Завод получил опытные кадры. Кировцами в первую очередь были укомплектованы танковые цеха. Впрочем, тракторное производство вскоре сократилось, а в середине ноября было совсем прекращено. Танки КВ стали единственной продукцией, которую ждал от завода и требовал фронт. Огромнейший комбинат стал и оставался до конца войны единственным поставщиком для фронта тяжёлых танков и самоходно-артиллерийских установок. Фронтовики, приезжавшие сюда за получением новых машин, дивясь масштабам увиденного, прозвали уральский гигант Танкоградом.

Почти ежедневно, обычно поздно ночью, на ЧКЗ звонил Сталин. Разговор шёл конкретный: сколько танков отгружено за минувшие сутки, почему завод не может дать для защиты Москвы хотя бы несколько машин сверх плана?

А положение в Танкограде было тяжёлым до крайности. Дизельный отдел ещё не работал, а запас двигателей В-2, привезённых из Харькова, подходил к концу. Как сказать о предстоящем прекращении выпуска танков человеку, который каждую ночь звонит из Москвы? В сводках Совинформбюро — Можайск, Верея, Кубинка… Не поймёт. Или поймёт превратно.

Разыскали на складах когда-то привезённые из Ленинграда бензиновые моторы М-17. Духов и несколько конструкторов за сутки изготовили чертежи всех переходных деталей, необходимых для установки этого мотора в танк КВ. Срыв выпуска боевых машин был предотвращен. Танки КВ с бензиновым мотором М-17 могли двигаться только на невысоких скоростях (иначе мотор перегревался), были более пожароопасны, но они успели попасть на фронт в самое трудное время и сражались под Москвой.

…Новая беда. 1-й Государственный подшипниковый завод, в связи с эвакуацией из Москвы, прекратил поставку в Челябинск подшипников. Уникальными, выпускавшимися только этим заводом были крупногабаритные шарикоподшипники для ведущих колёс КВ. Требовалось по четыре на каждый танк, а их не было. Тогда Духов предложил вместо фирменного шарикоподшипника устанавливать ролики, нарезанные из заготовок для торсионных валов и скреплённые простейшим стальным сепаратором. Изготовить нужные обоймы в условиях ЧКЗ возможности не было.

Когда на совещании по кризисной ситуации с подшипниками Николай Леонидович высказал своё предложение, директор завода со свойственной ему одесской экспансивностью воскликнул:

— Ну, если это получится, я тебя, дорогой, в … поцелую!

Никто из присутствующих не засмеялся, шутка не показалась остроумной.

Случилось так, что когда «духовский подшипник» уже доказал свою жизнеспособность, директор должен был срочно вылететь в Москву. Передавая дела главному инженеру Махонину, он между прочим сказал:

— Подтвердите, пожалуйста, Духову, что выполните за меня то, что я ему обещал.

Ничего не знавший о директорской шутке Махонин на первой же планёрке своим басом авторитетно заявил:

— Директор поручил мне сделать то, что он обещал Духову, и я это сделаю!

Раздался такой хохот измученных и задёрганных людей, какого ни на одной планёрке ни раньше, ни позже, конечно, не бывало…

…В боях под Ленинградом четыре танка КВ роты старшего лейтенанта В. Г. Колобанова перекрыли дорогу, ведущую в Гатчину. Танк Колобанова занял позиции среди домиков и хозяйственных построек усадьбы совхоза «Войсковицы». Впереди просматривалось шоссе пересекавшее обширную болотистую низину.

На этой дороге и появилась вскоре вражеская танковая колонна. Она хорошо охранялась: над посёлком повис немецкий самолёт-разведчик, видимо, поддерживавший с ней непрерывную связь, впереди двигались три мотоциклиста, которые каждые двести-триста метров останавливались и обстреливали из пулемётов придорожные кусты.

Фашистские машины шли плотной колонной. Это были лёгкие и средние танки, в основном Т-III. «Не меньше сорока», — отметил про себя Колобанов. Башенные люки многих машин были открыты, на броне, свесив ноги, сидели солдаты в пыльных расстёгнутых рубашках с засученными рукавами.

