— С людьми проблемы не будет, — сказал охотник-глава охотников, закончив все обдумывать, сделав короткую паузу в их недлинном разговоре, — Только чем вы им платить будете? — улыбнулся он лукаво, а дети скисли и переглянулись.

Тут же повеселели и указали пальчиками на Павла, лукаво улыбаясь. Их мать, мельком взглянув на детей, помотала головой, но тут же вернула взор на журнал, с видом «меня нет, ничего не знаю. И вообще — моё дело журнальчики читать!».

А Павел крякнул в душе — во хитрецы! И я наивными еще их считаю! Все на меня решили повесить, паршивцы! Впрочем, даже если это будет сродни кредиту за доспехи, вариант вполне приемлемый! Только… что-то кажется, будто выплачивать такой кредит придется вечно.

— Мы попробуем сделать вам образец доспехов, — сказали дети, вновь начав играть в перегляди друг с другом, — Подождите с пол часика, ладно? — сказали они, почти хором, словно бы это один человек, а не два, и получив от него короткий кивок, не дожидаясь более внятного ответа, провалились сквозь пол, словно бы тот стал жидкой водой.

— Вот так вот всегда. — сказала их мать, и подняла глаза на мужчину. — И даже самовар прихватили, сорванцы! — самовар тут же выскочил из стола, и мгновенно закипел, а на столе рядом появились пряники, баранки и заварник с чаем.

Но женщина, глядя на все это, лишь прицокнула языком. И со вздохом вернулась к каталогу.

Павел задумался — а как они собственно узнали, что матери что-то нужно? Наблюдают удаленно? И… насколько удаленно они могут так видеть? И насколько детально и подробно? — но обдумывать эту мысль не стал, а стал вместе с женщиной изучать каталоги мебели. Прикидывать как бы выглядела в реальности та или иная мебель, и насколько бы она была хороша. Рассказывать личный опыт обладания определенным видом шкафов и коек, накопленный за годы жизни, ну и так далее тому подобное, болтая, не затыкаясь.

И женщина, к середине разговора наконец оттаяла! Начала охотно участвовать в обсуждении, делится мнением, спрашивать, советоваться, ну и всячески проявлять свой живой интерес. Словно бы и правда, без работы фантазии по представлению каталожной мебели в реальности, без выдвижения из стен её готовых образцов, для неё эта тема была безынтересна и безыдейна. Но возможно… она просто немного страшится собственных детей. Все же они… охотники! Пятерки! Почти что всемогущи. А она — обычная женщина.

Дети вернулись из… того, где они были, примерно через час. Выходя из стены, словно бы там был дверной проем, и что-то обсуждая на ходу. В руках у них ничего не было, шли налегке, так что Павел даже на мгновение испугался и расстроился — не получилось! Но потом вспомнил где он и с кем и расслабился. Повернувшись к ним, на своей высокой табуреточке.

Но прежде чем успел открыть рот и сказать слово, голос подала мать деточек:

— Вот этот вот пуфик хочу! — указала она пальчиком на пуфик в каталоге, делая вид лица слегка капризным, но совершенно точно бескомпромиссным «Хочу и всё!».

А пуфик там… безвкусный и безыдейный! Павел с ней буквально пять минут назад обсуждали, насколько это убожество из убожеств. Безвкусица, гадость и мрак! Насколько он… ущербный… за девять тысяч Юнь! И это, его бешеная и неоправданная цена, тоже была предметом продолжительного обсуждения, занявшая примерно треть всего времени, что они тут пили чай вдвоем.

Девочка сощурив глазки, уставилась на это убожество на бумаге. А мальчик, крякнув, жестом руки, вывел из пола точно такой же пуфик, но сделанный из камня.

— Нет! Не то! — обижено свела бровки женщина. — Я хочу этот! И только этот!

— Да чем наш хуже! — вывела девочка второй, почти такой же пуфиг из камня, отличающийся от пуфика брата только фактурой камня-сырья, из которого он сделан, — Шикарный же пуф! — указала она на него двумя руками.

— Тут пуфик деревянный! — запротестовала мать, вновь надувая губки в обиженно жесте капризной девицы, которой не угодишь, пока желание не исполнишь.

И из пола тут же выехал третий пуф, целиком из красного древа.

