— Возможно, для этого ещё слишком рано.

— Пойдём в паб.

— Мне очень жаль, но я хочу вернуться домой и увидеть свою жену и дочь.

— Дети... то, чего у меня никогда не будет.

Я провёл ещё несколько минут со своим братом, жалующимся на его брак и его жену, пока, наконец, не попрощался с ним и не встал, чтобы уйти.

АГЛАЯ

Месяц спустя...

Я не была уверена, чего именно ожидать в этот день, и Максимус казался более напряженным, чем я. Мы сидели в машине перед тюрьмой и ждали, когда откроются двери и Леон выйдет из неё.

— Я не знаю, как это будет, — сказал Максимус, напрягаясь.

— Успокойся!

Я держала его за руку, а другой поддерживала нашу дочь.

— Всё будет хорошо.

— Я так в этом не уверен.

— Леон застрял здесь надолго, возможно, он чему-то научился. Будем надеяться, что всё будет хорошо.

— Да... — он глубоко и протяжно вздохнул.

Максимус скрестил руки на груди, заняв более оборонительную позицию, когда двери открылись и из них вышел Леон. Я давно его не видела. Он выглядел очень худым и измождённым. Его череп был выбрит, а глаза очень глубоко посажены. Казалось, он только что вышел из постапокалиптического фильма.

Когда он увидел нас, я ожидала криков, отвращения и возмущения. Я ожидала увидеть того же мятежного мальчика, который так сильно угрожал мне, обвиняя всех и вся, когда ситуация была не совсем такой, как он надеялся.

Столкнувшись лицом к лицу со своим сыном, Максимус сделал шаг вперёд, встав между мной и Леоном, как будто это был барьер, защищающий нас, меня и его младшую дочь. Ни слова не было произнесено, и напряжение момента стало сильнее и тревожнее. Как будто невидимая масса толкала нас вниз со всё более и более давящей силой.

Леон сделал шаг к нам, и Максимус стал ещё более оборонительным. Отец и сын смотрели друг на друга, казалось, целую вечность, пока Леон не повернулся вместо того, чтобы пойти с нами или присоединиться к нам, он отвернулся от нас и пошёл прочь, следуя по улице к автобусной остановке, где сел, ничего не сказав.

Максимус повернулся ко мне, и я погладила его по плечу.

— Он не хочет идти с нами.

— Возможно, ему нужен перерыв.

— Я не знаю...

— Давай оставим ему немного места.

— Может быть...

Максимус был разочарован, и я признаюсь, что не ожидала такой ситуации, но то, что Леон не действовал жестоко и яростно, уже казалось мне хорошим знаком.

Подъехал автобус, он сел в него, и я подумала, что он даже не знает, куда он едет.

— Давай уйдём отсюда, — наконец сказал Максимус.

Я кивнула, и мы усадили Селену в люльку, прежде чем сесть в машину и поехать домой.

МАКСИМУС

Спустя месяцы...

Леон так и не появился дома, и я был удивлён, и мой инстинкт подсказывал мне, что этого не произойдёт. Как бы я ни был расстроен своей неудачей, возможно, Леон наконец решил повзрослеть и наметить свой собственный путь. Хотя мы не разговаривали друг с другом, я узнал, что он поступил на военно-морскую службу. Это было большим сюрпризом, потому что я никогда не представлял его в такой жёсткой и институциональной среде, но это могло быть именно то, что ему было нужно.

Леон, возможно, не согласился бы, но он остаётся моим сыном, и я люблю его, и надеюсь, что однажды, в довольно ближайшем будущем, мы сможем воссоединиться. Даже если этого пока не произошло, я был рад узнать, что с ним всё в порядке.

— Ты уже проснулся?

Аглая провела своими тонкими пальцами по моей груди, и я повернулся к ней лицом.

— Да.

— Я наконец-то выспалась!

Она хитро потянулась.

— Селена наконец-то начала спать всю ночь, я тоже.

— А да? — Я улыбаюсь, заставляя нас повернуться на кровати и встать на неё. Значит ли это, что ты отдохнула?

— Может быть... — тихо прошептала она.

