А еще, чтобы попасть в мандарины надо сначала стать как минимум мэром. Ну и заслуг иметь, вагончик или даже два. Ну и вообще… в общем, должность эта, почти аристократическая! Хоть и, номинально, демократическая. А реально… почти наследуемая. Ведь имея кучи связей с рождения, и папку с мамкой с нужными статусами, легко заполучить себе все нужные заслуги и даже уважение народа, ведя «предвыборную компанию» с пеленок.

Мандарина можно свергнуть, но для этого надо быть прям совсем тираном и самодуром на троне, встав всем сильным мира сего поперёк горла. Трон же под нынешним властителем провинции, как бы не шатается, так что зачем ему лишняя поддержка? Или он… хочет метнутся выше? В верховные? Возможно, возможно — слушаем и дальше его этот «мед» и «сладкую патоку»!

— Недопустимо, чтобы у людей, что воевали во благо всех, по итогу ничего не было! — повторил он фразу за моей сестрицей, — И вы делаете великое дело, помогая всем этим людям! Однако, — погрустнел он, — Людей, что остались без жилья так много… боюсь, ваши усилия… лишь капля в море, лишь жалкая крупица помощи, на фоне всеобщего бедствия. — сделал он грустную мордашку, а сам, чуть склонив голову, словно бы в грусти, печали и повинности, и думая, что мы не видим его лица, стал пристально наблюдать за каждым нашим жестом, мимикой, и глазами.

Хитрый лис! Только мы. Даже и не моргаем.

— Нас не интересуют эти «так много», — довольно грубо сказала сестрица. — мы не собираемся помогать всем.

— Понимаю, — ничуть не расстроился собеседник, — всем не помочь, тем более если это надо делать лично. Однако, я организую фонд, и…

Так вот оно в чем дело! — воскликнул я в душе — Деньги! А мы… символ, для их получения! Хитро-хитро! Умно! Прям… вах!

— Нас, не интересует. — отчеканила сестра.

— Но люди….

— Нас не интересуют все эти людишки, — прошипела сестренка, почти рыча. — что прятались по норкам, а теперь выползли и просят помощи, — стала девчонка довольно злобной, и волосы на её голове зашевелились сами себе, став походить на плещущее пламя, и собеседник не мог этого не заметить, и мгновенно понял, что деффочку лучше не злить. — Своим мы поможем сами. Без фондов, и иной сторонней помощи. — почти прорычала она, — Максимум, что может сделать город и вы для них — выделить землю, и обеспечить будущий район коммуникацией и инфраструктурой. Но я не думаю, — помотала она головой. успокаиваясь, и приводя прическу в норму, — что для этого нужен сбор великих фондов. Если же вы откажитесь помогать, мы и сами как ни…

— Не-не-не! — замахал руками мандарин, показывая буйство эмоции, хотя я почти уверен, что обычно он куда более сдержанный, а это только для нас, для выбранной им маски для общения с нашими моськами, он такой вот открытый и эмоциональный, — Город и я, обеспечим всестороннею поддержку вашим начинаниям! То, что вы делаете, уже само по себе большое благое дело! Так что не волнуйтесь, такую мелочь, — явно покривил он душей. — как поддержка развития инфраструктуры в восстанавливаемом районе города будет на высшем уроне!

— Очень на это надеюсь. — улыбнулась сестренка.

Дальнейший разговор, прошел в формате не о чем. Мандарин, упустив возможность сделать нас иконой своей пиар компании, сделать символом своего фонда, уже не пылал столь большим энтузиазмом вести с нами беседу, и во что-то нас втянуть. Поняв, что мы не так просты, или просто упрямы, и на простую удочку не клюнем, и работать на него за печенку точно не станем. А иных заготовок для «рыбалки» у него явно не было, так что… он предпочел лишний раз не махать удилом, дабы не пугать рыбу.

Но тянуть из нас информацию, это ему никак не мешало! Так что он активно интересовался всеми нашими дальнейшими планами. Узнал, что мы планируем построить еще тридцать-сорок домов как уже построено, намекая, что нам бы не помешал хороший участив в черте города, с метрополитеном и прочими удобствами.

