— Ммммм!!
— Нет, бритвой я орудовать не буду. Потому что кровищи тут потом будет, мне еще убирать все после. Лучше кипятком и раскаленными ложечками, так крови не будет, а эффект даже лучше. Самые болезненные травмы — это ожоги. Жаль, что ты такой крепкий орешек и не колешься…
— Мммм! Пожалуйста! — человек наконец смог выплюнуть край тряпичного кляпа: — пожалуйста! Я все скажу! Все! Это Мордвин! Меня Морвдин послал!
— Кто такой? — Наполи наклоняется вперед.
— Он… это… он авторитет! Под ним половина города ходит! Я сам не хотел, но он заставил! А бритва не для того! Я никого не хотел резать по лицу! Просто попугать! Напугать и все! Побурагозить у дверей, поорать там, может схватить кого, но не больше, мамой клянусь! — торопливо выпаливает человек на стуле: — пожалуйста не убивай! Я все скажу! Он пацанов хотел на команду натравить… но тоже не сильно, чтобы игра состоялась, но они не в форме были! Строго-настрого запретил калечить или вообще бить кого! Тем более бритвой по лицу! Мы просто должны были не дать им выспаться и скандал закатить, только и всего! Пожалуйста!
— Где он сейчас находится?
— Кто? — спрашивает человек, Наполи поднимается со своего стула и человек зажмуривается и начинает тараторить: — пожалуйста не надо! Мордвин сейчас у себя дома! Ну или в биллиардной! Он там всегда бывает!
— Адрес.
— Конечно! — человек диктует адрес, а Наполи записывает его на бумажку. Про себя он отмечает, что все сделал правильно, минимум физического воздействия, только легкий ожог от чашки кофе на волосистой части головы, зато информацию получил. Самого незадачливого уголовника он отпустит, прямо перед тем, как уезжать из Ташкента, вывезет за город в багажнике и отпустит. Потому что Наполи Саркисян не зверь в отличие от этого Полищука, не палач и убивает людей только в случае крайней необходимости. В каком-то смысле он сейчас самого этого уголовника защищает, ведь попадись тот в лапы Полищука — легким испугом не отделался бы. Психотип Виктора в системе ликвидаторов Бюро предполагает, что тот не остановится на легких степенях допроса… он дойдет до конца. Наполи как и положено агенту влияния — давил больше морально, а такие как Виктор начинают с того что сразу же увечье наносят, ломая человека физически.
— Ты даже не знаешь, как тебе повезло, — качает Наполи головой: — что ты мне попался, а не ему.
Интерлюдия Борис Михайлович Левченко,
старший тренер команды «Автомбилист» Ташкент
— Ну и что там? — толстые пальцы старшего тренера команды нетерпеливо пробарабанили по столу: — давай, докладывай.
— Да пока и докладывать нечего? — признается Мордвин, разводя руками: — у нас все было готово, чтобы им веселую ночку в общаге устроить как заселятся. Ребята там бы устроили спектакль, внизу во дворе подрались бы, песни пели всю ночь, в окно пару камней бросили бы. А если не хватило бы, то ломиться в двери стали бы, якобы к своим знакомым, перепутали… двое ночей — вот так и к черту спортивная форма, они во время матча еле ноги волочили бы.
— Они не стали заселяться в общежитие при заводе. — говорит Борис Михайлович, перебивая Мордвина: — ты же знаешь. И от транспорта нашего отказались.
— Вот. Зря я своего человека на тот автобус устраивал. Они в гостинице поселились… да еще и в центре города. Там пьянку и драку во дворе не устроишь. — вздыхает Мордвин: — вернее можно устроить, но сперва договориться нужно с милицией, а то ведь сейчас сам знаешь как. В республике контора бушует, а все из-за Рашидовых. Местная милиция сейчас предпочитает с конторой не ссориться и лишний раз не высовываться, все по закону делать. Прошли те времена, когда менты ручные были. Тут сперва договориться нужно, а мои ребята хоть и отчаянные, но садиться на пять лет за просто так не желают.
— Кто вас просит на пять лет садится? — отодвигается от стола Борис Михайлович: — все в рамках дозволенного, почему я вас учить должен? Это домашний матч, у нас все под контролем должно было быть! Вы что — придумать ничего не можете⁈
— Да… — задумчиво чешет в затылке Мордвин: — что-то не так пошло. После того как мы узнали в какую гостиницу они заселились, я туда человека послал. С банкой ртути в авоське. Немного там, градусников наразбивали и в банку. Он должен был на этаж пройти и в коридоре банку эту разбить… желательно при приезжих.
— Ртуть? Ага, понятно. — кивает старший тренер: — тогда гостиницу бы закрыли, а команду переселили, они были бы вынуждены посреди ночи место искать, скорее всего в общежитие поехали бы.
— Ну а если и не поехали бы, то все равно не выспались. — добавляет Мордвин и разводит руками: — но…
— Но? Господи, чего там сложного, банку разбить! Что случилось?
