Существо больше всего напоминало обезьяну с длинными передними лапами, вот только обезьяну без шерсти и изо льда с заостренными сосульками вместо кулаков.

Рот мушкетёра открылся, он поднял свой трясущийся мушкет направляя в спину монстра, но тут на его плечо легла нежная женская рука, а плечевой сустав вдруг сковало холодом.

— Хочешь жить, сделай вид, что побежал пешком за своим господином. — прошептала Виолла светломирцу в левое ухо, от холодного дыхания девушки у парня свело челюсть, но он услышал.

Одеревеневшие пальцы нажали на спуск, но крючок отломился под их давлением, выстрела так и не произошло.

Взгляды безусого пацана и бывшей надзирательницы за Сапслейном встретились. Парень отпустив мушкет нащупал правой рукой рукоять шпаги, однако та теперь ощущалась, как цельный кусок льда. От страха не в силах кричать, мушкетёр бросился бежать, споткнувшись на льду случайно ломая шпагу, словно какую-то тонкую ветку. А ледяной голем вошёл в здание, просто выломав входную дверь своими массивными плечами.

Из здания тут же зазвучали крики и выстрелы в тон выстрелам на границах Треста.

Виолла Раске не спешила входить, а еще раз осмотревшись набросила на себя антимагическую сеть, которую держала в смотанном состоянии у пояса.

Войдя в администрацию она скользила по обледенелому кровавому камню, объезжая трупы спускаясь по этажам всё ниже и ниже. Везде, где проходил голем, магичка наталкивалась на вооружённые проткнутые тела.

Она вдруг вспомнила, как впервые обнаружив у себя склонность к магии воздуха, замораживала лужи и каталась по ним, подгоняя себя встречным ветром. Тогда, ещё девочкой, она не умела летать, но зато, знатно скользила, как и сейчас.

И вот, спустя годы и десятилетия величайшая из магов Тёмного мира вынуждена прятаться под сетью от легендарного зверя.

Погружённая в мрачные мысли Раске скользя наткнулась на спину своего голема, прошедший ни один коридор и лестницу, он казался помятым, но всё еще жил своей магической жизнью, пускай и с дырами в корпусе и голове, а левая сосулька на руке была обломана, впрочем это не помешало ему убить двоих стражей у двери, на дереве которой, оказалась прибита маленькими гвоздиками антимагическая сеть. Голем тупо пялился на закрытую дверь, а изнутри, кто-то тарабанил и пытался выбраться.

Пальцы девушки взялись за антимагическую сеть и потянули её на себя, дернув один раз, а потом ещё, и ещё. Сеть выскальзывала из под гвоздиков постепенно освобождая дверное полотно. Пока совсем не перешла в руки к волшебнице.

Голем наконец-то увидел дверь и засов, а после нескольких попыток подцепить его нервно ударил в дверь, при этом сломав вторую — правую сосульку.

Удары изнутри вдруг прекратились.

— Глупышка. — произнесла магичка обращаясь к голему, снимая с себя сеть.

Следующий удар голема, расколол замороженную дверь, толстые глыбы дерева посыпались вниз. Внутри, через пролом показался головной кожаный колпак с выглядывающими из под него испуганными глазами.

— Я убью её, если вы сделаете хоть шаг! — продекларировал палач.

Он замер, издав лишь хрип из парящего рта. Тучная фигура посинела и еще больше распухла, так и оставшись стоять сжимая некогда раскалённый прут.

Войдя в пыточную видавшая виды боевая магичка до скрипа стиснула зубы. Не глядя на мучителя, Виола сорвала с обледенелого пояса палача ключи от антимагических оков, которые сковывали ту, что еле дышала на стене, не поднимая взора.

В изрубленном куске мяса с руками и ногами нельзя было угадать девочку. Как только оковы были сняты голем подхватил мученицу.

— Твари. — сама себе произнесла Буря и приняла маленькое окровавленное тело в свои ладони.

Тёплый воздушный купол обнял культиваторов, а ноги Виоллы приподнялись над полом пыточной.

— Ничего, девочка моя, я вытащу тебя отсюда, потерпи, сейчас раны заживут сами, будет немного щипать. — приговаривала она медленно летя по коридорам подземной тюрьмы.

