— Вы просто оправдываете бойню! — оскалился Мор, сжав кулаки.

— Я делаю свое дело так, как умею, — отрезал Флемминг. — Повторюсь — единственное, что может остановить мою блокаду, осаду или штурм — это дети. Лишь дети невинны по своей природе. Взрослые разумные либо достаточно сообразительны, чтобы сбежать или воспользоваться коридором для эвакуации, который я оставил, либо же они погибают. Перед тем, как температура расплавила конденсаторы и проекторы щитов, разными путями из города сбежали почти двадцать пять тысяч разумных. Все они задержаны нашими патрулями и ожидают встречи с контрразведкой. Остальные либо не захотели, либо не смогли спастись. Это их личное дело.

— По-прежнему звучит как оправдание массовой бойни, — прорычал Мор.

— Я не привык повторяться, — пожал плечами «Блокадник». — Мне поставили задачу — я ее выполнил. Планета под контролем Доминиона. Ее гарнизон уничтожен. Большая часть мирных жителей спасена. Значительная часть инфраструктуры сохранена для дальнейшего использования. Моя работа завершена. 442-ой осадный батальон готов к выполнению следующей задачи.

— Вы получите ее не раньше, чем мой рапорт достигнет гранд-адмирала, — предупредил Мор. — Не думаю, что Траун одобрит подобное.

— Это решать только ему, — равнодушно заявил «Блокадник». — Война против тех, кто с радостью пустит тебе кровь и вырежет все несогласные подчиниться планеты, требует безжалостности.

Последнее, контр-адмирал Мор слушал, направляясь к выходу.

И пусть в помещении резиденции правительства работали системы кондиционирования воздуха, Александра буквально сжигало изнутри.

Вступая в бой с неизвестным мечником, Люк вполне допускал, что проиграет сражение. И к середине боя, когда шквал ударов одного светового клинка, дополнился вторым, у него уже не оставалось сомнений в этом.

Он держался исключительно на врожденном упрямстве и чувстве долга. На мыслях о том, что он не имеет права проиграть. Ведь из-за его поражения погибнет и второй разумный — Кип Дюррон.

Люк отчаянно оборонялся. Неистово и яростно, не отступая даже на миллиметр. Спокойствие, с которым он начал сражение, постепенно перерастало в апатию, а затем, в отчаяние.

Это пугало. Ибо Люк начал сражение как джедай. Но видел, что он недостаточно джедай, чтобы стоять на своем и справиться с угрозой.

Те мысли, разговоры, действия, что происходили во время его обучения у леди Тано, начали на него влиять. Темная Сторона, которой он не поддался в плену у Императора, вновь пролила свой соблазнительный яд в его разум.

С каждым ударом, после которого он ощущал слабость в руках, ощущение приближающегося конца становилось все ближе. Как и усиливался шепот Темной Стороны.

Она вещала о силе, которой одарит его.

О победе над врагом, что будет ничтожен, стоит только Люку отринуть в сторону самоконтроль.

О величии и власти.

О способностях, о которых джедаи могут только лишь мечтать.

О том, что он спасет и защитит всех, каждого разумного в галактике.

О том, что обретет оружие, способное сразить самого Императора.

О том, что коснуться Темной Стороны можно лишь немного, взять ее силу, но не отдаваться ей, как это сделал отец.

Что он силен сам по себе, а тренировки у леди Тано закалили его. Он не поддался Императору, а потому в любой момент может вернуться к Свету.

Нужно лишь взять эту силу… На минуту… На секунду… На мгновение…

И тогда он победит врага.

Тогда, он защитит Кипа Дюррона…

Тогда, он уничтожит Императора…

Люк отвергал каждый довод Темной Стороны, понимая, что с каждым новым предложением она все же находит путь к глубинам его сердца. Но он был готов сражаться до последнего, стоять на пути Света…

Изящным приемом противник перерубил его протез. Но сделал это лишь в два приема.

Первый клинок вошел до середины искусственной кости, замерцал и погас. Но даже этого хватило, чтобы созданный в Доминионе протез, оказался не способен полноценно функционировать. Искусственные пальцы мертвой хваткой сжали рукоять светового клинка…

Противник растерялся лишь на мгновение. И уже скользящим ударом второго меча закончил начатое.