— Не смог мой человек банку разбить. — вздыхает Мордвин: — метнул ее в стенку, а какая-то мелкая из приезжих ее перехватила. Ой, говорит, какая прелесть, ртуть в банке. И все. Банку отобрали, а моему парню какая-то большая из ихних — еще и пинков надавала.
— Твоего человека поколотила девушка?
— Вот ты бы ее видел, Михайлович. Это не девушка, это непонятно что вообще. Такая и с медведем, наверное, побороться может… и чем их там таких в Сибири кормят? Вот такие плечи!
— Черт с ней, с ртутью. Почему драку не затеяли? Или в двери не стучались? Сколько там времени с ментами договаривались?
— С ментами мы договорились. — говорит Мордвин: — нет проблем. Сказали, что глаза закроют, по крайней мере если им из Конторы не позвонят, ну и чтобы там волнений не было или не убили кого. До уровня «мелкое хулиганство». Я своих проинструктировал, чтобы вели себя как пьяные дурни, приставали там к девкам из команды, в двери ломились, песни горланили, ну а если в край, если что-то тренеру кровь пустили бы… не сильно. Бритвочкой полоснуть по лицу, чтобы кровищи много, а вреда и опасности для здоровья никакого.
— Ну? Почему не получилось? Почему сегодня с утра вся команда приезжих сытая, довольная и выспавшаяся? — наклоняется вперед Борис Михайлович: — ты совсем берега попутал, Мордвин? Дело делать разучился?
— Да погоди ты… — морщится его собеседник: — погоди. В общем мои ребята еще только собираться начали в скверике что неподалеку, а тут к ним двое подошли. Закурить попросили. Ну слово за слово и… в общем покалечили моих парней, вот. Пятеро в больничке переломами, остальные с синяками и сотрясениями дома отсиживаются.
— Двое против твоих парней? Кто такие вообще⁈ И… да как такое быть может? В городе все твоих знают!
— В том-то и дело, что это не местные. — говорит Мордвин: — приезжие. И… в общем подошел ко мне один человек и намекнул что если я еще раз хотя бы дыхну неровно в сторону девчонок из Сибири, то мне глаз на жопу натянут.
— Чего?
— Знаешь, после того что с моими парнями произошло — я этим людям верю. — говорит Мордвин: — так что дальше без меня, Михайлович.
— Не понял, какой-то хмырь приехал сюда и тебе условия ставит, а ты — прогнулся? Я тебя не узнаю, Мордвин. Ты же авторитетный человек, в городе все тебя знают. Да и болеешь ты за наших, в чем дело? — хмурится Борис Михайлович.
— Расклад тут такой, Михалыч, что я завсегда тебе помогал… и ты за наших слово держал, все за то знают. Однако же ребятам кто по масти ходит с государевыми людьми лбами стыковаться не след. Показали мне корочку, Михалыч, да не простую.
— В смысле? Комитет Госбезопасности простую команду из Сибири ведет? Да быть того не может! У меня знакомые там есть, мне бы сказали!
— В том-то и дело, что ксива не конторская. И поц, который ксиву светил — не из фраеров, волчара бывалый. Ты же знаешь, что и у конторы конкуренты имеются. Жрут они друг друга поедом и в тех разборках нет ни понятий ни правил. Между ними попался — хана. Моим пацанам если за дело, то и пятерик не в падлу потянуть, ты же знаешь. Но эти спрашивать не будут и судить тоже не будут. Иванов и Гдлян тут показания выбивали всякими способами, мы же помним… но эти еще хуже. ГРУ — слышал о таком? Не слышал… да и не надо тебе в общем. Я и мои пацаны, мы с этого гнилого дела спрыгиваем. Мой тебе совет — и ты не обостряй. Играйте по-честному. Так как в правилах написано. Не надо слабительного в еду подмешивать или «случайно» из зрительских рядов бутылкой в голову подающим… играйте честно, и никто вас не тронет. По крайней мере мне так сказали. Ладно, Михалыч, я все сказал. Пойду, пожалуй. — Мордвин встает и протягивает руку. Старший тренер машинально пожимает ее. Минус Мордвин, думает он, плохо, очень плохо. У приезжих оказывается и такие ресурсы есть, непростая команда приехала, ох непростая. Привезли с собой свою службу безопасности или же связи такие имеются или действительно свои люди. Оставить приезжих в покое, как и говорит Мордвин? Вот еще глупости! Мордвин простой уголовник, он не понимает, что в спорте высоких достижений нет такого понятия как «по правилам» и «честно». Есть счет на табло и «не пойман — не вор», если нет доказательств значит и не было ничего, а выиграть надо. Всегда надо выигрывать. Любыми способами. И если Мордвина можно запугать какой-то ГРУ, то он, Борис Михайлович Левченко — не собирается сидеть сложа руки!
