Смеялись, в итоге те, кто сумел выстроить логическую цепочку с попыткой присвоить наработки Доминиона и последующими несчастьями, постигшими тех, кто привык не принимать во внимания действующую букву галактического закона. На сегодняшний момент можно сказать, что любой, кто пытался использовать в свих целях те или иные доминионские конструктивные решения, пережил столько невзгод на своем пути, что едва ли в ближайшие годы сможет вернуться не просто к экспериментальному производству, но и к производству вообще.

Космические сражения пехотных подразделений без использования кораблей в галактике сложились давно. И каждая новая война так или иначе привносила новые веяния в подобную тактику. Однако, со временем они оказались утрачены.

Войну Клонов можно назвать успешным возрождением тактического мастерства. И здесь заслуги не только Энакина Скайуокера с его 501-ым легионом, тренированным для всех возможных условий полей сражения. Множество иных легионов и корпусов, а так же куда как менее значимых армейских соединений обогатили военную науку подобного рода знаниями.

Оттолкнувшись от переборки, агент Кросс устремил свое тело вперед по коридору. Многофункциональная броня, сенсоры которой сканировали все окружающее пространство, защищала его как от безвоздушного пространства, так и от возможных ловушек. А таковых на борту огромного дредноута не могло не быть.

Словно в ответ на его мысли, в десяти метрах впереди него, там, где прокладывал путь всей группе Уоррен Бароса, из неприметного технического шкафчика выскочил разумный. Гуманоид, облаченный в темные одежды, не сковывающие движения, с кислородной маской на лице, он бросился к мореллианцу. Запалив свой световой меч, он попытался одним ударом разделить гуманоида на две половинки строго по поясу.

Не учел он лишь одного — Бароса не просто так считался чуть ли не живой легендой. Инструктор школы выживания в опасных условиях, отреагировал на атаку столь ж стремительно, сколь и результативно.

Пулевой дробовик, который он использовал в этой миссии, выплюнул навстречу аколиту россыпь металлических поражающих элементов. Одновременно с этим самого Баросу отнесло от той точки, где он находился, к краю коридора. Крупная дробь прошила костюм аколита, вышибая из его тела многочисленные пузырьки крови.

Алый световой клинок пропахал то место, где только что находился Бароса, не причинив тому вреда. Аколит был еще жив, но…

Следующий за Баросой гранд-адмирал Траун вскинул свое ручное оружие и прострелил раненному и дезориентированному противнику голову. Тело дернулось и поплыло по коридору. Световой меч, оставшись без хозяина, погас, сделав парочку никому не причинивших вреда оборотов вокруг своей оси.

— Аколиты, — констатировал Кросс. — На корабле все же кто-то выжил.

— Это было ожидаемо, агент, — флегматично ответил Траун. — Несмотря на электро-магнитное излучение и общую разгерметизацию внешних отсеков, во внутренних частях дредноута сохранился воздух. Некоторые разумные тоже выжили.

— Некоторые, — вздрогнул Кросс, вспомнив заваленные трупами коридоры и отсеки…

Члены экипажа корабля — как простые разумные, так и клоны, штурмовики, пилоты, техники, наемники, несколько последователей Темной Стороны… Некоторые отсеки, которые они пересекли, оказались буквально наполнены трупами, дрейфующими в пространстве.

Они поднялись на борт после тщательной подготовки и спустя сорок семь минут после облучения звездолета.

Сорок семь минут — ровно столько времени гранд-адмирал дал экипажу дредноута на то, чтобы попытаться спастись от неминуемой смерти. Прибывшие подразделения пиратов с охотой принялись за свободное истребление тех немногих выживших пилотов противника, переживших чудовищную бойню. Но, по большей части, они просто скучали, обследовали место боя в писках чего-то ценного.

Не останься на борту корабля-невидимки R7, Кросс бы начал переживать о том, не попытается ли их «кинуть» отказавшийся от рейда на корабль Клеф. Командир пиратов предпочел перебраться на свое судно и не связываться с кораблем-призраком.

Так что их снова четверо… Четверо разумных, у которых имелись личные счеты к Кроналу.

Кросс продвигался к личным апартаментам бывшего Директора Разведки Империи, чтобы осуществить личную месть. Пусть прошло немало времени, но еще никогда он не был так близок к тому, чтобы прикончить ублюдка. Нет. Не за все его злодеяния. За вполне конкретный обман Элли Старк и смерть их нерожденного дитя.

Бароса двигался вперед, чтобы отомстить за свой народ и узнать о его судьбе. Маловероятно, что Кронал убил мореллианцев. Как полагал Траун, он все же использовал их ради того, чтобы улучшить свою клонирующую армию.

