— Это соревнование, сэр? — уточнил Ульта.

— А ты что, думаешь, будто я позволю какой-то металлической болванке стать лучше, чем мои пилоты? — фыркнул Менсх. — Не в мою смену, капитан. Действуйте, он вот-вот начнет.

Разговор с КДП не длился долго.

Но этого оказалось достаточно блокадному прорывателю для того, чтобы преодолеть значительную часть дистанции в двести пятьдесят единиц. Именно такое пространство разделяло «Повелителя бурь» и его звездолеты с границей минного поля Аммууда.

— «Удар», за работу, — приказал Ульта, наблюдая на сканерах, как к огромному звездолету начали стекаться самодвижущиеся мины противника. — Пусть он большой, но уж точно не продержится долго. Мин там слишком много, так что… Это еще что такое?

Доминионский блокадный прорыватель даже не думал о том, что кто-то или что-то могут нарушить его работу.

Передняя полусфера корабля озарилась всплесками алой энергии.

«Искусственная тибанна», — мгновенно понял Лайт, запуская в работу компьютер самонаведения. Похоже, что создатели этого корабля решили экономить на дорогостоящей природной тибанне. А ведь именно ее поставляют в Регулярный флот, как наиболее пригодную и высокоэффективную. Не говоря уже о том, что искусственная тибанна в значительной степени портит орудийные установки.

А, с другой стороны… Блокадный прорыватель да еще и с функцией тральщика — это звездолет практически заранее обреченный на скорую гибель. Ему и не нужны первоклассные запчасти и вооружение… Теперь понятно откуда у него старые куатовские двигатели: их сняли с какого-то из модернизируемых бывших имперских звездных разрушителей.

Лайт безошибочно определил, что на борту новейшего звездолета стоят штатные скорострельные лазерные пушки. Они используются на кораблях Доминиона для защиты от скоростных целей. И превосходно справляются с поставленными задачами.

Вот только сейчас они защищали монстра не от налета МЛА противника, а от наседающих на него самодвижущихся мин Корпоративного Сектора.

Чем ближе подходил прорыватель, тем больше на его корпусе возникало огневых точек. В моменте, когда он врезался во внешнюю грань минного поля, в передней части корабля будто разверзлись врата в преисподнюю.

Лайту пришлось включить светофильтры на максимальное затемнение, чтобы не ослепнуть — настолько велика была вспышка белоснежного пламени с красноватым отливом.

«Похоже, все», — решил командир эскадрильи, выпуская по захваченным компьютером целям ракеты.

Однако, его предположение оказалось неверным.

На некотором отдалении от все не затухающей вспышки взрыва, начали возникать множественные мелкие взрывы. Слишком многочисленные, чтобы можно было счесть их случайностью.

Ударные канонерки приблизились к месту прорыва достаточно близко, чтобы иметь возможность наблюдать за тем, что происходит на самом деле.

В сияющем коконе света детонаций, блокадный прорыватель продолжал вгрызаться в оборону неприятеля. Сотни и сотни мин непрерывно взрывались на поверхности его корпускулярного щита, создавая сияющий ореол, слепящий всех, кто приблизился к кораблю.

Сквозь защиту от физических объектов, с обшивки корабля не прекращали бить многочисленные скорострельные лазерные пушки. Львиная доля самодвижущихся боеприпасов неприятеля были уничтожены именно ими.

Корабль от носа до кормы был буквально усеян орудийными гнездами. Прорыватель не сбавлял хода, притягивая к себе как можно больше мин. И все для того, чтобы они уничтожались в попытке навредить кораблю.

— Невероятно, — озвучил мысли Лайта его ведомый. — Какую ж прорву энергии жрет эта махина⁈

— Подозреваю, что внутри все сплошь забито реакторами солнечной ионизации, цистернами с тибанной и кластерными бомбами, — произнес Лайт, выпуская новый залп ракет.

— Кластерные? — удивился ведомый. — Как на фрегате МС30с производства мон-каламари?