— Это просто супер!

Я держал её лицо одной рукой, а другой спускался по её телу к бедру, лучше очерчивая его подо мной.

— Гм-м-м...

Я прикусил её нижнюю губу, лаская её бедро, и скользнул рукой к её трусикам. Мой язык проник в её рот, и я раздвинул кружево и провёл кончиками пальцев по её мягким губкам.

Она издала хриплый стон, и её тело прижалось к моему, когда я проник в неё пальцем, вовлекая её в ритм, который начинался медленно, но постепенно ускорялся. Наш поцелуй стал более интенсивным, мои губы прижались к её губам, в то время как наши языки танцевали, переплетались, а мои пальцы продолжали двигаться в ней.

Я собирался снять с неё трусики, когда мы услышали крик, заполнивший всю комнату благодаря радионяне.

— О, нет, наша маленькая девочка... — пробормотал я.

Аглая засмеялась.

— Я не думаю, что Гера ещё здесь. Мне нужно идти.

Она попыталась встать с кровати, но я помешал ей, обхватив её тело руками.

— Отпусти меня. — Я качаю головой. — Ты уверен?

Я положительно киваю.

Она растянулась на кровати, и я встал, надел шорты и вышел из нашей комнаты, чтобы пойти к дочери. Селена сидела в своей кроватке, грызла игрушку и перестала плакать, увидев меня.

— Доброе утро, моя девочка.

Она протянула ко мне руки, и я обнял её.

— Что, случилось принцесса?

Она что-то пробормотала, положив свою маленькую головку мне на плечо.

Я подошёл к одному из ящиков и достал из него мягкую игрушку для прорезывания зубов, которую протянул ей. Это, казалось, принесло ей облегчение и заставило меня подумать, что, возможно, у неё чешутся десны из-за прорезывания зубов.

— Так лучше?

Она пристально посмотрела на меня, и я улыбнулся. Селена была ещё маленькой, и у меня была возможность изменить ситуацию, построить с ней лучшие отношения. Однако я не мог забыть, что любые отношения имеют двусторонний характер и что они также зависят от нас.

Я положил её обратно в кроватку, и моя маленькая девочка легла на подушку, покусывая свой прорезыватель.

Я убедился, что вокруг неё нет ничего, что могло бы причинить ей боль, и вернулся в свою комнату.

— Что там? — Спросила Аглая, увидев меня.

— Это зубы.

— О, Боже мой.

Я опустился на колени на край кровати и подошёл к ней.

— На чем мы остановились?

Аглая улыбнулась как раз перед тем, как я потянулся к ней, и я обнял её за шею, притягивая её рот к своему, пока снимал с неё топ. Я бросил одежду на пол и схватил её обнажённую грудь. Она застонала, когда я провёл губами по её шее, оставляя за собой след из укусов и сосания, пока не добрался до одного из её сосков. Посасывая её грудь, я стянул с неё трусики и шорты, сместившись в центр кровати, чтобы я мог проскользнуть между её бёдер.

Я проник в неё твёрдым, глубоким и восхитительным толчком, от которого голова моей жены откинулась назад. Я начал двигаться медленно, но вскоре мы захотели большего, и дикая потребность проявилась сильнее.

Я снова поцеловал её, покусывая и облизывая её губы, в то время как её ноги обвились вокруг моей талии, позволяя мне погрузиться в неё ещё глубже.

Я решил не менять позиции, продолжать в том же более медленном, почти ленивом, но очень хорошем темпе, в котором мы проснулись этим утром. Я продолжал проникать в неё, чувствуя восхитительную хватку её тела к своему, пока удовольствие не стало настолько сильным, что я растворился в ней.

Аглая потёрлась об меня, умоляя сделать больше, и как только я восстановил контроль над своим телом, я положил руку между нами и потирал её, пока Аглая, в свою очередь, не кончила.

Я перевернулся на бок, привлекая её в свои объятия, и она прижалась к моей груди.

— Максимус...

— Да?

— Я должна тебе кое-что сказать.

— Что?

Я забрался на кровать, чтобы оказаться лицом к ней.

— Я снова беременна.