Его внезапная улыбка погасла, теперь он был серьезным и выглядел на свои пятьдесят пять.

— Что? — заволновалась она. — Спрашивай — что?

— Я хотел тебе предложить, — тихо сказал он, — Нина… А пойдем посмотрим на верблюда!

И расхохотался.

Однажды Александрина Павловна сказала Нине:

— Детка, ты уже год в Москве. Ты могла бы быть хорошей моделью, но ты не умеешь правильно ходить. Поэтому я не могу предлагать тебя на показы мод. Ты же теряешь половину заработка, ведь показы проходят каждый день.

— Значит, мне надо взять уроки дефиле, — серьезно согласилась девушка.

— Знаешь, — задумчиво проговорила Аля, — мне кажется, в тебе есть какая-то природная грация, некая индивидуальность. Скажи, а ты никогда не занималась танцами?

— Танцами? — переспросила Нина. — Ну занималась в детстве хореографией. Художественной гимнастикой — немного. И даже когда-то мечтала стать балериной, но меня не приняли в студию, сказали, рост слишком высокий. А что?