— Ну… У Хорана есть свои таланты. Мы ведь только из Родлигана вернулись…

— О как! Вы путешествовали по землям Черной Длани? Рассказывай!

— Без разрешения Нареченного я не имею права разглашать подобные сведения.

— У Красных эльфов есть хорошая поговорка: нет дыма без огня.

— К чему ты клонишь, сестра?

— Не руби сгоряча. Возможно, тебе стоит присмотреться к Хорану повнимательнее.

— Было бы на что смотреть! — фыркнула Ульдантэ, закруглив беседу.

Поздним вечером в Альенте Мрадиш взялся за пытки над Лунными эльфийками. Называл это магическими исследованиями аурных контуров или исцелением эфирной оболочки.

Не обошлось без распускания рук и похотливых взглядов, но Амарантэ готова была заплатить подобную цену за шанс исцеления, ну а Ульдантэ поддержала подругу. Самое прискорбное крылось в том, что из-за Запечатления она относилась к Хорану по-особенному. Отвращения к его прикосновениям не возникало. Тем не менее, Ульдантэ одергивала себя, понимая, что ею движет Лунная природа.

Первые несколько часов Хоран просто изучал их ауры, сравнивал с помощью магического увеличительного заклинания. Периодически он вводил в них свой волшебный Щуп, что отдавалось болью и крайне неприятными ощущениями в центре груди. Проверял, как их ауры реагируют на то или иное воздействие.

Нареченный использовал самые разные стихии, но в основном, по его словам, сосредоточился на стихии Света и Тьмы. Лунный спектр ему известен не был, а Свет в этом плане был ближе всего. Тьма же являлась антагонистом как стихии Света, так и стихии Лунного Света.

— Меня действительно надо так тщательно исследовать? — поморщилась Ульдантэ от очередного неприятного укола.

— Всенепременнейше. Над тобой, милая, тоже надо будет поработать…

Ульдантэ не совсем поняла, к чему Хоран клонит. Мешать и устраивать допросы она не стала.

Вот Амарантэ доставалось в разы больше. Хоран тщательно изучал ее ауру, осматривал контуры и проверял Щупом. Что доставляло сестре много боли. Как физической, так и аурной. Ульдантэ знала, насколько это неприятно.

Амарантэ не была терпеливой особой, так что из фургона часто раздавались крики, стоны и проклятья. Что привлекло внимание Ниуру. Ревнивая эльфийка много раз за ночь заходила в повозку проведать их. Но ближе к утру все-таки заснула.

Хоран не спешил сворачивать свои опыты. Нареченный увлекся новой, необычной задачей:

— Я чувствую, что на верном пути. Надо проверить еще несколько вариантов…

Нечто подобное с Мрадишем происходило, когда ему требовалось снять ошейники, избавить от Тьмы или решить иную сложную проблему. Он мог часами и ночами возиться с интересной ему задачей. Пробовать разные методы, экспериментировать, возиться со своими расчетами.

Вскоре Хоран начал потихоньку давать им осколки и темные пилюли. В основном для Амарантэ, но и Ульдантэ досталось. Ей не хотелось снова заражаться Тьмой, но она верила, что Нареченный сможет исцелить ее. Раз для спасения Амарантэ надо еще раз пройти через скверну, она с радостью сделает это, как бы Ульдантэ не презирала Тьму. Ощущение, словно внутри нее поселилась грязь. Будто в ауре эльфийки копошились мерзкие насекомые. Надо всего лишь перетерпеть.

— Так-с… Обычные осколки действительно не помогают. Они встраиваются в основном в контуры магического резерва, а не в телесную ауру. Темные участки после исцеления светлым спектром превращаются в ячейки резерва… — бормотал Мрадиш себе под нос. — Но если попробовать прицепить Тьму к поврежденным участкам ауры, а затем долбануть нужным спектром Света… Может, что-то и получится…

— Просто убейте меня! — простонала измученная Амарантэ.

— Такой милости ты от меня не дождешься. Будешь жить назло всем злопыхателям!

— Нареченный, может, нам стоит перенести эксперименты на завтра? Уже глубокая ночь.

— Ночь? Нет, я почти нащупал верное направление. Нельзя останавливаться, иначе у меня все из головы вылетит. Так, объявляется перерыв на просчет нужного спектра света. Данные я с Амарантэ собрал. Осталось выяснить, какой именно спектр нужен для лечения скверны. Возможно, обычный не подойдет. Для того, чтобы контуры прижились к основной ауре, нужно специальное вмешательство… — продолжил он рассуждать скорее сам с собой.