Зная, что броня КВ неуязвима для пушек этих танков, Колобанов дождался, когда вся вражеская колонна вышла из леса на шоссе, и приказал командиру орудия Усову открыть огонь сначала по головным танкам, а потом по хвосту колонны. Загоревшиеся машины преградили немецким танкам путь вперед и назад. Затем Усов ударил по танкам, сгрудившимся в середине колонны. Гитлеровцев, выскакивавших из подбитых машин, настигал пулеметный огонь радиста-пулеметчика Киселькова.

Ответный огонь фашистских танков был неэффективным. Многочисленные прямые попадания малокалиберных снарядов оставляли на броне КВ лишь вмятины и ссадины. А мощная пушка советского танка продолжала поражать фашистские машины. Некоторые из них пытаясь спастись, сползали с шоссе, но застревали в болоте.

По всей вероятности, КВ уничтожил бы все фашистские танки до единого, но кончились бронебойные снаряды. Пришлось на глазах изумлённых немцев, не знавших, что предпринять, отойти на окраину совхозной усадьбы. Здесь Колобанов встретил спешившие на помощь танки лейтенантов Евдокименко, Ласточкина и Сергеева. Полный разгром фашистской колонны был завершен.

Это событие дошло до Челябинска в виде нескольких скупых строчек очередной сводки Совинформбюро: «19 августа 1941 года вела бой рота тяжёлых танков старшего лейтенанта Колобанова. Героически действовали старший лейтенант Колобанов, уничтоживший 22 танка, лейтенант Сергеев — 8 танков, лейтенант Евдокименко — 4 танка, лейтенант Ласточкин — 4 танка». Несведущим людям эти цифры могли показаться преувеличенными, но они точны.

А вот эпизод, вошедший в книгу «Методы боевых действий русских войск во второй мировой войне», изданную в США.

«…Одному из танков КВ, — читаем в этой книге, — удалось прорваться на пути подвоза немецких войск. Попытка подбить его с дистанции четыреста пятьдесят метров батареей пятидесятимиллиметровых пушек, только что принятых тогда на вооружение, окончилась потерями батареи. Танк остался невредим, несмотря на четырнадцать попаданий. Снаряды только делали вмятины на броне… Наконец советский танк стал жертвой немецкой хитрости. Пятьдесят танков имитировали атаку, а в это время зенитная восьмидесятивосьмимиллиметровая пушка заняла позицию в тылу советского танка. Она сделала двенадцать прямых попаданий. Три снаряда пробили танк в самом уязвимом месте и подожгли его».

Ничего себе немецкая хитрость! Батарея пятидесятимиллиметровых пушек, полсотни танков да в придачу зенитное орудие против одной советской машины!

Боевая хроника первых недель войны знает немало эпизодов, когда КВ давил гусеницам целые батареи немецких противотанковых пушек, оставаясь невредимым. Случалось, что после боя экипаж насчитывал на броне своего танка свыше сотни вмятин и царапин от прямых попаданий вражеских снарядов! Не случайно гитлеровцы вынуждены были привлечь на борьбу против новых советских танков зенитную артиллерию, имевшую восьмидесятивосьмимиллиметровые орудия, и выпускать инструкции и памятки для своих танкистов, предостерегая их от прямых столкновений с КВ.

От фронтовиков стало известно, что пленные немецкие танкисты называют КВ «Духов-панцер» (танк Духова) Так же он назывался и в немецкой памятке, которую привёз на завод один из танкистов, прибывших за новыми машинами.

На потёртой листовке Николай Леонидович увидел довольно точно изображённый КВ и стрелы, обозначавшие, по мнению гитлеровских войсковых «специалистов» наиболее уязвимые его места. А что касается текста, то Николай. Леонидович поначалу усомнился — правильно ли он его понимает? Может быть, подзабыл уже немецкий язык и переводит неточно? Но нет, ошибки не было — листовка призывала солдат вермахта храбро встречать «Духов-панцеры»… с вёдрами, наполненными бензином. Дальше всё просто: вскарабкаться на танк, облить его бензином и поджечь. За подобный пустяк — отпуск в Германию на целые две недели…

Духова эта памятка порадовала и позабавила, он охотно показывал и переводил её желающим. Нет, не от хорошей жизни немецкие генералы вынуждены издавать подобные нелепицы! Плохи дела у армии, в которой навстречу тяжёлому танку посылают солдата с ведром бензина. Не видать ей победы!