Главное, что мои великодушие и щедрость заставили многих начать что-то подозревать. Разумеется, кто-то решил спросить напрямую:

– Леди Фаталь, что это значит? Если родовитость и богатство рода жениха не будут учитываться, то как будет выбираться супруг?

Где-то глубоко в душе я мирно улыбалась, но на лице не отразилось ни тени эмоции. Лишь дракон, наученный годами жизни со мной под одной крышей, почувствовал, что жареным пахнет не от его огня, и напрягся. Я нашла взглядом смекалистого юношу и ответила:

– Важнее родовых качеств, я считаю, личные. Мужчина, которого я ищу, должен быть умен, силен и отважен. Во время церемонии у каждого претендента будет шанс доказать свое превосходство.

Дракон удивился, приосанился, расправил плечи и всем своим видом стал показывать, что Превосходство – его второе имя. Я посмотрела на гордый вид дракона, сдержала порыв поддержать его, мол, да, дорогой, ты самый сильный зверь в этом лесу, порви там всех. После чего решила закругляться:

– Благодарю за внимание. Доброго вечера, адепты.

Красиво развернувшись, я величественно поплыла прочь из столовой, не забывая краем глаза следить за действиями мужа. На этот раз он не стал гневить судьбу и поторопился пойти за мной. Приобняв за талию, он увидел на моем лице признаки хорошего настроения, решил испытать удачу и стал ластиться, прижимаясь и нашептывая на ушко:

– Милая, я так рад, что ты приняла предложение. Тебе понравилось колечко? Я очень старался.

Бросив на него слабый взгляд, я поощрительно кивнула:

– Красивое.

– У моей жены должно быть все самое лучшее, – соблазнительно нашептывал дракон. – И кольцо, и муж, и дом. Обряд уже через два дня. Может, сходим завтра в город, присмотрим дом? Можем купить один из тех, что были у нас в прошлой жизни. Я помню, тебе особенно нравился особняк на Виноградной Аллее.

Еще бы. В саду того особняка было столько пауков, которых никак не удавалось вывести, что прятаться там от супружеских обязанностей было проще простого.

– Ты уверен? – с сомнением покосилась на мужа.

Даже удивительно, что он предложил купить этот дом. Я была уверена, что в этой жизни он спалит Виноградную резиденцию раньше, чем я о ней вспомню. Или это жест доброй воли за то, что я послушно приняла его предложение?

– Конечно, – решительно кивнул дракон, а потом вдруг будто немного уменьшился, принял жалобный вид и робко спросил: – Но ты согласилась и на предложение всех этих других людей… Милая, ты ведь не поступишь так со мной? Не выйдешь за другого у меня на глазах?

Разумеется, я не собиралась так поступать. А на предложения согласилась исключительно, чтобы его позлить. Однако вместо правды ограничилась туманными намеками:

– Это будет зависеть от тебя, дорогой. Как я уже сказала, моим мужем станет самый сильный и отважный мужчина.

Про «умного» я благоразумно промолчала. Почему-то язык не повернулся добавить этот критерий. Просто мой дракон немного глупый, поэтому не стала его расстраивать. А то еще сочтет, что у меня другой жених на примете появился, а нам такого не надо. Послезавтра Саю предстоит сдержать данное несколько дней назад слово и проявить всю свою силу.

Когда за нами захлопнулась дверь общежития, было только семь часов вечера и спать ложиться было еще рано, однако…

Я вдруг открыто посмотрела на такого молодого парня, полного надежд и мыслей о будущем, что мне на минуту стало не по себе. Я внезапно остро поняла, что это наша последняя ночь вместе. Не будет больше борьбы, скандалов и примирения. Не будет завтраков в постель и его неловкой улыбки за то, что переборщил со страстью накануне ночью. Не будет общего дома, полного непослушных маленьких дракончиков и змеенышей.

И ночей, когда он со всей любовью доказывал мне, что я – центр его мира, тоже не будет.

Эта последняя.

Я вдруг подумала, что было бы неправильно не подвести черту семидесяти двум годам нашего непрерывного противостояния. В конце концов, это единственный шанс провести ночь с Саем без всяких последствий. Это единственная ночь, когда я могу быть с ним, забыв о многолетней вражде.

