— И за штанами завтра приходите! Вот! — добавила девица, продолжи напирать, — Вам же, как понимаю, снаряжение тоже нужно?

Павел, сглотну, несдержанно кивнул — хищник внутри, почуял добычу! И добыча сейчас, штаны со свойствами доспеха на груди! Это же сказка! Мечта!

— Все! Валите от сюда! — сказала он, мы будем спать!

Взмах её ручонки, и… Павел каким-то образом был выпнут из замка во внутренний дворик прямо через закрытую за его спиной дверь. Он даже не понял, как это произошло! Что было и как… как это все понимать⁈

— Шеф? Вы… — сказали его подопечные, и принялись изучать его чешую на груди.

А из закрытой двери, сквозь неё как сквозь воду, вылетала его старая защита. Рубаха и пиджак.

Все, выгнали! — понял Павел, и подобрав вещички, решил, что сессия «свидания» окончена. И пора валить, чтобы не нервировать уставших пятерок. Поел, надо и честь знать! — усмехнулся он про себя, и «собрав в охапку» своих людей, шустро покинул замок по мосту.

Мост, буквально в тот миг, как они ступили на землю, свернулся обратно в ковер, смотался рулоном, и исчез где-то за зарослями, и они остались на полутемной набережной, ведь даже свечение замка практически угасло, став тусклым и едва различимым, скрывая половину замка во тьме ночной и влажном речном воздухе, в дымке парящей на холоде реки, словно бы говоря — хозяева спать почивать изволили! Не мешайте!

— Вовремя мы… снимки сделали. — сказал один из людей Павла, наводя съёмочный аппарат на силуэт замка в ночи, и не видя нифига на экране своей весьма неплохой камере, — Сейчас бы ничего не наснимали уже!

— Босс, вы там чем-то… расстроили их? — поинтересовалась девица, которой очень понравился пресс лидера, отведя взгляд и немножко краснея щеками, — Сказали что-то не то? Или еще что?

Павел оставил вопрос без внимания, внимательно вглядываясь во мглу, прислушиваясь к магии и её потокам. К тому, как затихает сияющий магический замок, словно бы становясь обычным булыжников. А вернее, как он, старается стать призраком, незаметным для глаз силуэтом. Он… засыпает, вместе со своими владельцами.

— Похоже теперь их опять неделю не добудишься. — пробормотал он, вспоминая, сколь крепким может быть сон этих детишек, если они изволят поспать.

Опять сестра меня уломала поспать в обнимочку! На коленях конечно не ползала, но… я не сумел устоять пред её умильной рожицей, и заговорческим шепотком! Да и вцепилась она в меня как клещ! И… аргументировало все, что кроватей у нас тут нет, спать на полу или на шкурах моветон, належались уже как-то, ну и в старую квартиру ей идти спать совсем не охота, дурные воспоминания о давно прошедших временах! Все же для нас, мы в квартирке своей спали на койках своих уж не маленько давненько, уж десять лет как прошло с тех времен. Давно как бы… и то были не в самое простое время нашей жизни, что наложило, свой отпечаток на восприятие.

А потому — спать надо друг на друге! — такой веселый аргумент сестры. И неважно, что кто-то все равно будет спать на полу! Можно одеяло подстелить! И неважно, что они будет из той самой комнаты, из той самой квартиры! И неважно, что под одеялко на пол будет настелены шкуры монстров… сестренка хочет в обнимку!.. еле проснулся по утру через день — я так когда-нибудь усну и не проснусь с ней! В вечный сон уйду! Так эта зараза еще и, когда я уже очнулся и начал пытаться выбраться, уже высвободив верхнею часть тела из захвата цепких ручек, обняла меня ногами! И давай ворчать в полу сне:

— Братик, ты куда? Еще рано… поспи еще чутка! Пару дней… побудь со мной… братишка… — потянула она ручонки, чтобы схватить меня за талию, изогнувшись в калач на перинке.

— Сейчас мать позову, — нашел я убойный аргумент, примечая мать, блуждающею по замку, в поисках… что тут есть вообще.

Сестра тут же разлепила глаза перестав тянутся.

— Нет! — отшатнулась она от меня, но поскольку ногами все также держала мои ноги, получилось, что просто распрямилась.

