— Что за дрянь! — выругался безусый мушкетёр отступая в сторону от четвёртых саней.

Он только что освободился от хвата костяной руки, перерубив ту точным ударом шпаги.

Чауз узнал его, это был тот самый паренёк, что предупредил его о штурме Бурей администрации в Тресте. Мушкетёр пятился смотря на увязших в костяных оковах товарищей и вдруг, согнулся пополам, сжимая обеими руками живот. Испуганный взгляд молодого воина дернулся в сторону и встретился со взглядом деструктора, юноша словно бы искал поддержки у своего командира. Пальцы парня разжались раняя шпагу в снег, мелкая дрожь затрясла его голову, а широко открытый рот разразился рвотой. Зрачки расширились настолько, что не было видно белков глаз, левое плечо вздернулась вверх, а правое наоборот опустилось.

Руки светломирца погрузились в снег, словно бы он искал там упавшую шпагу, вот только глаза выдавали совершенно другой интерес, интерес хищника вдруг увидевшего жертву. Все кто находились в первых шести экипажах рухнули на четыре конечности, взирая на своих бывших товарищей дикими чёрными глазами, из дрожащих раскрытых пастей били неоднородной жижей фонтаны съеденного и выпитого за последние пару суток, а потом, они все вместе ринулись на живых.

— Залп! — закричал Чауз и даже ловко схватил первого заразного бегуна за горло, но другие твари в один прыжок настигли выстроившихся за деструктором людей.

Заразные бегуны, грызли и царапали. Светлимирцы палили по некогда своим, по тем у кого не было оружия и кто передвигался на четвереньках. Дрался и Мильдонадо стиснув шею пойманному, он удар за ударом дробил черепа одержимых, отрывал головы, проламывал пинками грудные клетки. А когда все укушенные и раненые были повержены, откуда-то сзади колонны, донеслись выстрелы, это с тыла, из под снега ударили белокостые скелеты.

Впрочем, скелеты оказались не столь страшным противником, как заражённые костяными рукопожатиями мушкетёры. Бой длился пару минут. И вот уже не осталось атакующих, а по колонне побежали новые оклики.

— Кто еще ранен?

— Осмотреться!

— По сторонам смотри!

— Генерал, смотрите на десять часов в небе!

Мильдонадо поднял голову и прищурился, где-то в высоте на юге от них улетала голая фигура, за спиной которой виднелся огромный белый ромб монокрыла.

— По летучему личу! Пли! — взревел Чауз и колонна тут же разразилась сотнями выстрелов в летящую цель.

Деструктору предстояло оценить потери и двигаться дальше, осознавая факт, что некротварь атаковала колонну не с целью нанести фатальный урон, но донести до генерала главное своё послание:

«Ты можешь быть сколько угодно силён, но своих людей ты от гибели не спасешь.»

— Убитым головы рубить и складывать в снежную яму, на обратном пути заберем! — приказал Чауз, размышляя о дальнейшем пути.

Безопасное продвижение на Юг закончилось. И, нужно было либо сходить с накатанной дороги и двигаться по снегам, либо самому ехать впереди, опять же лич мог ударить как сзади так и с воздуха, а переводить колонну в боевой порядок тоже требовало времени. Райс, явно очень не хотел прибытия деструктора в Лозинаг, а значит, их встреча там — будет неминуема.

Костяной экипаж запряжённый уже тройкой мёртвых лошадей мчался прямо по бездорожному снежному насту на юго-запад, это Ларри сделал копыта широкими и те не проваливались в снег, а дно саней сплошной костяной лыжей.

Я сидел молча, молчал и Блик, гонг культиватора заставил нас повернуть головы в сторону дверей транспорта. Сани качнуло, сверху глухо стукнуло, словно кто-то спрыгнул с высоты на крышу.

Одна из дверей начала подниматься вверх впуская внутрь потоки холодного воздуха. Словно паук абсолютно голый, лысый и даже безбровый человек вползал внутрь цепляясь за неровности конструкции, легкая дрожь колотила его худощавое, долговязое тело, а расширенные зрачки зыркали на нас словно не узнавая. Правая рука лича была переломана в предплечье и локтевая кость торчала из разорванных тканей, однако рана не кровоточила и казалось, что совсем не мешает ему ползти.

