После обеда, перед экзаменом по алгебре. Клав Калнынь встретил на школьном дворе ребят из десятого класса.

— Желаю удачи, — сказал он и хотел пройти мимо.

Но Роланд не без волнения спросил:

— Завтра мы будем тренироваться?

— Сегодня у вас последний экзамен? — спросил Клав и остановился.

— Как же! — не удержался Топинь. — Сдадим, и все…

— Мы ведь поедем в Ригу, да? — перебил Роланд товарища.

— Да, поедем. Значит, завтра в одиннадцать встретимся на стадионе.

— Обязательно! — поспешил Топинь ответить за всех. — Вот если бы нам в Риге победить!

Раздался звонок. Старый школьный звонок всегда, обрывает разговоры я мечты на самом приятном месте.

Ребята отправились в класс, один за другим они скрылись в здании школы, только маленькая девушка в темно-синем платьице задержалась во дворе. Клав посмотрел на нее, и она опустила глаза.

— Иди, Вера, пора! — позвали ее подружки из коридора.

Девушка подняла голову. Учитель уже ушел.

Он шел не спеша, но в груди что-то мчалось с бешеной скоростью. В центре города из громкоговорителя лилась песня о журавлях. Разве не странно, что одни перелетные птицы весною возвращаются в родные места, другие улетают…

Клав дошел до садоводства, медленно поднялся на второй этаж и уселся за стол в своей комнатке. Еще полчаса назад уехать казалось очень просто, а теперь?

Вещей у него было немного — в двух чемоданах все можно было увезти. Клав взял в руки небольшой сверток.

Уезжая из Риги, он захватил с собой кеды, па память. А что он возьмет теперь? Несколько фотографий, где в группе учителей стоит маленькая женщина с тяжелыми темно-русыми косами?

Клав чуть не застонал.

Кто же он. в конце концов, такой? Его постигла неудача. и он убежал из Риги. Стряслась беда, и он удирает из Лидайне. И на новом месте тоже, наверно, что-нибудь случится. Куда он побежит тогда? Все дальше и дальше? И так всю жизнь?

Клав сжал кулаки. В книгах пишут, что годы юности самые лучшие в жизни человека, но почему же в них так много трудного? Легко, очень легко ошибиться, и трудно, очень трудно исправить потом ошибку.

«Что делать?»

Клав открыл окно. Он долго смотрел на школу за рекой.

4

Экзамен кончился. Петер Суна взял классный журнал и принялся просматривать отметки. Потом он вытер носовым платком губы, пожелал ученикам хорошо отдохнуть летом и ушел из класса.

— Вот так номер! — Топинь встал со скамьи и смущенно сказал Абелиту. — Во всем классе только одна тройка, и та у меня. И вообще-то, все эти полиномы пере мешались у меня в голове.

— Ничего, в будущем году получишь пятерку!

— Обязательно! — кивнул головой неудачник.

Во дворе их поджидала Валодзе.

— Друзья, поздравляю вас с переходом в одиннадцатый класс! — Она всем по очереди пожала руку. — Теперь…

— Теперь пойдемте на реку.

Валодзе согласилась. Она с девушками пошла впереди, о ребята — за ними.

— Еще год, и мы расстанемся, — заговорил Валдис Абелит.

Всем сразу сделалось грустно.

Девушки уже исчезли в черемухе, и оттуда поплыли высокие, звонкие голоса:

За реченькой я родилась.

Через реку меня повезли.

— Эх! — сказал Топинь и пригладил рыжеватый чуб. — Давайте лучше посидим, чего без татку шататься! У меня и так тошно на душе.

Ребята опустились на травку. Инт поднял камешек и кинул его о реку. На воде появились круги, они медленно расходились, пока совсем не исчезли.

— Не весело, конечно. — Он сорвал былинку и стал щекотать Топиню щеку.

— Эй, отстань! — Топинь сел. — Я вообще-то…

— Ты вообще-то пойдешь в сельскохозяйственную академию и будешь изучать лесоводство, это мы знаем, — не унимался Инт. — А Валдис будет учиться на инженера.