Шагнув вперед, я посмотрела в непонимающие желтые глаза. Глаза, которые многие десятилетия видела, просыпаясь и засыпая в его объятиях. Собрав в руках остатки нежности, что были к нему в холодном змеином сердце, обвила мощную шею руками и прижалась к застывшему телу.

Сай напрягся и опустил голову, чтобы внимательно посмотреть на мое лицо с покрасневшими щеками и чуть затуманенными глазами. Непонимание в желтых глазах сменилось удивлением, а когда я потянула его за шею и прижалась холодными губами в мягком поцелуе, удивление сменилось глубоким шоком.

Весь дракон застыл и не моргал, словно боялся спугнуть фантастическое видение. В довершение всего он и дышать перестал.

Я отстранилась, заглянула в остекленевшие глаза и нежно провела холодной ладонью по горячей щеке. В тишине грохот сердца дракона оглушал, и ему вдруг почудилось непривычное тепло в моем тихом голосе:

– Я буду очень признательна, если ты снова начнешь дышать.

Раньше, чем мозг успел обработать просьбу, боевик подчинился и шумно задышал. Пара желтых глаз впилась в меня с угрожающей силой, а разгорающееся в них безумие нельзя было игнорировать. В любое другое время я постаралась бы отбиться, хоть и тщетно, но сейчас, подумав о чем-то, вдруг второй раз в жизни открыто улыбнулась.

Если дракон и думал, что уже разучился удивляться, то сейчас второй раз за пару минут застыл в глубоком шоке. Он так на нашего первенца не смотрел, как на мою улыбку.

Я действительно чувствовала, как освобождаюсь от многолетнего груза, и поэтому снова прижалась к парню в благодарном поцелуе. Все тело наполняла легкость, и это чувство опьяняло.

Отстранившись, я услышала неожиданно хриплый голос супруга:

– Не знаю, чем я заслужил такую милость, но ты не можешь забрать ее назад. Не можешь, ладно? Пожалуйста, Лита…

Пара крепких рук обвила меня, не хуже змей, и прижала к практически раскаленной груди мужа. Она шумно вздымалась и дрожала от сдерживаемого напряжения. Сай очень старался не сделать мне больно своими объятиями, но давление все равно было ощутимым. Он едва мог держать себя в руках.

– М, – тихо согласилась я и снова потянулась за поцелуем.

Едва наши губы соприкоснулись, комнату затопило живое пламя. Только когда дракон сорвался с цепи, я поняла, что все это время, пока я по утрам на протяжении семидесяти двух лет жаловалась на его чрезмерность в постели, он старался сдерживаться.

За ревом бушующего пламени совсем не было слышно смущающих звуков, наполнивших комнату, и эта ночь грозила серьезно затянуться, но я была не против. Впервые в жизни я была не против.

Открыв затуманенные слезами удовольствия глаза, я посмотрела на окружающее нас море огня. Это хороший огонь. Искренний.

Так пусть он сожжет последние мосты между нами.

Все пошло наперекосяк еще с утра. Оно началось вечером. После усиленных ночных нагрузок, переросших в утренние, я проспала весь день и проснулась после заката. Открыв глаза, не сразу поняла жива я или мертва. Наверняка, если бы сейчас меня увидела родная нежить, приняла бы за свою и уступила место в склепе, а то видок – из гроба краше вылезают.

Хрипло застонав, я попыталась повернуться, но поняла, что что-то крепко меня удерживает. Рядом лежал дракон с темными кругами не выспавшегося человека под глазами и напряженно смотрел на мое лицо.

– Ты что, весь день так просидел? – вырвалось у меня удивленное.

Рука на талии сжалась чуть крепче, и муж обеспокоенно спросил:

– Лита, ты ведь не передумаешь? Ты выйдешь за меня?

Его голос звучал тяжело и хрипло, как у человека, который борется с подступающей истерикой. Я вздохнула, завозилась на постели и попыталась отвернуться. Если кому и надо сейчас плакать, так это мне. Спина болит просто чудовищно. Не в мои годы предаваться любовным утехам на твердом полу, ох…