Впала в легкую панику, захлопала глазами, окончательно проснувшись.

— Брат! — выдала своё возмущение в одно слово с кучей эмоций.

— Вставай, соня, надо в магазин ехать, за пуфиком! — усмехнулся я, глядя на её мордаху сверху вниз, — Мы итак профукали свое обещание маменьке.

— Да? А как… — задумалась она, вспоминая, — Точно! Теперь что, придется два тех уродливых чемодана покупать?

— Посмотрим. — пожал я плечами, понимая, что если купить два, денег не останется на прочие, ведь пфф тот дорог, а бюджет наш мал. — Нам еще две кровати покупать. — сестра закивала, соглашаясь с этой концепцией, — И одну большую для маменьки.

— НЕТ! — возмутилась она, чуть не плача.

— А будешь капризничать, вообще в отдельную комнату от себя поселю! — строго пригрозил я, и она надулась, сложив ручки на груди.

Но ногами меня все так же продолжала крепко и цепко удерживать! Прижимая к себе со всей недетской мощи! Будь вместо меня тут обычный человек, даже взрослый, а не хрупкий ребенок, или даже кто из охотников-слабаков, и было бы… кишмиш из фарша и костей! Её ногами можно прутья стали передавливать! Хотя во многом от того, что сталь от магии утратит свои свойства.

— Все, отпускай давай, — подергался я для проформы, — вставать пора.

Сестра надулась сильнее, оттопыривая губки, но ножки сжимать перестала, позволяя без проблем выбраться самому. Хитрюшка какая, однако! Я не отпустила, он сам сбежал!

— И одеться бы тебе тоже не помешало бы, сюда скоро мать придет.

— Тут даже двери нет, как она… оу, ладно. — заметила она объявившеюся дверь, ведущею как раз в тот коридор, где гуляла сейчас мать.

А сестра, с неохотой поднявшись, с охотой и самодовольством потянулась, и в следующий миг оказалась облачена платьице, в тоже самое, в котором щеголяла позавчера. Подергала его лямки, недовольно скривила губы.

— Маловата становится совсем, — проговорила она раздраженно, — Скоро я в свои вещи влезать перестану, буду рвать, неловкими движениями…. Брат!

— Ну чего опять? — вздохнул я, готовясь слушать очередной каприз, которыми вчера фонтанировала мать, а сегодня похоже пофонтанирует сестра.

— Ты можешь с этим что-то сделать? — подёргала она лямки.

— Растянуть? — усмехнулся я, сестра слегка насупилась, — С этим ты и сама справляешься, — усмехнулся я, и наше ложе отправилось хранится в тайник, пока его и вправду не заметила мамань.

— Нет, я про то, что я росту! Не хочу, — отвела она взгляд в сторону.

— Почему? — не понял я такого заявления,

— Не хочу и все! — добавила сестренка, а в это время в проход в комнату как раз заглянула мамка.

— Что это вы тут, опять не хотите? — поинтересовалась она, придирчиво осматривая комнату без окон и мебелью, с одной лишь аркой двери без двери, которой тут не было, пока мы спали.

— Не хотим оставаться тут, нужно бежать в магазин за пуфиком! — пропищала сестрёнка, гордо выпячивая грудь.

— За каким еще пуфиком? — удивилась мать, хлопая глазами.

— Ну как это… — проговорила сестрица, и жестом фокусника достала из неоткуда журнальчик с мебелью, и высунув язычок, и с энтузиазмом журнал полистав, под заинтересованный и немного удивленный взгляд матери, открыла нужную страницу, — Вот этот вот! — показала пальчиком на тот самый пуф, держа журнал на вытянутой руке, поближе к матери.

Мать прищурилась и стала вглядываться в картинку. Пытаясь узнать, понять, осмыслить….

— Убери от меня это убожество! — протестующе замахала она руками, отстраняясь подальше от журнала,

— Мы же обещали, что завтра пойдем покупать, — словно бы не заметив действий матери, продолжила сестра, подтягивая журнал к себе и разглядывая картинку, — Но вчера не получилось, так что пойдем сегодня. Купим, с чеком, все дела, прямо из мебельного, — закачалась сестра из стороны в стороны, жестикулируя руками, и играя эмоциями на лице, как бы говоря, «Всё будет так, как ты и хотела! Прям без проблем!».