— А ты сам? — спросил Роланд.

— Не знаю, но я хотел бы учиться па Ленинских горах Подумайте — Москва!

— Но мы ведь будем переписываться? — спросил маленький Инерауд.

— Конечно, мы же старые друзья! — улыбнулся Инт. — Разве можно забыть Лидайне?

— Знаете что? — сказал Топинь и встал. — У меня дома есть бутылка смородинового вина. Пошли ко мне!

— Ладно! Только сначала зайдем к Калныню.

— И вот ребята входят к Клаву. Они не знают, что сказать, но в эту минуту не надо слов. Клав смотрит на них, он очень взволнован.

В эту минуту они не только его воспитанники, а добрые друзья, с которыми трудно было бы расстаться и с которыми он уже не расстанется. Они подают друг другу руки и улыбаются.

Потом Клав берет маленький сверток, с минуту держит его в руке, словно прощаясь с ним. и наконец протягивает Роланду:

— Возьмите, это совсем новые кеды. Я купил их в Ленинграде. Возьмите, может быть, вам, Пурвинь, они пригодятся.

Мальчик берет подарок, но не может произнести ни слова. Что-то теплое подступило к горлу. И сердце кажется до того переполненным, что вот-вот он расплачется. Но Роланд сдерживается, сдерживается, как мужчина.

Они говорят об экзаменах и соревнованиях, время бежит, и незаметно для себя они опять приближаются на шаг к завтрашнему дню, куда каждого зовут и влекут годы юности.

Над стадионом «Даугавы» на летнем ветру полощется шелк алых знамен. Над полем пролетает диск, над рейками мелькают ловкие мальчишеские фигуры, а девушки тем временем готовятся к бегу на четыреста метров. Еще мгновение — и раздается выстрел стартера. Первые сто метров девочки бегут вместе, затем вперед вырывается стройная рижанка, но за ней по пятам бежит маленькая девочка в желто-синей майке.

Зрители встают, чтобы лучше следить за борьбой. Девочка в желто-синей майке обходит свою соперницу и стремительно приближается к цели. Еще пятьдесят метров, еще тридцать, затем всего только десять.

На трибуне, против финиша, группа парней хором кричит:

— Вера, Вера!..

Первая победа Веры Ирбите, и, когда подходит Клав Калнынь, у девушки от радости по щеке скатывается слезинка. Она наклоняет голову, и Клав так и не видит Вериных глаз. Он не видит, сколько в них и радости и смущения. Он не видит и того, что глаза ее очень похожи на две звезды, если только звезды могут быть темно-синими.

Может быть. Клаву стоило бы посмотреть на Веру повнимательнее, и он увидел бы куда больше, но теперь Калныню и в самом деле некогда — через несколько минут лидайнцам выходить на волейбольную площадку.

Около площадки сидят директор Калван и Петер Суна. Старый математик уже давно не был в Риге, и здесь, в зеленеющем садами городе, старик стал почти приветливым. За эти два дня, что он вместе с Калваном живет в одной комнате в гостинице «Метрополь», директор не слышал от него ни одного резкого слова, ни одной насмешки.

Теперь Суна следит за соревнованием и нервничает, да и как ему не волноваться — лидайнцы вышли в финал, у них самые сильные противники. Лидайнцы — его ученики, и они непременно должны победить.

Игра идет. Она идет с переменным успехом. Среди зрителей одни парень подталкивает другого:

— Смотри, это Клав Калнынь. Раньше он играл в баскетбол, а теперь лучший волейбольный тренер.

— Где? — поднимается другой парень на носки, чтобы лучше разглядеть. — Нe может быть… — недоверчиво тянет он.

Но друг его не сдается:

— Говорят же тебе! В последней «Физической культуре» была фотография!

На стадионе гремят аплодисменты — первая партия закончилась в пользу лидайнцев. Громкоговоритель вызывает на старт спринтеров и прыгунов. Всюду оживление и беспрестанное движение. Движение вперед, как диктует закон нашей жизни.

Выше, быстрее, дальше…