— Именно, — сказал Ульта, наблюдая за тем, как сквозь открывшиеся на доли секунды части корпускулярного щита проскочили десятки молниеносных снарядов. Да, именно так оно и происходит — чтобы произвести выстрел энергетическим оружием, не требовалось нарушать целостность защиты корпускулярного поля. Но, чтобы выстрелить кластерными бомбами, приходилось синхронизировать запуск с приоткрытием бреши щита. Зачастую это стоило кораблям уничтожения, ведь хитрые враги могли проникнуть сквозь брешь…

Но не в этом случае.

В противниках у прорывателя были мины, не обладающие хитростью и высоким искусственным интеллектом. А потому ничто не могло воспользоваться уязвимостью корабля.

Меж тем, звездолет Доминиона не просто пробился в середину минного поля неприятеля. За ним оставался такой огромный фарватер, что сквозь него мог пройти целый флот. Против неприятеля сыграла стандартизация оборонительных позиций.

Самодвижущиеся мины по умолчанию соединены меж собой в единый кластер, который реагирует на обнаружение неприятеля и бросает в его сторону все мины в радиусе двухсот единиц — максимальной дальности сканирования. И теперь, когда у Доминиона есть взломщик таких минных полей, то весь кластер мин, отвечающих за этот сектор, попросту разрядился об щиты блокадного прорывателя или были расстреляны его орудиями.

Фактически, Доминион получил возможность пройти к орбите Аммууда по парадной дорожке. И, Лайт не сомневался, что именно так и будет, как только прорыватель-тральщик закончит свою работу.

Кстати о ней.

Эскадрилья «Удар» выполнила первую часть поставленной задачи. А потому, молча и без переговоров в эфире, покачав плоскостями сменившим их канонеркам из другой эскадрильи, подчиненные Ульты взяли обратный курс.

«Повелитель бурь» все так же величественно дрейфовал в сопровождении крейсеров и фрегатов. Вот только Лайт практически сразу заметил корпус и второго линейного корабля.

— И что тут делает заградитель? — задал он сам себе риторический вопрос.

Один из кораблей класса «Доминирующий» преспокойно висел за кормой линейного крейсера и вовсю раскидывал свои гравитационные тралы.

Не успел Ульта этому удивиться, как произошло сразу три вещи.

Первая — на сканерах появились красные отметки. Что могло означать только одно — находящиеся в системе дроиды-разведчики обнаружили прибытие вражеских кораблей. И находились они как раз в тылу десантного обоза, который так беспечно оказался далеко за пределами зоны, в которой штурмовой отряд мог им оказать помощь.

«Но, как⁈» — удивился Ульта, машинально отдавая приказ своим подчиненным:

— Боевая тревога!

Вторая вещь, которая произошла — это выход из гиперпространства вблизи с «Повелителем бурь» всех до единого универсальных десантных кораблей. Уже приближаясь к ангару линейного крейсера, Ульта заметил, что ни на одном из УДК нет отметин от попаданий. Возможно, конечно, что все артиллеристы противника внезапно окосели.

Но больше походило на то, что каждый десантный корабль был окружен дефлекторным щитом и внезапное появление противника не оказалось таким неожиданным для командования.

Ну, и третья вещь…

— Сэр, вы видите это? — уточнил Удар-Два.

— Вижу, — тихо ответил Лайт, наблюдая за тем, как гаснут красные отметки на сканерах.

А в том месте, откуда сбежали УДК, раз за разом расцветали огненные вспышки взрывающихся звездолетов Корпоративного Сектора.

— Доклады, сэр, — капитан Тшель подошел ко мне, сжимая в руке деку. — Капитан Оланд рапортует о том, что противник так и не прибыл в систему Урдур.

— Они и не собирались туда, — лаконично сообщил я. — Аммууд?

— Флот неприятеля прибыл намного раньше запланированного, — озадаченно произнес командир «Химеры». — Вероятно есть какой-то обходной путь…

Молодой офицер оборвал себя на полуслове, выжидательно посмотрев на меня. Тшель честно пытался проработать ситуацию, но понять откуда именно пришел враг, он не смог.

И никто бы не смог. Чтобы понять изящество расставленной ловушки, нужно знать и понимать того, кто ее расставил.