Узнал, что мы не планируем в ближайшее время вести масштабных охоты на тварей, ввиду усталости и необходимости отдыха. И это его почему-то обрадовало. Поинтересовался, когда мы планируем проходить официальную церемонию вступления в ранг, на что получил невнятный ответ — как закончим с делами! Поинтересовался, не хотим ли мы выступить в СМИ, но получив жесткий ответ «НЕТ!», более не поднимал эту тему.

Еду за ужином ни мы ни он, так и не заказали, и по факту, просто болтали за пустым столом. Довольно долго, надо сказать трепались! Видимо мандарин все же надеялся на что-то нас раскрутить и, уже когда мы собрались обоюдно расходится. Наконец стало ясно, на что.

— Скоро организуется благотворительный аукцион, — заговорил этот «сто крат», и сестра стрельнула в собеседника глазами, с видом «А не пойти ли тебе на ху-ху?», и он тут же постарался поправится, поясняя, — Вы можете сами распорядится деньги, напрямую передав их страждущим! Или сами свой фонд организовать…. Порой, лучше просто помочь деньгами, чем самостоятельно взваливать на себя авантюру со стройкой. Раздача всем квартир хорошо, но это хлопотно, вы не находите? — и мы переглянувшись, были вынуждены с ним согласится, — Порой проще продать что-нибудь, — кивнул он на нашу шкурастую «броню». — эдакое за хорошее деньги, а на них уже купить жилье пострадавшим, или просто дать им сумму на покупку. Как мне кажется, это… проще. — улыбнулся он, вполне искренней улыбкой, пожимая плечами, показывая, что где-то там, под набором масок, все же есть, вполне себе живой человек, и он, не совсем уж нечувствителен к проблеме.

Плохо живут жители — плохо живет провинция! Плохо живет провинция — и мандарину нехорошо! И престиж, и… вообще! Или же он просто… сочувствует нам? Деткам-пятеркам, могущественным охотникам, что из-за своих внутренних правил и принципов, вынуждены заниматься такой мелочью и сиволапостью, как строительством жилья для плебса своими маленькими ручками? Хм.

И на этом наша беседа окончательно закончилась, мы распрощались, и покинули ресторан. Сели в свой лимузин, чтобы доехать на нем до другой стороны широкой улице. Ну и… чтобы переодеться, да! Не посреди проспекта же голыми задами сверкать⁈ Правда, есть подозрения, что голые попки все же попали в пару объективов, ведь мы, снимали мерзкие шкуры в тот же миг, как заходили в салон авто, чтобы не портить его магией, и прочими, гадостями, источаемыми этими шкурами.

Но это все неважно! Вышли мы уже вполне нормально одетыми, спустились в метро, доехали до конечной станции, совершили пробежку по пустому туннелю еще на три станции вдаль, выскочили на поверхность слегка пугая строителей, и, под светом фонарей, и шум кипящей даже среди ночи работы, принялись доделывать свой водопровод. Срок в два дня выйдет уже завтра — надо успевать, хотя бы самим.

Доделали трубопровод, все соединив и сварив воедино. Установили для удобства дальнейшего подключения стальных систем пару каменных гранитных вентилей — надо было сразу все из него делать, а не жопится на материла! Да, дороже, толще стенка, но насколько проще делать из монолита, чем все вот это вот! Установили переход, камень-сталь, и заглушки туда навинтили. Каменные правда, но давление держат!

Давление собственно тоже подали, пусти воду из замка, опустошая его запасы — внутренний объём всех трубопроводов велик! Все проверили, убеждаясь, что нету течей или каких-либо иных проблем. И дали добро, на закрытие бетонных желобов бетонными же крышками и обратную засыпку всех оставшихся не засыпанными траншей.

Получили смачный удар бетонной крышки по одной из труб! Труба, как ни странно, не рассыпалась и течи не дала, но… пришлось менять кусок, на всякий случай! А сантехники нам, прямо так и сказали:

— Вот потому-то и спрашивали, как это дело чинить!

Комментировать мы их слова не стали, спустили давление, воду, заменили кусок, вплавив его, повторили весь процесс… получили славный удар по одной из труб! На этот раз была труба канализации, и её на давление мы не испытывали — выйдет же все через унитазы! Так что она была пустой, и… мы стали опасаться, что и прочие трубы, при прочей засыпке без нас, были не раз стукнуты там, в траншеях! Но откапывать сейчас все… гарантированно получить смачный удар по одной из труб!