— Хорошо, пап! — соглашается Матвей. — А можно я возьму свои старые мягкие игрушки, чтобы подарить собачкам?

Конечно, я разрешаю, но ставлю себе галочку, спросить у Василисы, можно ли собакам такое.

Быстро собираюсь сам и помогаю Матвею. Сын набирает два полных пакета игрушек: плюшевых мишек и заек, разных мячиков и даже резиновых утят, с которыми когда-то любил купаться. Помогаю ему загрузить добро в багажник и усаживаю в автокресло. Василису вижу издалека: девушка стоит и ждёт нас у ворот своего дома.

*Василиса*

Ну вот почему снова всё идёт не по плану?!

Это должен был быть вполне хороший, спокойный день, но внезапно папина спина снова даёт сбой. Кряхтя и стоная, он укладывается на диван, подставляя свою пятую точку для укола. И если папа разрешает маме поставить ему укол — значит ему действительно плохо.

— Прости, дочь! — вздыхает он, натягивая штаны и переворачиваясь на спину. — Подвёл я тебя. Наобещал, а сам вот — старая развалина.

— Пап, ну что ты такое говоришь? Никакая ты не старая развалина! Всё хорошо, мы справимся. И без тебя там есть кому руками поработать! — успокаиваю его. — А ты лежи, отдыхай. И слушайся маму! — целую его в щёку и бегу одеваться.

А когда спускаюсь, отец меня “радует” — со мной едет Сергей Миронов. А точнее я еду с ним. Хорошо ещё, что он будет с сыном, я совсем не хочу оставаться с мужчиной наедине.

Встречаю их у ворот. Когда Сергей выходит из машины, принимаю самый независимый и безразличный вид, хотя от его улыбки моё сердечко сначала замирает, а потом принимается радостно трепыхаться, словно хочет выпорхнуть из груди в его руки.

— Доброе утро, — приветствую его. — Спасибо, что согласился, Сергей.

— Да не за что, рад помочь. Лев там что-то говорил про инструменты?!

— Да-да, они у гаража стоят, возьмёшь?

Сергей идёт в указанном направлении, и вскоре возвращается с папиным чемоданом. Ловко закидывает его в багажник, словно он ничего и не весит (а он весит! Я пыталась его поднять!). А я стою и как влюблённая дурочка любуюсь им — на мужчине простая майка, которая ему видимо стала немного мала — ткань обтягивает грудные мышцы и крепкие руки, выгодно подчёркивая их. Поспешно отворачиваюсь, нервно сглатывая.

Дура! Дура! Дура!

Тянусь к задней двери.

— Штурман должен сидеть впереди! — весело замечает Сергей и уже серьёзнее добавляет. — Если ты не против…

Послушно сажусь на переднее сидение. Приветствую Матвея. Пара слов и мальчик начинает мне отвечать, а я и рада подхватить. Сергей в наш разговор не вмешивается, уверенно ведёт машину, всматриваясь в дорогу. Иногда приходится указывать ему на повороты, но в целом мне удаётся не контактировать с мужчиной. Взгляд то и дело цепляется за его сильные руки, лежащие на руле, а лёгкие заполняет его аромат, ненавязчивый, но безумно приятный. Благо приют находится недалеко от Солнечного, поэтому я не успеваю окончательно поехать крышей.

У ворот нас ждёт Варенька со своим парнем Антоном. Антону двадцать три, он айтишник, трудится в крупной компании и весьма неплохо растёт. Тоха очень серьёзный и два года по-честному ходил с Варькой “за ручку”, пока ей не исполнилось восемнадцать лет. А потом взял и сделал сестре предложение. И хоть Варя любит Антона, она уговорила его спросить её ещё раз через пару лет. Пришлось Тохе смириться и занять выжидательную позицию. Он вообще молодец: со стороны кажется, что Варвара им вертит — раздаёт указания, как заправский командир, а Тоша безропотно со всем соглашается. Но я-то точно знаю, что только с Антоном Варенька становится невероятно мягкой и ласковой кошечкой, позволяя ему быть в их паре главой.

— Здравствуйте, Сергей! Привет, Матвейка! — машет Мироновым Варвара, а потом бросает на меня подозрительный взгляд. — Что папа совсем слёг?

— Совсем. Мама ему укол сделала, а на понедельник к врачу записала.

