У продавца отвисла челюсть. Потом полезли из орбит глаза, а челюсть пошла еще ниже, чем была — как это нет⁈ Да как это, как⁈ Да у охотников столь высокого ранга⁈ Да после всего⁇!!?! Сестренка тем временем продолжала задумчиво смотреть на кровать, словно бы что-то прикидывая в уме, вздохнула отвела взгляд, взяла меня за руку и хотела тупо молча уйти, но я, остановившись подле все такого же шокированного продавца, решил немного прояснить ситуацию для понимания.

— Все ушло в оружие и снаряжение. — сказал я ему, махнул ручкой, и мы ушли, оставив бедного и дальше пребывать в шокированости.

Ненадолго — минуты через две он очнулся, огляделся, заметил нас у кровати в соседнем ряду, стоящих взявшись заручки и пялящихся на койку подешевле… в десять раз дешевле! Но к нам не побежал, а побежал к стоящим в сторонке коллегам, собравшихся в плотную кучку и чего-то ждущих, и наблюдавших за ситуацией, наблюдающий за нами. Стал им рассказывать, активно жестикулируя, что бабла у нас нет, все ушло в копья — ну и правильно! Пусть так и думают! Стал говорить им о том, сколь много у нас было денег, раз мы столь легко разбрасывались копьями «по миллиону за штуку».

— Шта? — сказал я в слух, не удержав внутри свои мысли.

— М? — повернула ко мне сестренка свою моську, явно не слушая окружение за ненадобностью.

— Да не, ничего, так. — помахал я головой.

— Так думаешь, это кровать подойдет? — кивнула девчонка на койку, на которую смотрела.

Десять тысяч Юнь, и если верить этикетки, все почти тоже самое. Лебяжьего пуха нет, а так… хотя вот наощупь все же немного не то, не столь мягко и кафово, но это и плюс — слишком не разнежишься, и пружины пусть оооочень тихо, но все же скрипят, но за отсутствием отца… к сожалению, проблемы скрипа кровати вовремя ритмичных движений как-то нет. Да и неважно, есть этот скрип, или нет! Даже не будь он столь тихим, у нас же всё равно соседей нет! А когда были — шумоизоляция всех спасала.

— Ну, думаю, пойдет. — сказал я, щупая кровать двумя руками, — Не дешёвка точно, — взглянул я на ряд чуть дальше, где продавались койки от полутора тысяч Юнь, и выглядели они…. Лежанкой бомжей в ламинированной упаковке! — но и вполне подъёмная по деньгам роскошь. Мать будет довольно, только как….

— А причем тут она? — захлопала сестра глазами, смотря на меня.

— Э… а зачем нам тогда эта койка? — захлопал я глазами в ответ.

— Как зачем⁈ — удивилась сестра непритворно, — А нам?

— А нам зачем такая большая кровать⁈

— Спать. — насупилась сестрица, упирая руки в боки и смотря на меня как на ничего непонимающего дурочка.

— Спать? — я взглянул на койку и пересчитал оставшиеся деньги, — Мы максиму сможем купить две таких кровати на оставшиеся деньги.

— Ну так вот. — продолжила сестра смотреть на меня как на идиота, с позиции «Ты дурак, братик⁈».

— Э… вдвоем что ли спать?

Она кивнула головой, с видом «Наконец-то дошло!».

— Э не сестрица, — замотал я головой. — нам в обнимочку спать противопоказано, — сестра сдулась, опуская руки и плечи, и вообще, вся осунувшись разом, всем видом выражая «Поему⁈ Ну ПОЧЕМУ⁈», — Мы спим как сурки беспробудно, если обнимемся и спать уляжемся! Нельзя нам так спать, а то вообще не проснёмся.

Сестра хлюпнула носиком. Стала совсем грустной и печальной, а из глаз закапали слезы… Я подошел и обнял её утишая, прижимая к себе — она прижалась ко мне покрепче, продолжая хлюпать носом, вполне неподдельно расстроившись столь незначительно вещью, как невозможностью совместного сна.

— Нельзя нам вместе спать… давай лучше просто так, обнимемся, пока в сознании. Покрепче. — прижал я её к себе посильнее, и она ответила тем же.

Постояли, минут пять, заставляя продавцов, собравшихся в сторонке целой делегацией, и редких покупателей, озадачено пялится на наши персоны. Отстранились, разрывая объять и смотря друг дружи в глаза. Сестренка быстро утерла слезки и повеселела, я тоже улыбнулся — все ведь хорошо, все прекрасно!

— К тому же, бодрствуя обниматься даже приятней. — намекнул я, улыбнувшись еще шире.

