Дочь?

Дочь!

Наверняка в тот момент я выгляжу как идиот: стою и улыбаюсь самой дебильной улыбкой.

Какой же я дурак! Какая любовница?! Она его дочь!

А я, идиот, нафантазировал.

На душе сразу становится так легко и приятно, будто не камень, а целая глыба свалилась.

— А мы с вами встречались, — замечает Василиса, заглядывая прямо мне в глаза. — Вы придержали лифт, когда я торопилась отдать отцу папку с документами.

Сил хватает только кивнуть. От взгляда её каре-зеленых глаз моё сердце принимается колотиться пуще прежнего, а желудок сжимается от волнения. Мне хочется отвести взгляд, лишь бы никто не заметил внутренних метаний, и в то же время я желаю смотреть на неё и смотреть, запоминая каждую чёрточку: изгиб губ, мелкие лучики морщинок в уголках глаз от улыбки, небольшую впадинку на виске, судя по всему след от ветрянки.

— Старею, Серёг! — смеется Лев, отвлекая меня от разглядывая Василисы. Усилием заставляю себя перевести взгляд на друга, и сделать вид, что я его внимательно слушаю. — Пора уже на пенсию, видимо. То одно забываю, то другое, спасибо девчонки мои меня страхуют.

— Рано, пап, ты о пенсии заговорил! — возмущенным тоном замечает Василиса, расставляя стаканы. — А вот отдохнуть тебе не мешает.

— Кто ж спорит! — усмехается Лев. — Я всегда “за” отдых!

В столовую возвращается Верочка с большой коробкой конструктора, на которой изображён пиратский корабль. Девочка подбегает к Матвею и протягивает подарок.

— Это тебе!

Сын застенчиво прижимается ко мне, исподлобья глядя на Веру. И хоть глаза его загорелись при виде любимого конструктора, он даже руку к коробке не протянул.

— Матвей, ну что ты такой невоспитанный! Что сказать нужно? — тут же возмущается Оля.

И пока Оля не принялась стыдить сына при чужих людях, я спешу присесть на корточки. Забираю у Верочки коробку и передаю сыну. Знаю, что из моих рук Матвей не побоится взять.

И это срабатывает — сын прижимает к себе подарок и неловко улыбается девочке.

— Спасибо, Верочка, — благодарю я, показывая пример сыну.

И Матвей тут же повторяет за мной, прошептав еле слышное, но все же “спасибо”.

— Как соберёшь, покажешь?! — интересуется Вера, наклоняя голову вбок, внимательно разглядывая моего сына.

На этот раз Матвей отвечает без моего “наставления”, шепнув короткое “да”.

— У нас всё готово! — в столовую входит Людмила, перетягивая на себя внимание. — Лёва, ты не забыл про алкоголь?!

— Ну вот снова! — хохочет Лев и обращается к моей супруге — Шампанское, вино, коньяк, Ольга, вы что желаете?

— Нет, благодарю, — очаровательно улыбается Оля. — Предпочитаю безалкогольные напитки.

— Как скажете! Тогда вам малиновый лимонад по рецепту моей тёщеньки, царствие ей небесное! — кивает Лев и, переведя взгляд на меня, хитро подмигивает. — Серёга, ну ты-то хоть меня поддержишь? Вишневая наливочка! Сам делал!

— Конечно поддержу.

Мне как никогда хочется выпить, потому что несмотря на то, что столовая наполнена ароматами еды, я чувствую едва уловимый аромат духов Василисы, и пьянит меня не хуже алкоголя. И это совсем ненормально!

По приглашению хозяина мы рассаживаемся за стол: я по левую руку от Льва, по правую руку садится его жена Людмила. Матвея я сажаю рядом с собой, чтобы он не чувствовал себя неловко. Оля же занимает место следом за нами.

— Ну что, дорогие мои! — Лев первый берет в руки стопочку и поднимает её. — Предлагаю выпить за судьбу, которая неспроста свела нас с Серёгой снова вместе! В прошлую нашу встречу мы многому друг у друга научились, я уверен в этот раз для нас тоже уготован какой-то жизненный урок! За судьбоносную встречу!

Застучали бокалы. Залпом выпиваю настойку, которая действительно оказывается крепкой, но очень вкусной.