— Госпожа, позвольте выпустить на город заразных бегунов… — шепелявя проговорила безгубая кровавая маска.

— Что ты, маленькая моя. У тебя жар. — произнесла Бура вылетая из здания администрации.

— Это Ларри, прошу! Всего один бегун на этот проклятый город, иначе она страдала зря. — прохрипело тело.

— Весь деструкт мы согласовываем с Райсом, помолчи, тебе нужно экономить Ци. — произнесла волшебница погружая культиватора в сон, не такой эффективный как у целителей, но спасающий от боли и страданий. Кроме конечно тех, что приходят в кошмарах по ночам.

Виолла Раске устремилась ввысь, чтобы под резким углом спикировать в то место, где за городом ждали некросани. А над Трестом, сгустились серые тучи, однако вместо снега они извергли одну единственную молнию, но толстую и яркую до самой земли, гром от которой прокатился по всей округе.

Я ударил костяным мечом с размахом, чтобы не потерять равновесие и не провалится на противника, однако точно достать его. По моей задумке, половинка головы деструткора должна была уже сползать с аккуратного среза, подталкиваемая давлением освободившейся от телесных оков крови, но левая латная перчатка Милднонадо поднялась вверх и кромка меча выбив сноп искр сорвалась с зашиты не поразив цель.

— Лишь аксессуар и больше ничего. — медленно прокомментировал противник.

А я уже нес ему новую серию ударов, не приближаясь на расстояние его рук и ног, ведь, то что деструктор носит костюм и не имеет никакого видимого оружия о многом мне говорило. Он отбивал их играючи, отступая и затягивая меня на него, а вокруг нас скапливались люди, с оружием, они не целились, но могли в любой момент открыть огонь. Мой свет больше не слепил их, возможно потому, что я был занят осыпая Чауза ударами.

Перестал кричать и давать боевые советы и Зэр, будто я провалился в сферу, словно на меня надели антимагическую сеть.

— Я могу освободить тебя от гнёта старого безумца и ты снова сможешь жить нормальной жизнью. — произнёс Милдонадо даже не запыхавшись.

— Нет нормальной жизни, там где нет свободы. — выпалил я продолжая свою серию, вращаясь и разя, казалось, неуязвимого воина.

— Это сказал тебе давно почивший маразматик, пытавшийся захватить твоё тело, а потом шантажом вынудивший тебя встать на путь культивации? Я могу дать тебе иной путь, еще ничего не поздно изменить.

— Мне не по пути с тобой! — прорычал я, делая вид что останавливаюсь.

— Тогда ты выбрал гибель и забвение. — медленно покачал головой деструктор и в этом и была его ошибка.

Я переместился со скоростью света, левее от него чтобы совершить решающий удар в то место, где уже заканчивается латный ворот, но не начинается треугольная шляпа.

Хруст костей позвоночного столба служившего телом моего меча разнёсся по всей округе, золотой клинок прошёл насквозь головы, а костяное плотское наполнение ударило в голову деструктора и натолкнувшись на могучий череп генерала, разлетелось на куски, оставляя в моих руках лишь рукоять с гардой из рёбер.

— Твой выбор погубил тебя. Как бы тебя не звали… — покачал головой Мильдонадо и ударил…

Словно тогда, давно, в схватке с разбойником Глазом, удар казался неотвратимым, и как, и ранее — зазвенела золотая кольчуга Зэра Илькаара. Я не слышал слов императора, но он чутко бдел за своим учеником, оказавшимся в окружении светломирцев, будто ребенок, заигравшийся во дворе и не заметивший приближающихся грозовых туч — и от того угодивший под проливной дождь. Вот только вместо дождя меня ждала серия тяжеленых и точных ударов.

Кольчуга отразила первый из них, но вот второй игнорировал её, как средство защиты, и…

Время замедлилось, пальцы разжались выпуская обломок костяного клинка, а я увидел серое небо в котором где-то далеко в землю медленно уходила величавого вида молния, а потом, пространство вокруг завертелось. В калейдоскопе событий единственным стабильным оказались мои ноги. Я перепахивал снег и камни мостовой катясь кубарем, спиной назад.