Сестра кивнула, соглашаясь, но сказала совсем не в эту степь:

— Может просто будем спать по разным углам? Или спина к спине? — не утратила она надежды на двуспальную кровать.

Я замотал головой.

— А во сне мы перевернемся, и вновь друг дружку обними, засыпая вечным сном.

Сестра обижено надулась — ну хоть не плачет! И я, «пикнул» пальцем по её обиженному носику. Она запахала руками, словно кошка лапами, выражая своё возмущение. Я усмехнулся и тихонько засмеялся. Захотел её завалить, и повалять, нов вовремя сообразил — мы в мебельном магазине! В магазине с мебелью за десятки тысяч Юнь! С хрупким бетонным полом! Мы тут все разнесем, если начнем валятся! Устраивая тут недодраку. Низя! Низя!

А потому я вместо того, чтобы начать валятся, отпрыгнул на четыре метра назад, перепрыгивая через койку. Сестра, что тоже раззадорилась и была всерьёз настроена на борьбу, озадаченно на меня посмотрела — чего это ты⁈ Похлопала глазками, и с видом «Сейчас нападу! Покусаю, залапаю!» медленно пошла на меня. Я, с самым серьёзным видом указал на койку между нами, на которую сестрица не успела залезть, но явно собиралась.

Сестра остановилась, озадаченно посмотрела на кровать… опомнилась где мы! Поняв, что магазин хрупкий, и все же смотрят! Целая толпа! Куча народу! И в основном — продавцы и продавщицы — неловко зачесала затылок, глупо улыбаясь. И я только лишь вздохнул, под еще большее озадаченное хлопанье глаз толпы, и улыбнулся — вот такие вот мы! И что такого⁈

Потом мы пошли смотреть кровати поменьше, для нас двоих, каждому свою. Что-то выбрали — сестра вдруг решила взять розовую с рюшечками! Показывая мне язык и на что-то намекая. Намека я не понял, выбрал себе обычную аскетичную самую простую койку за триста с копейками Юнь — на мебель цены в городе явно никто не завышал, и с поставками тоже, похоже нет никаких проблем.

Койка мне досталась из дрянной дерявяхи, с болтающимися ножками, и откровенно фекалевовидным матрасом. Сестра мой выбор не оценила. И смотрела как на идиота — и зачем тебе этот хлам? На что ты им намекаешь? Издеваешься, да⁈ И в ответ на мою издевку, выбрала себе еще одну койку — раскладушку! О трех ножках.

Я выбор оценил, показал большой палец верх — крутой выбор! Молодец сестренка! Она мой жест не оценила, выбесившись в миг — ты что, брат, издеваешься да⁈ Я же подшутить хотела! А ты… ни в какие ворота! И опять чуть не разревелась!

Пришлось её утишать, и выбирать кровать побогаче, но узкую, что даже одному тесно! Чтобы точно никакая девка под бок не прилезла! Сестренка мой, и намеки, оценила — правильно брат, никаких девок! Не надо их! Ни к тебе в кровать! Но потом сообразила — а какие девки⁈ Это я что ли та девка⁈ Да как ты… выбирай другую койку, чтобы я могла прилезть! И опять надула щечки и встала в позу руки в боки.

Пришлось выбирать — кровать с оооочень скрипучим матрасом! Сестренка чуть не лопнула от недовольства — да ты издеваешься, да⁈ Да на этой кровати ведь одно движение, и вся комната не спит! Все соседи не спят, если бы не звукоизоляции! Не пойдёт! Ищи другую!

И больше не веря в моё благоразумие, сама мне выбрала мне кровать… огромный двуспальный аэродром. Здоровенную кровать, но без балдахина. Довольно дорогую так-то койку! Но всё же подъёмную по деньгам, и с очень интересным названием: Траходром холостятский! Модель Два один Ноль.

Я очень внимательно поглядел на сестренку кривя моську. А она… довольная как кот после рыбы весом с себя, лыбилась во все зубы стоя пред выбранной кроватью и даже не смотрела на меня в ответ! Хитрая зараза! И на что это она намекает, такими… кроватями⁈

— Обойдемся. — сказал я, и пошел прочь от данного аэродрома на ножках.

— Эээ! — опомнилась сестра, перестав лыбится и пялится в никуда. — Брат! Ту куда⁈ Замечательная же койка! В самый раз…

— Нет, это уже через чур. — замотал я головой, не оборачиваюсь. — Давай что-нибудь более… — я огляделся, и указал на ближайшею койку к нам. — обычное подберем.