И вот, наконец, древняя ситская алхимия снабдила страждущего всеми необходимыми знаниями для сотворения особого устройства, способного управлять органическими кристаллами, что формировали структуру миндорского плавлеита.

Однажды Император, раскрывая во всей красе первейшую цель ситхов — обмануть смерть, поведал об исключительном ритуале, во время которого становилось возможным переместить своё сознание из одной физической оболочки в другую. Сам Палпатин, несомненно, подумывал использовать для такой процедуры собственных клонов, однако планы Кронала отличались куда большими амбициями.

Раз уж настолько искусный трюк взаправду был осуществим, Кронал принял решение исполнить его как угодно — но не для переселения в клона. В конце концов, его собственное тело в физическом отношении оставляло желать лучшего, а служение Великой Тьме подточило и отняло те немногие ресурсы, которые позволяли ему находиться в стоячем положении, кормить себя собственноручно и дышать своими лёгкими — то есть всё то, что теперь ему заменяла встроенная в гравикресло система жизнеобеспечения. Зачем же тогда довольствоваться заменой дефектной и плохо функционировавшей оболочки на другую, точно такую же, что обязательно станет подводить и столь же плохо функционировать?

Ну уж нет. Ревностное поклонение Великой Тьме продемонстрировало иной путь к могуществу, во сто крат грандиознее любых мечтаний Палпатина: переселить разум внутрь молодого, пышущего здоровьем и привлекательного тела, какового сам Кронал был лишён и в лучшие свои годы. Тела, более могущественного в Силе, нежели Вейдер, и потенциально более могущественного, чем даже Палпатин. Тело настоящего героя, признанного всеми здравомыслящими гражданами галактики, всеобщего любимца, воплощавшего собой несокрушимый символ справедливости и непогрешимости…

Он не стал бы просто обращать Люка Скайуокера на службу Великой Тьме. Зачем ему это? Люк Скайуокер уже находился под патронажем Тьмы, даже не догадываясь об этом, хотя он владел несоизмеримо могучей силой разрушения, что посрамила и знаменитую «Звезду Смерти».

Нет. Вместо того чтобы обращать Люка Скайуокера куда бы то ни было, Кронал сам планировал стать Люком Скайуокером и продолжить исполнять священный долг перед Великой Тьмой.

Ради всего этого и затевалась пресловутая Миндорская кампания.

Чтоб получить сосуд, способный выдержать сознание Кронала и возглавить самый чудесный из инструментов Великой Тьмы.

Труды пошли прахом.

И не только Миндорская кампания.

До того переломного момента в его жизни, когда он обнаружил истлевшее тело собственной дочери, убитой Кайлом Катарном, он создал поистине огромное количество различного рода ловушек и заготовок для реализации своего плана. Многие из них он создал и вовсе до Миндора, планируя с помощью своих марионеток сеять хаос и создавать нестабильность в галактике. Которую он, впоследствии, под личиной Люка Скайуокера, должен был победоносно сокрушить. Сея все больше смертей, разрушений и причиняя бесконечную боль.

Все, как он умеет.

К великому сожалению, все пошло не по плану. Далеко не по плану. Не по основному, и даже не по резервному.

И, как только он готовился к тому, чтобы воплотить третью итерацию своих намерений, в его планы вмешался совсем уже не учтенный фактор. Тот, что вообще не должен был оказать хоть сколько-нибудь стоящего влияния на замыслы Кронала.

Гранд-адмирал Траун.

— Надо полагать, вы пришли сообщить мне, адмирал, что ваш план не реализовался? — прибытие своего слуги Кронал ощутил задолго до того, как задал вопрос. Но не спешил к разговору, наслаждаясь тишиной и покоем.

— Траун и его команда не осуществили проникновения на наш передовой форпост, — доложил обладатель белоснежного кителя.

— Это точно, или вы не смогли обнаружить проникновение? — поинтересовался Кронал.

— Точно, господин.

— Любопытно, — Кронал пригладил бороду. — Он снова обошел вас, адмирал. Не находите это ироничным?

— Как вам будет угодно считать, господин.

— Как и всегда — сама лояльность, — рассмеялся Кронал.

Смеялся он долго, несколько минут. От души, во всю силу искусственных легких и кибернетических имплантов.