Они с Амарантэ не могли видеть аурные контуры, поэтому слабо себе представляли, о чем он говорит. Все-таки людские чародеи обладали поистине широким спектром навыков. В такие моменты Ульдантэ понимала, почему люди все еще доминируют на континенте, как бы ни было неприятно это признавать.

Пытки Амарантэ продолжились. Опыты над Ульдантэ он прекратил, разобравшись с тем, как ее аура реагирует на Тьму. Теперь пыткам подвергалась только Амарантэ.

— Хорошо, что мы в подвале под скалой… Мои темные опыты не почуют снаружи, — утер Хоран выступивший пот. — Я думал, что осколки будут более полезны, но все оказалось, наоборот. Пилюли действуют не сразу, скверна распространяется медленно. Поэтому у меня есть время, чтобы направить стихию в нужную область… Но эта Тьма вечно просачивается мимо моих печатей. Может, все-таки из Света попробовать сделать заслон? Надо подобрать такой спектр, чтобы скверна не аннилигиловала, но и не могла просочиться… Работаем!

— Я больше не могу!

— Можешь, Амарочка, можешь!

[Хоран Мрадиш]

— Наставник, пора вставать. Через два часа начнутся выступления артистов во дворце короля! — толкала меня приставучая Лейна.

— Еще пять минуточек…

— Вы говорили про это еще полчаса назад! Мы будем выступать во дворце или нет? Лия отправилась на разведку и должна скоро вернуться. Она хотела проверить, на месте ли Стальные Когти или уже ушли.

— Пусть проверяет…

К возвращению Лиетарис меня разбудили снова.

— К наемникам прибыло подкрепление. Теперь у них трое магов и около десяти одаренных эльфов, если я правильно оценила. Вероятно, трое Воителей.

— Т-ц, вот же настырные, — нехотя просыпался я.

Голова гудела, будто с большого бодуна. Много я осколков сожрал ночью, дабы восстановить ману. Перенапряг и мозги, и ауру. Но уж очень мне хотелось закончить свои опыты на мажорной ноте.

— Лейна, активируй Высшее Восстановление на Амарантэ! — скомандовал я, вылезя из фургона.

— Но мы ведь ранее пробовали… Так у вас получилось, наставник⁈

— Сейчас и проверим.

— Руки или ногу?

— Гурд его знает. Но вроде бы сумел прирастить контуры к одному поврежденному участку. За что именно он отвечал, я не имею понятия.

— Хорошо. Займусь Амарантэ!

— Как прошли репетиции?

— Вчера дети очень хорошо потрудились. И сегодня мы повторили все сцены в нужном порядке, — поведала Эббот. — Вы сумели замотивировать их должным образом, наставник!

— Это я умею, — почесал я пузо. — Несите жрать и готовьтесь к представлению. Мы должны впечатлить короля, чтобы он помог нам избавиться от наемников. Не справитесь — будете сражаться со Стальными Когтями сами! В том числе и дети. Пойдете в первых рядах в качестве рядового мяса, кши!

— Мы сделаем все возможное, господин Мрадиш, — заверил Элджин.

— Покормите актеров как следует. Силы им понадобятся!

Стальные Когти могли проникнуть в город. Вряд ли они сумеют протащить весь боевой отряд, не вызвав подозрений, но кто-то мог переодеться в гражданское и просочиться в Альенте.

— Лия, смотри по сторонам. Заметишь знакомое лицо из Стальных — сразу сообщай.

Я быстро закинул в себя еду. Пока слуги собирали караван, наряды, декорации и прочий инвентарь в фургоны, мы с детьми и другими участниками быстро прошлись по ключевым сценам. Жирдяй вжился в роль подгорного жителя на отлично. Элджин выступал достойно. Глистод прям сиял в своем образе мерзкого Гоблума.

Как следует отрепетировать Орден Кольца мы так и не успели, но история все равно производила впечатление. Не будешь же показывать «Из грязи в маги» пред его величеством и придворными? Филайла тоже так считала. Ее отец не являлся ценителем низкосортного юмора. Хоть все делалось наспех, однако иной возможности может не представиться. Будем работать с тем, что есть!