— У меня к тебе серьёзный вопрос, Ларри, — начал Блик обращаясь к влезшему, тем временем дверь экипажа послушно закрылась, — Почему если лич, то всегда голый?

— Ци проходит по внешним контурам кожи и взаимодействует с каждым волоском на теле, а те в свою очередь заряжают силой пространство, что тормозит полёт. Поэтому голое и бритое тело лучше скользит по воздуху. — ответил некромант.

— Ха, так я тебе и поверил, признайся, мол хочу над светломирцами летать и причиндалы им показывать! — усмехнулся Блик, краем глаза посматривая на меня, проверяя зашла-ли шутка.

— У противника двадцать девять человек погибло. — отчитался некромант из голого тела, его рука сама собой втянула рваную кость, а кожа грубо соединилась, оставляя свежезаживший рваный шрам.

— Не густо убыло, с полтысячи-то светломирцев… — покачал головой Блик.

— Пока так. — кивнул Ларри, — Теперь они будут вынуждены проверять свою дорогу, каждый раз когда животные почувствуют нежить, вставать в боевые порядки, терять время. А костяных рук в снег я засеял множество. Это даст нам дополнительно пару тройку дней времени, а им пару тройку бессонных ночей.

— И как я сам это не придумал. — завистливо восхитился Блик.

— Ты слишком был занят придумывая шутки по поводу полётов голышом. — рассудил Ларри.

— Ну согласись смешная же. — вопрошающе произнёс маг переводя взгляд на меня.

— Не смешнее тарана из столба в Ахвароке. — мотнул головой некромант.

— Знаешь, а я рад, что ты теперь можешь из нашего тела выходить, потому, что с тобой тут душно было, душнила ты костяной! — насупился Блик.

— Каламбуры? Что дальше, шаржи будешь рисовать на стенах? — хмуро предположил Ларри.

Блик хотел было что-то ответить, но я прервал их перепалку:

— Как там Филиция?

— Её тень где-то глубоко внутри, даже в главную комнату не заходит, я её давно не видел. — ответил Блик, — Этот урод над ней знатно поиздевался.

— А был бы ты в тот момент в теле, ты бы всех нас сдал деструткору. — укорил шута Ларри.

— Конечно сдал бы, я боли капец боюсь! Эй, я маг, а не… — усмехнулся тот.

— Замолчи. — остановил его я и шут погрустнел опустив глаза.

— Что дальше Ларри? — спросил я некроманта.

— Дальше сфера Джастиро, она даст нам войско, оружие и золото. — уверенно ответил он потирая зажившую руку.

Его тело казалось не тронутым, но я видел сквозь свет остатки потоков некромантского Ци. В него стреляли и попадали, а он летел, терпя боль и урон, чиня себя прямо в воздухе.

Девушка не заходила в сферы уже две тысячи лет, волнение нарастало и она остановилась за несколько шагов до точки входа.

«А вдруг что-то пойдёт не так?» — думала Хвалира.

Думала, несмотря на то, что самое страшное с её тенью уже случилось. И нет, это была не смерть от удушья, внезапно полученная от очередного юного любовника, который не поняв суть жизни в Тёмном мире принявший за серьёзные отношения её искусство, быть счастливой и пить волшебство постели большими глотками.

Самым страшным оказались Залы стенаний, где в чёрном, непроглядной темноте висят дымчатыми очертаниями миллиарды живых теней. Где тёмные сущности в сравнении с чернотой того страшного места казались самыми настоящими блестящими искрами, только тусклее, словно и правда познавшими суть бытия.

Она вдохнула и выдохнула прохладный воздух, печка в домике дымила в низкий почерневший потолок и не спешила греть помещение. К самому теплому месту в доме были перенесены стол и стулья, один из которых заняла Виолла, прямо из горлышка небрежно дегустирующая очередную бутылку вина вытащенную из какого-то Лозингарского подвала.