— О, если он согласился пойти к врачу, тогда реально серьёзно! — цокает языком Варя. — Спасибо, Сергей, что согласился приехать. Втроём бы ребята тут до вечера возились, ну а с Матвеем мы вообще быстро управимся! Будешь помогать папе?

— Да! А можно мне будет посмотреть собачек и кошечек?

— Конечно, — присаживаюсь перед ним на корточки. — Я тебе обязательно всё здесь покажу. Только давай договоримся, что ты будешь меня слушаться и не трогать собачек без разрешения.

— Договорились! — кивает Матвей.

Ласково глажу его по плечу и приглашаю всех на территорию приюта. Здесь я чувствую себя своей — как-никак уже четыре года являюсь волонтёром-куратором. Попала сюда совершенно случайно, с группой из института. Попала и пропала… И теперь частичка моей души принадлежит этому местечку.

Обогнув административное здание, идём к месту, где будут располагаться будущие вольеры. Здесь уже стоят крепкие металлические конструкции из профиля, которые сварили работники отца. Осталось только разместить там деревянные будки и установить ворота из сетки-рабицы, которые тоже готовы. Пока мужчины раскладываются, к нам присоединяется ещё одна моя коллега Даша и двое мужчин семейства Сидоровых: муж и сын нашего администратора приюта. Привожу трёх самых миролюбивых собак: Фёдора, Нору и Ялту, которые с радостью носятся рядом с нами, играют с игрушками, что привёз Матвей.

— Не волнуйся, все они привиты, доброжелательны и социально адаптированы, чужих не боятся, — говорю Сергею, замечая, как он с опаской смотрит на Матвея, играющего с псами.

— Спасибо, — улыбается в ответ Сергей. — Я не волнуюсь, скорее удивляюсь. У мамы моей есть пёс, спокойный добряк, но Матвей к нему даже не подходит, боится. А тут играет с совершенно чужими собаками.

— Бездомыши умеют растопить сердечко. Как бы мы ни старались, им не хватает внимания и любви, и они всеми силами стараются получить её от любого. Не все такие, конечно, есть и пугливые, озлобленные, недоверчивые к чужакам. Но и таких можно приручить, если постараться.

— Давно ты здесь?

— Четыре года.

— Ничего себе! И как тебя сюда занесло?

Рассказываю свою историю, а Сергей внимательно слушает, кивая. И мне кажется, он смотрит на меня с уважением и даже восхищением, и у меня от его взгляда словно крылья за спиной раскрываются.

Вот только летать мне на них нельзя — разобьюсь.

Отхожу от Сергея к Дмитрию Семёновичу — мужу нашего администратора Марины Евгеньевны. Показываю набросанный план и объясняю размеры предполагаемых домиков. Дмитрий Семёнович тут же берёт командование в свои руки — мужчины принимаются за работу, и скоро нам уже передают первую будку. Мы с девочками вооружаемся кисточками и принимаемся обрабатывать домики для собак антисептиком. Матвейка то крутится возле нас, то убегает к мужчинам. Я ненадолго отвлекаюсь, показываю ему кошкин домик, где мальчик застревает надолго, тиская котов и играя с ними. Марина Евгеньевна забирает его с собой, чтобы напоить чаем с конфетами, а я возвращаюсь во двор. Вижу, что уже девять будок готовы, а мужчины достраивают последнюю.

— Антисептик закончился, — отчитывается Варенька. — На две будки не хватило.

— Ничего страшного, завтра Маша и Лиля придут красить, я их попрошу докупить антисептик, — отмахиваюсь, с удовольствием оглядывая получившуюся работу. Теперь мы сможем принять на десять бездомышей больше — десять домиков для них готовы. Очень надеюсь, что они будут временными!

Когда мужчины вбивают последний гвоздь, благодарю всех за помощь. Собираем инструменты и прощаемся с Сидоровыми и Дашей.

— А я голодная! — заявляет Варя, когда мы все вместе выходим к машинам.

— Кто бы сомневался! — улыбается Тоха, закидывая инструменты в багажник. — Поехали, мой голодный зверь.

— А может все вместе? — Варенька переводит взгляд от меня, к Сергею, и так наивно хлопает ресницами, словно невинный ангел. Открываю рот, чтобы отказаться, но тут отзывается Матвей:

— Пап, я тоже хочу кушать.

— Поехали! — кивает Сергей и смотрит почему-то на меня, словно моё слово решающее.