— Ешьте, гости дорогие, стол к концу застолья должен быть пустой. Матвей, не стесняйся, кушай, что захочешь, здесь все свои! — громогласно заявляет Лев и, словно первопроходец, первым подцепляет вилкой самую большую отбивную.

Я сразу же беру пример с хозяина и накладываю разнообразных блюд и себе, и сыну. Оля же занята разговорами и совсем не заботится, чтобы Матвей хоть что-то съел, при том, что она прекрасно знает его застенчивый характер. Оля считает, что это делает его более самостоятельным, мне кажется, что только сильнее вгоняет в состояние стресса. Но я не виню супругу, в конце концов я тоже родитель и вполне могу позаботиться о сыне. К тому же я так редко его вижу…

— У вас прекрасный дом! — восхищается моя жена. — Очень гармоничный дизайн, всё между собой сочетается. Конечно, совершенно не соответствует современной моде, но просто удивительно красиво! Прошу, посоветуйте вашего дизайнера, сейчас так тяжело найти достойного мастера. Наверное, вы заплатили баснословную сумму за такую красоту!

— Ни копейки! — расплывается в улыбке Лев. — А дизайнер сидит перед вами. Весь дом оформляла моя дочь Василиса.

Очередное упоминание старшей дочери Льва заставляет меня оторваться от еды и вскинуть взгляд на девушку. Она скромно улыбается в ответ на похвалу отца, слегка розовея щечками. Так невинно и мило, что меня охватывает какой-то непонятной нежностью. Какого чёрта я вообще решил, что такая девушка может согласиться стать любовницей? Не похожа она на роковую соблазнительницу… только почему я не могу отвести от неё взгляда, словно меня примагнитили у ней?!

— Неужели?! — неприкрыто удивляется Оля. В ее голосе отчетливо слышатся нотки недоверия. — Да у вас талант… — но почему это звучит как-то неискренне?!

— Благодарю.

— И это её не единственный талант. Вообще она всегда мечтала стать детским врачом, прям грезила помогать детям! Но Людочка сразу сказала, что с её чувствительной душой и мягким характером она не сможет работать. Слишком будет всё близко к сердцу принимать, переживать. Васька, конечно, упрямилась. Тогда я попросил друга устроить её на стажировку в детскую онкобольницу. Это было жестоко, но после недели рыданий Вася поняла, что не сможет себя сломать и отказалась от этой идеи. Правда не до конца. Сейчас она волонтер, мечту свою осуществила — помогает детям и животным, а по профессии дизайнер. Оформление дома было её дипломным проектом. Я сначала радовался, думал — будет работать у меня, со временем возглавит компанию, но увы, работает на чужого дядю.

— Когда дети хотят независимости, это хорошо! — тут же подхватывает Людмила. — Значит они самостоятельны и им будет легче приспособиться к реальной жизни. К тому же, у каждого человека своя судьба! Никто не обязан идти по стопам своих родителей и исполнять их мечты.

— Все они у нас самостоятельны. Варенька вон чуть ли не с десяти лет планировала из дома уйти и жить отдельно! Раз десять сумку собирала, еле отговаривали. Помнится, один раз, собрала сумку, да не одежду взяла, а своих многочисленных кукол, а медведь любимый не залез. Стоит, ревёт, но упрямо утрамбовывает, — принимается рассказывать про среднюю дочь Лев, переводя на нее не менее гордый взгляд. — Мечтала стать циркачкой, потом гимнасткой, потом актрисой. Позже увлеклась пением, а потом танцами. В итоге пошла учиться на врача.

— Врач в семье — это же прекрасно! — улыбается Оля, разглядывая Варвару. А средняя дочка Липатовых ей нравится явно больше.

В ответ на замечание моей жены Василиса сжимает губы, словно пытается сдержать смех. Варвара же гордо выпрямляет спину, откинув косы назад, и одаривает Олю хитрым лисьим прищуром.

— Не думаю, что вы бы хотели попасть ко мне на прием! Я будущий патологоанатом.

А вот теперь пришел черед удивляться мне.

— А почему именно патологоанатом?

— Клиенты тихие и спокойные, и, если что — никто уже не пожалуется, — подмигивает девушка, а я печенкой чувствую, что за милой внешностью средней дочери Льва прячется совсем непростой характер. А что Василиса?

Лев снова весело хохочет, с гордостью посматривая в сторону своих дочерей. Да, я бы на его месте тоже гордился.