Траун пришел сюда, чтобы поставить точку в затянувшемся противостоянии. И ему не был нужен сам Кронал — его убьет Кросс. Траун шел сюда за тем, кто командовал войсками Кронала. За своим оппонентом, способным предугадывать действия Трауна и размещать для него ловушки.

У Джехана имелось несколько догадок о том, кто бы это мог быть… Но он предпочел оставить свои мысли при себе.

Наверное, один только Альфа, замыкающий их отряд, оказался здесь потому, что получил приказ. Впрочем, насколько знал Кросс, Семнадцатый вызвался добровольцем и имел возможность отказаться.

Оставляя за спиной один полный мертвецов отсек за другим, Кросс внутренне даже содрогался от мысли, как тысячи и тысячи разумных буквально задохнулись в тесной консервной банке, не в силах спастись. Пусть Траун и предполагал, что они попробуют сделать что-то для своего спасения, реальность превзошла все ожидания.

Если до сих пор Кросс считал, что самое мощное и устрашающее оружие в руках Доминиона — это ракеты с антиматерией, то сейчас… Он не просто не сомневался в этом — он был уверен: самое страшное, безжалостное и неукротимое оружие Доминиона — гранд-адмирал Траун.

Что еще из глубин веков изыщет его сумрачный гений?

Бомба с антиматерией, способная буквально испарить целый мир, уже была.

Электро-магнитное излучение, буквально сжегшее всю электронику на борту дредноута, уже тоже, продемонстрировано…

И… Вероятно впервые в жизни, Кроссу было страшно.

— Интересно, — всех привлек голос Альфы по внутренней связи. Бароса, Траун и Кросс обернулись. — А ведь у этих штук есть защита… Никто не возражает, если я посмотрю, что стало с оборудованием?

— Да, конечно, — разрешил Траун. — Это будет познавательное зрелище.

Клон застыл рядом с одним из рабочих терминалов, который более никогда не заработает.

Нехитрым путем, поддев рамку монитора, клон оторвал ее от креплений. В коридоре тут же появился ворох мелких частиц. Изоляция проводов, кусочки гари, развалившиеся от термического воздействия изоляторы, предохранители…

Как будто в коридорах недостаточно и другого подобного хлама.

— Все военное оборудование защищено от «ионки», — прокомментировал Альфа, выдернув из терминала какой-то блок. На вид — большой блок предохранителей и схем, пусть и закоптившихся. Но, стоило только клону сжать их в руке, как все обратилось разноразмерным хламом. — Но эта штука просто сожгла все. Адмирал, разве не слабеет излучение, проходя такое большое расстояние, да еще «тратясь» на сжигание подобных устройств? Заранее извиняюсь за вопрос, я тут не компетентен, я солдат, а не ученый.

Конечно Семнадцатый лукавил. Благодаря генетическим изменениям, он и его братья, «альфы», имели отличный интеллект. И создать гипотезу он мог без проблем. Но, кажется, клон настолько шокирован, не веря до последнего, что ЭМИ на подобное способно, что просто хочет получить ответ.

— Боюсь мой ответ не может претендовать на строгие научные критерии, однако, я попробую объяснить в деталях, — скромно произнес Траун, схватившись за техническую ручку на потолке. Когда-то за нее держался электрик, меняющий проводку и панели освещения…

— Военное оборудование имеет защиту от ионного излучения, благодаря чему оно не выгорает, а лишь выходит из строя. Проще говоря — «сгорают предохранители». Правда, во всем, что в этот момент имеет питание. Эта защита. Так называемого, «аналогового» образца. Электромагнитное излучение опасно для «аналоговых» технологий из-за особенностей передачи «аналогового» сигнала, который подвержен электромагнитным помехам. Это связано с тем, что характеристики передаваемой электромагнитной волны: её амплитуда и частота, находятся в прямой и непрерывной аналогии с оригинальным сигналом, и любая внешняя помеха накладывается на него как неотделимая часть. В сверхмалых количествах внешняя электромагнитная помеха может проявляться в виде шума, двоящихся контуров на мониторах, ряби изображения на экране. Однако мы использовали запредельную мощность, которую едва ли когда-то просчитывали разумные. Все это привело к сплошному короткому замыканию во всех рабочих элементах, имеющих электрическое питание. Что, в дальнейшем, и привело к перегоранию всех задействованных и запитанных элементов. Поскольку конструкции кораблей не предусматривают одновременный отказ всех без исключения систем сразу, даже ионное излучение не способно на это, то противник просто не имел шанса на то, чтобы перезапустить системы. Потому что проводка банально выгорела, оборудование уничтожено, а резервные механизмы… Что ж. даже если они попробовали их запустить при помощи аварийных источников энергии, то не смогли переключить управляющие сигналы.