После чего, так же, как внезапно начал, так же и закончил.

— Значит, он может быть в любой части наших территорий? — уточнил он.

— Именно, повелитель.

— Не хорошо, — Кронал устало посмотрел себе под ноги. — Вы ведь понимаете, что он прилетел сюда не ради прогулки по окраинам галактики?

— Вполне понимаю это, господин, — эхом ответил адмирал. — Однако, все это вызывает определенные опасения.

— Разумеется, это ведь Траун, — посмотрев на слугу, Кронал усмехнулся. — Вот только действует он максимально не так, как предполагалось, адмирал. Я не припомню еще никого из своих оппонентов, кого бы не смог понять и чьи действия не смог бы предвидеть с помощью своих способностей. Что довольно необычно… Потому как я перестал видеть связанное с ним будущее практически сразу после того как в галактике наблюдалось мощное возмущение Силы. И теперь, спустя почти два года с этого феномена, я уверен в том, что возмущение Силы прямо связано с тем, как Траун круто изменил свое будущее. И не только свое — вся галактика перекроена так, как он хочет ее видеть.

— Потому вы и заманиваете его сюда? — спросил адмирал. — Хотите изучить?

— Изучить? — усмехнулся Кронал. — Смешно сказано. Нет, дорогой мой адмирал, изучать я его не собираюсь. Мои планы куда как более практичны. Он прекрасный инструмент в моем новом плане.

— И получение его стоило всего того количества потерянных комбинаций? — уточнил адмирал.

— Стоило, — согласился Кронал. — И будет стоить еще больше. Возможно, что даже всего, чем я обладаю и что имею. Ты, конечно, тоже не плох, мой друг. Ты сослужил мне огромную службу. Но вскорости Траун займет твое место. И тогда мой план всецело воплотится в жизнь. Кто бы не стоял на моем пути.

— Да будет так, повелитель. Но, — адмирал на мгновение задумался. — Что вы намерены делать, если он не присоединится?

— Делать? — усмехнулся Кронал. — Едва ли я, ты, и вся наша армада сможем что-то сделать, если он откажется присоединиться к нам. Скорее всего он нас просто уничтожит.

— В таком случае, что мы должны сделать? — поинтересовался адмирал. — Какими будут ваши приказания, господин?

— Что делать… — многозначительно произнес Кронал, посмотрев в бесконечную тьму перед собой. — Что делать… Похоже, что у меня нет даже предположений на этот счет, адмирал.

— В таком случае…

Слуга задумался, словно подбирал слова.

— В таком случае? — уточнил Кронал.

— Мы в дерьме, господин.

Одиннадцать ‎лет‏ ‎и ‎тридцать пятые ‎сутки ‎после ‎Битвы‏ ‎при‏ ‎Явине…

Или ‎сорок ‎шестой‏ ‎год ‎и ‎тридцать пятые ‎сутки‏ ‎после‏ ‎Великой‏ ‎Ресинхронизации.

(Один ‎год,‏ ‎седьмой ‎месяц ‎и ‎пятнадцатые ‎сутки ‎с‏ ‎момента‏ ‎попадания).

— Вот что я тебе скажу, — мрачно произнес Альфа, сходя по аппарели корабля-шпиона. — Если на этой планетке и есть то, что поможет нам победить, то явно, это не то, что мы видим. R7, ты согласен?

Дроид, стоящий у трапа, согласно засвиристел.

— И, кажется мне, что тут мы найдем исключительно проблемы.

Астромех утвердительно гукнул. Помолчав, он добавил еще несколько звуков на бинарном.

— Ага, — невесело усмехнулся Альфа. — Уверен, что с тобой уж точно будет все в порядке. В этой глуши ты — как слиток ауродиума. Конечно, если аборигены знают, какой ценностью тот обладает. И, если тут есть аборигены. Или вообще кто-нибудь живой, кроме нас.

R7 одобрительно и негромко прогудел ответ.

«Вот что мне нравилось в R2-D2», — подумал клон, наблюдая за стоящими чуть поодаль гранд-адмиралом, шпионом и мореллианцем. — «Астромех всегда готов поучаствовать даже в самой безумной авантюре. Интересно, это его базовая функция под названием: » Маленький дроид всегда готов следовать по пути опасностей, куда бы я его ни завел?''.