Так они и так могут⁈ — вскинул брови Павел, но ничего не сказал, лишь задумался о том, как они сделали пуфик из монолитного куска древесины без швов — вырубили что ли из такой огромной чурки⁈ А где… чурку эту раздобыли? Где вообще в мире растут такие деревья, из которых можно… сделать ТАКОЕ!

— Тут с позолотой! — потыкала пальчиком женщина в картинку на бумаге.

Из пола, со вздохом детей, вылез четвертый пуфик, деревянный и с позолотой. Все, как на картинке!

— Все равно не то! — продолжала протестовать женщина, — Кожи нет! Не та она!

Пятый пуфик вылез покрыт кожей, явно принадлежащий раньше какой-то твари подземелья. И брови Павла поползли вверх, и от факта того, кому принадлежала шкурка, что пущена сейчас на мебель, твари, что явно неслабая, судя по уровню маны от материла!

Да только на взгляд Иф не сумел опознать эту тварь по уже выделенной коже существа, и ему стало интересно, какими свойствами и характеристиками обладала эта тварь, уровня восьмого, что сейчас, столь беспечно пущена «на барабан» для обтяжки отдельных элементов мебели изделия для капризной женщине.

— Все равно! — продолжала протестовать мать двоих детей-пятерок, продолжая развивать каприз, и мебельный террор, — Я хочу именно этот! Из каталога! — потыкала она пальчиком в бумажку, показывая её детям, и внимательно смотря на них сверху вниз, — Вот такой же и только такой! И что бы даже с чеком был! И с гарантией мебельного магазина!!!

Дети посмотрели на Павла — мужчинка пожал плечами в ответ, не понимая, что тут вообще можно поделать с этим натуральным чистопородным женским капризом, и издевательством, словно бы их мать, эта самая Маргарет, не взрослая женщина с двумя детьми, да сложной жизненной ситуации и большой ответственностью за мир, а… какая-то капризная принцеска, аристократка из сказок, или просто дочь богатого промышленника, с рождения купающаяся в роскоши. И Павел даже знает пару таких! Но… что с этой Маргарет не так? Почему такой… сюр?

— Хорошо, — пожали дети плечами, вновь переглянувшись, начали говорить слово за слово друг за другом, — Купим тебе этот пуфик, — из магазина, — с чеком, — не переживай! — сказали они последнее слово хором и улыбнулись, а их мать как-то сдулась от такого ответа, явно не ожидая услышать подобный ответ и настраиваясь на что-то иное, возможно на длинный спор и настаивание на своем.

Отказ детей исполнить желаемое и угодить в издевательстве и вселенскую обиду за неисполнение её сокровенного желания.

— Купите… — тихо пробормотала она, не поднимая глаз от пола, и опустив ближе к нему и каталог с мебель, — Купите да.

— Конечно купим! — радостно пропищала девочка и толкнула в бок своего братца.

— Прямо завтра! Вот все непременно! Это не проблема! — протараторил тот, тоже лыбясь до ушей, и вставая в горделивую позу «Я у мамки супер сын».

— Купите… — пробормотала женщина еще тише и выронила каталог из рук.

— Мам, ну ты чего? — подскочила девочка к родительнице, пр обнимая, а та, прижав руки к лицу, похоже начала реветь.

Павел, хотел было что-то сделать, как-то утешить, но… встретился с суровым взглядом девочки, обнимающим свою мать, четко прочитав в её глазах «Не лезь!» и вновь сел на табуретку. А девочка и мать, просто провалились сквозь пол, исчезнув с места где были, словно бы их тут и не было. Мальчик тоже пропал из комнатки, и неизвестно даже когда.

Через мгновение на стол, с которого вновь исчезла вся еда, упала с потолка чешуйчатая нагрудная броня, огромная, под размер тела не маленького охотника за столиком, и явно имеющая некую магическую природу в своей сути.

Предложений примерить, Павлу не поступило — как видно слишком заняты своим самым важным делом эти дети! Но Иф скромностью не болел, а потому решил доспех примерить на себя. Снял пиджак, рубаху, под которыми далеко не голое тело, а уже надета подобного типа броня, только с более крупными чешуйками и вставками пластинками металла, прикрывающими разные части тела доспеха. Ну и качеством броня на председатели хоть и была из разряда неплохих изделий, но явно несколько уступала тому, что лежало сейчас на столе.