— Начинаем, — мой голос прозвучал как приказ, и механизмы ожили.

Ремонтные дройды, управляемые Тёмой, уже кипели вокруг, словно небольшая стая металлических пауков. Они вскрывали панели, перепаивали схемы, вживляли в системы корабля новые устройства. Я чувствовал лёгкое давление в висках — Тёма использовал часть моих ментальных ресурсов, синхронизируя процессы.

— Установка дополнительных искинов завершена. Передача боевых протоколов… — голос Тёмы звучал в моём сознании, отчётливо и безэмоционально.

Один за другим новые искусственные интеллекты пробуждались — их «сознания» загружались в системы корабля. Они ещё были чисты, но адаптивное программное обеспечение, написанное Тёмой, уже начало формировать их личности — расчётливые, безжалостные, идеальные солдаты.

— Время?

— Сорок семь минут до полной интеграции. Затем — тест на боеспособность.

Кивнул сам себе. Десять кораблей. Десять боевых единиц. Время работало против меня, но Тёма не знал усталости, а дройды не отвлекались.

Через час «Грифон» уже отстыковался от первого рейдера, оставив его в пустоте — теперь это была автономная боевая единица, чьи системы тихо гудели в ожидании приказа. Но следующий корабль на очереди был куда серьёзнее.

На сканерах замерцал силуэт пиратского крейсера — потрёпанный, но всё ещё грозный. Его броня была покрыта шрамами от старых стычек. Экипажа здесь тоже не осталось — все они были сброшены в утилизатор, хотя на панелях остались редкие пятна засохшей крови. Кто-то не желал давиться последним глотком воздуха и стрелял в свою тупую черепушку.

— Этот займёт больше времени, отмечая в уме список необходимых доработок.

Крейсер был слишком велик, чтобы просто «перепрошить» его системы. Нужно было не просто автоматизировать его — переродить.

В том же составе — с дройдами и искинами — мы перешли на борт крейсера. Внутри царил полумрак: аварийное освещение мигало, а вентиляция выла, словно призрак.

— Тёма, полный доступ. Отключаем старые программные блокировки.

— Уже в процессе.

Где-то в глубине корабля щёлкнули реле, и вдруг по коридорам пробежала дрожь — крейсер задышал. Системы один за другим перезагружались под контролем Тёмы.

— Установка дополнительных искинов начата. Будет сложнее — здесь втрое больше систем.

Я направился к мостику. Мои ботинки глухо стучали по металлу, а за спиной уже работали дройды — они вскрывали панели, вырывали старые провода.

Главный терминал мостика ожил под пальцами. Данные потекли потоком:

- Орудия — 12 батарей, частично повреждены.

- Двигатели — требуют перекалибровки.

- Щиты — старые, но живучие.

— Оптимизируем под автономный режим.

— Уже делаю.

Тёма распределял задачи между новыми искинами, загружая в них боевые алгоритмы. Они должны были действовать как единый организм — без задержек, без сомнений.

— Через шесть часов он будет готов, — доложил Тёма.

— У нас нет шести часов. Ускоряйся.

Почувствовал, как разум натягивается, словно трос. Тёма использовал мои ментальные ресурсы на пределе, но альтернативы не было.

Когда последний искин был подключён, крейсер вздрогнул.

Свет на мостике загорелся в полную силу, экраны вспыхнули данными, а в динамиках раздался ровный металлический голос:

— Системы активированы. Автономный режим: боеготовность 87%.

— Добро пожаловать в строй, Это всё, что я мог пока выдавить из себя.

Модернизированы два корабля. Осталось — восемь.

Третий корабль на очереди снова оказался крейсером. Пока мы до него добирались, успел перекусить солянкой и выпить большой стакан крепкого сладкого чая.

«Грифон» подошёл осторожно, словно зверолов, приближающийся к раненому волку.

Как только стыковочные магниты «Грифона» замкнулись, по корпусу пробежали красные лампы тревоги.

— Обнаружены активные защитные системы, — холодно констатировал Тёма.

Экраны вспыхнули, пытаясь сопротивляться, но Тёма был на порядок умнее любой пиратской защиты. Через десять секунд корабль застонал — системы один за другим переходили под его контроль.

— Охрана деактивирована. Приступаем к модернизации.

На этот раз дройды двинулись первыми, а я последовал за ними.

— Здесь есть скрытые отсеки, — заметил Тёма, изучая схемы.

Когда последний дройд закончил впаивать чипы, крейсер вздрогнул — и как будто зарычал.

— Отлично, я погладил панель управления. — Теперь ты мой.

На экране «Грифона» замигало оповещение — следующий корабль уже ждал.

Четвёртый корабль в очереди висел в космосе. Это был пиратский рейдер, достаточно популярный в пиратских кругах. Его корпус, покрытый матовой абсорбционной плёнкой, почти не отражал свет, делая его едва заметным на фоне звёзд.

«Грифон» подошёл вплотную, его стыковочные клешни медленно обхватили рейдер. Внутри — мёртвая тишина.

Модернизация прошла быстрее, чем ожидалось.

Рейдер был идеальной платформой для автономных операций — быстрый, незаметный, смертоносный.

— Загружаю боевые алгоритмы, — докладывал Тёма. — Этот будет охотиться сам.

Последний чип встал на место.

Корабль вздохнул.

На мостике загорелись экраны, и новый голос — холодный, без эмоций — прозвучал в динамиках:

— Системы активированы. Ожидаю приказов.

А впереди ждал пятый корабль…

Тьма плыла перед глазами, густая, как космическая бездна. Сознание было измотано до предела — десять кораблей, десять перерождённых машин, каждая из которых вытягивала из него кусок за куском.

Последний крейсер нависал над «Грифоном». Его корпус сиял холодной сталью, пронизанной импульсными контурами.

Но я уже почти не видел этого.

Голова раскалывалась.

Тёма работал на пределе, используя его разум как живой процессор, распределяя задачи между кораблями, дройдами, искинами.