Снайперский выпад и второй зеленый клинок входит точно в прорезь, оставленную первым. И в этот раз внешняя оболочка протеза, имеющая кортозисное напыление, как и искусственная кость протеза, уже не смогли сдержать вражеский натиск.

Мгновение, и Люк остался без оружия. А второй меч его врага все так же функционировал.

— Кортозис в протезе? — рассмеялся гигант. — Изобретательно. Но второй раз ты со мной этот фокус не провернешь. Конечно, если твоя шея тоже не из кортозиса.

Размашистый обезглавливающий удар противника Скайуокер пропустил над собой, согнувшись в поясе. И тут же рухнул на спину, получив удар бронированным сапогом в лицо.

Оторвавшись от песчаной поверхности Коррибана, Люк рухнул на бесчувственное тело Кипа Дюррона.

Кровь и боль застлали разум. Лишь на мгновение он позволил гневу и отчаянию овладеть собой…

Иссиня-фиолетовая Молния Силы сорвалась с его пальцев, устремившись в противника. Люк интуитивно вложил в нее все свои темные эмоции, направляя ситское оружие так, как это делал Император. Весь свой гнев. Ярость, боль, страх, разочарование, опасения…

Расхохотавшись, противник с легкостью перехватил Молнии Силы зеленой полосой энергии своего оружия, отводя в сторону. Гигант сделал стремительный шаг вперед, отводя Молнию Силы в сторону от себя. Его бронированная лапища сомкнулась вокруг левой кисти Люка…

— Как бы не так, щенок! — прогрохотал голос противника.

В следующее мгновение Люк закричал от боли: гигант раздавил его левую ладонь. Хруст ломающихся фаланг и костей кисти был настолько сильным, что Скайуокер не смог сдержать свой крик. И лишь отголоском сознания, краем взгляда, застилаемого болью, он увидел, что его крик смог отбросить противника на несколько шагов назад.

Подобно невидимой волне звукового бластера, боль и страдания Люка обрушивались на противника, корежа его броню, заставляя металл впиваться в тело… Гигант закричал и сам, рванулся вперед стремительной черной молнией, готовясь разрубить Люка на куски. Крик Силы больше не мог его остановить…

Но лишь потому, что нечеловеческие усилия воли, которые применил молодой Скайуокер, лишили неконтролируемый гнев своей разрушительной силы. Люк задушил свои бушующие эмоции ментальным контролем, попытался было направить их на противника, как управляемое оружие… Но Крик Силы затих, не созданный для рамок.

Это стихия, которую можно либо выпустить, либо запереть.

И тем самым молодой мужчина лишил себя оружия. Чем воспользовался его противник.

Зеленый клинок взлетел над головой гиганта, молнией опустился вниз…

С шипением и треском практически перед самыми глазами Скайуокера, блокируя смертельный удар, возник белоснежный клинок светового меча. Тоньше, чем в его оружии, элегантнее, проворнее… Как длинный стилет, предназначенный не сколько рубить и резать, сколько колоть и протыкать.

— Что за…? — гигант опешил, с лязгом заклинившего металла посмотрев в сторону от Люка.

Туда, где стояла грациозная, но излучающая смертельную опасность тогрута. Легкая походная броня, не сковывающая движений, поджарое тело… И ледяная ярость в глазах.

— Ты!!! — заревел противник Люка, отступая. — Я знаю тебя!

— А я знаю тебя, — Скайуокер попробовал подняться, но Асока Тано, разминая шею, жестом и дуновением Силы, сделала ему недвусмысленное предупреждение. — Точнее, знала того, кем ты когда-то был, генерал-джедай А’Шарад Хетт.

— Джедай? — опешил Люк. Нет. Он догадывался… Но то, что это оказалось правдой. То, что его учитель знает того, кто его чуть не убил…

— Падаван Тано, — произнес, будто выплюнул названный джедаем. — А я думал, что сучка Скайуокера не пережила Приказ Шестьдесят Шесть. Что ж… Тогда. Прежде чем я прикончу сосунка Избранного, я разделаюсь с его недоученицей!